За Отчизну
Шрифт:
Кардинал с интересом слушал рассказ монаха и только иногда покачивал своей большой головой.
– Оказывается, вы, дорогой брат, обладаете недюжинным самообладанием в минуту опасности и редкой находчивостью. Ведь если бы вы попались в руки таборитам...
– ...я, конечно, не имел бы чести и счастья беседовать с вашим преосвященством.
– А что вы собираетесь делать дальше?
– После того как я выполню приказ его преосвященства и хорошо усвою план предстоящего крестового похода и другие связанные с ним вопросы, я попрошу указаний для дальнейших
Кардинал был польщен.
– Завтра я уезжаю в Австрию и не хочу, чтобы о вас здесь слишком многие знали, особенно император - он не любит присутствия посланцев из Рима. Так что вам я тоже не советую здесь засиживаться. Сегодня вечером вы получите подробный план будущего крестового похода от одного из рыцарей наместника императора, герцога Бранденбургского Фридриха Гогенцоллерна. А что касается плана действий чешских панов - сейчас ко мне должен явиться пан Ченек Вартемберкский. Из его доклада вам все станет ясным.
В ожидании прихода пана Ченка кардинал и брат Леонард провели добрых два часа в непринужденной беседе за флягой старого кипрского, развлекаясь новыми великосветскими сплетнями из жизни Ватикана, сопровождавшимися остроумными и меткими суждениями кардинала о событиях и людях его времени. Суровый и сдержанный на язык Бранда, когда хотел, мог превращаться в веселого и любезного собеседника. Но с приходом пана Ченка кардинал вновь стал холодным и сдержанным легатом наисвятейшего отца папы Мартина V.
– Прежде всего, нас интересует, к кому себя в настоящий момент причисляет пан Ченек: к чашникам или к добрым католикам?
– с язвительной полуусмешкой на устах поинтересовался Бранда.
– Я пришел, ваше высокопреосвященство, не богословские споры разводить, а лишь уговориться о совместных действиях против еретиков, - невозмутимо отпарировал пан Ченек.
– Я и не собираюсь вас в чем-либо упрекать, пан Ченек, - строго возразил Бранда, - но мы желаем знать, под каким знаменем паны намереваются участвовать в предстоящем святом деле искоренения чешской ереси.
– Его высокопреосвященство кардинал Юлиан Чезарини полагает полезным, чтобы до решающего момента паны-чашники не нарушали союза с трижды проклятым еретиком, исчадием сатаны Яном Жижкой и его соумышленниками, - скромно и почтительно вставил свое слово брат Леонард.
Пан Ченек одобрительно взглянул на монаха:
– Таково и наше мнение. Первый удар нанесут паны католического союза Прахенского, Пльзенского и Бехиньского краев, готовящие восстание в юго-западной Чехии под руководством отца Гильденбранта. Центром предполагается сделать замок Раби, владелец которого пан Ян Крк из Ризмберка также участвует в заговоре. В это же время войско крестоносцев обрушится на еретиков с востока, юго-востока и с запада. И, когда Ян Жижка растеряется от одновременных ударов ландфрида и крестоносцев, мы смертельно поразим войско еретиков с тыла.
– Что ж, план как будто дельный, - в раздумье заметил кардинал, рассеянно рассматривая свой наперсный крест.
– Ну, а вдруг восстание почему-либо не приведет к желаемому
– При этом кардинал исподлобья бросил пытливый взгляд на пана Ченка.
Пан Ченек довольно бесцеремонно выпил полный бокал вина и, усмехаясь, отрезал:
– Тогда мы будем выжидать другого, более удобного момента, сохраняя союз с еретиками.
– И пан Ченек с лукавым огоньком в глазах наблюдал, какое впечатление произвели его слова на кардинала и брата Леонарда.
– Осмелюсь думать, ваше преосвященство, что, по моему скромному разумению, пан Ченек рассуждает мудро. На войне никогда нельзя быть уверенным в будущем, как бы вероятным оно ни казалось. А сохранить военную силу панов-чашников нам очень полезно, - осторожно, но серьезно обратился монах к кардиналу, задетому за живое словами пана Ченка.
– К великому сожалению, это так, - вздохнул кардинал.
– Пока что все наши планы рассеивались как дым, и нас еретики били.
Брови пана Ченка резко сдвинулись, он с шумом поставил бокал и раздраженно разгладил седые усы:
– Если бы император Сигизмунд и католическое духовенство не ожесточили так против себя весь народ Чехии, мы давно бы покончили с ересью. Вы, с позволения сказать, нагрешили, а нам, чешским панам, приходится ваши грехи расхлебывать.
– Пан Ченек, не забывайте, где вы находитесь и с кем говорите!
– слегка возвысил голос кардинал и пристукнул своим огромным перстнем по столу.
– Я нахожусь в месте, где ваше высокопреосвященство чувствует себя в безопасности от таборитов, и говорю с нашим союзником, которому мы нужны как воздух, - хладнокровно отрезал пан Ченек.
– Но не следует нам терять время в бесплодных пререканиях. Принимает ли ваше высокопреосвященство план действий чешского панства?
– План принимаем и одобряем. Но требуем полного послушания святейшему престолу и полного отчета перед ним в каждом своем шаге.
– Мы тоже это принимаем, - поднимаясь, заявил пан Ченек.
– Его величество император одобрил наш план, и мы немедленно начнем его осуществлять.
– Благословляю вас, сын мой, от имени его святейшества, - милостиво произнес кардинал.
Когда за паном затворилась дверь, кардинал со злостью плюнул:
– Какая скотина! Хитрая и наглая лиса! Заграбастал на севере Чехии все наши земли и богатства и готов служить всякому, кто их ему оставит. Но мы еще сосчитаемся с тобой, пан Ченек! Придет еще время!
– тихо и с ненавистью пробормотал кардинал.
– Но паны-чашники все же достаточно сильны, чтобы ими пренебрегать, - заметил брат Леонард.
– К сожалению, это так. И поэтому мы их терпим.
– Кардинал медленно поднялся и нервно потер руки.
– Завтра же, сын мой, вы отправитесь в замок Раби и передадите письмо отцу Гильденбранту, инквизитору. Он давно уже трудится над искоренением чешской ереси, и сейчас он будет мозгом готовящегося там восстания. Он вас посвятит во все, что происходит в Чехии, потому что у него в руках сходятся нити со всех концов королевства. С ним вы обсудите дальнейшее...