За пределами желания. Мендельсон
Шрифт:
Баронет кивнул:
— К сожалению, ничего нельзя поделать. Ни Аргиль-Румз, ни «Ковент-Гарден» не будут раньше свободны. Кроме того, требуются большие приготовления...
Он оборвал себя на полуслове, поскольку дверь распахнулась и как ураган влетела очень взволнованная молодая особа. Феликс обратил внимание на её глаза. Они были светлыми — то ли серыми, то ли ореховыми, и это удивило его, так как волосы у неё были чёрные, как воронье крыло. Однако глаза были светлые и в этот момент метали громы и молнии. Она не обратила внимания на Феликса и заговорила ещё с порога.
— Синьор Смарт, — начала она, — вы большой bugiardo, лжец. До сегодняшнего дня я считать вас своим другом.
Сэр Джордж воспринял эту эскападу с истинно британским
— Вы знакомы с герром Мендельсоном? — спросил он, как ни в чём не бывало.
Молодая дама небрежно кивнула Феликсу, и сэр Джордж едва успел представить её — «это мисс Салла», прежде чем посетительница возобновила беседу на специфической смеси ломаного английского с итальянским.
— Когда лгут другие мужчины, я смеюсь, потому что для меня не важно, что они говорить. Но когда лжёт мой лучший друг, il signor Смарт, мне становится очень грустно.
Её голос сорвался. Она смерила «лучшего друга» разочарованным взглядом обиженного ребёнка.
Сэр Джордж воспользовался этой короткой передышкой.
— Будьте добры, расскажите мне, в чём дело и в чём я вам солгал, — попросил он с терпением, выработанным длительным трудным опытом общения с оперными дивами. — Но сначала присядьте, пожалуйста, не то нам всем придётся стоять. И долго, — добавил он обречённо.
Он оказался прав. У мисс Саллы ушло сорок пять минут на то, чтобы изложить свою обиду. Выяснилось, что она была ангажирована сэром Джорджем, который, помимо своих обязанностей в качестве дирижёра филармонии, иногда выполнял ещё обязанности директора «Ковент-Гарден», на трёхмесячный сезон за баснословный гонорар в две тысячи гиней. Он заверил её, что такой гонорар назначили только Генриетте Зонтаг, несравненной немецкой сопрано, а сегодня мисс Салла узнала, что гонорар Зонтаг составляет две тысячи и пять гиней! Она сочла это предательством, оскорблением её лично и всей Италии. Особенно потому, что немецкие певцы поют lа trippa, животом, и без всякого чувства, в то время как итальянцы поют il cuore, сердцем, с большим чувством.
Всё это сопровождалось бесконечными восклицаниями «madonna mia», проклятием «maledetto» и самым поразительным проявлением мимического таланта, который Феликс когда-либо видел.
Баронет не мог объяснить возникновение этих злополучных пяти гиней.
— Должно быть, вышла какая-то канцелярская ошибка, — предположил он.
Но мисс Салла отказалась этому верить. Это было выступлением, заявила она, оскорблением её мастерства и её страны. Он старался успокоить певицу, предлагая выплатить ей разницу из своего кармана. Нет, этого ей не нужно. Она хочет, чтобы в контракте сделали поправку, не то завтра она не будет петь Розину в «Il Barbiere di Sivillia» [37] .
37
«Севильский цирюльник» — опера Дж. Россини.
— Публика будет ждать, ждать и ждать, но ла Салла не выйдет!
При этой угрозе сэр Джордж почувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу.
— Не забывайте, мисс Салла, — предупредил он сурово, — что ваш контракт содержит клаузулу о неустойке в двести гиней. Для той, которая так яростно спорит из-за пяти гиней, это будет довольно чувствительным наказанием.
Певица вскочила на ноги.
— Il contratto! — презрительно фыркнула она.
Она смеётся над контрактом, плюёт на него! Её обманули на пять гиней, так что контракту конец. С этими словами она повернулась и направилась к двери. Сэр Джордж в мгновенье ока очутился возле двери, схватил певицу за руку и потащил в комнату.
— Как вы можете сделать мне такую подлость! — в сердцах воскликнул он. — И как вы можете быть такой жадной, такой меркантильной и бессердечной из-за пустяковых пяти гиней, когда в Силезии люди лишены крова и страдают
— Какая Силезия? Какие люди? — поинтересовалась она, возвращаясь в комнату.
— Расскажите ей! — потребовал сэр Джордж, обернувшись к Феликсу.
Феликс рассказал. Пользуясь своим воображением, он описал разрушительное силезское наводнение, затонувшие фермы, ревущих коров, матерей, прижимающих к себе детей в последнем объятии, когда они вместе погружались в мутные потоки.
— Мы как раз обсуждали подробности благотворительного концерта, когда вы вошли, — закончил он.
Поразительная перемена произошла с певицей. Её ясные, слегка косые глаза отразили волнение.
— A bambini [38] ? — вскричала она с ужасом. — Что будет с маленькими bambini? — Она резко обернулась к сэру Джорджу. Немедленно, в ту же секунду, он должен взять сто гиней из её гонорара и послать бедным голодным детям. И ещё пять гиней, которые ей причитаются и на которые её надули...
38
Дети? (ит.).
Баронет издал вздох облегчения.
— И вы будете завтра петь?
Конечно она будет петь. И от сердца, не так, как ла Зонтаг, которая поёт от живота...
Феликс выразил благодарность от имени силезских детей. Это её очень тронуло. Атмосфера в конторе переполнялась эмоциями. Сэр Джордж прочистил горло и заявил, что у мисс Саллы сердце такое же огромное, как и диапазон её голоса. Сцена постепенно подходила к завершению, и стороны обменивались заверениями во взаимном уважении и вечной преданности.
Мисс Салла повернулась к Феликсу.
— Может быть, вы отвезёте меня домой, сэр? — спросила она, не сводя с него глаз.
Они больше не метали громы и молнии. Он заметил, что они могли быть на редкость нежными.
Внизу её ждал экипаж — открытое ландо с двумя отличными гнедыми. Они проехали по шумной Оксфорд-стрит, болтая о том о сём и наслаждаясь полуденным солнцем. Она жила на Хаф-Мун-стрит. Он заметил, что это недалеко от Быори-стрит. Значит, они соседи? Ну почти... Тогда, может быть, он придёт навестить её, si [39] ? И может быть, как-нибудь вечером она приготовит для него past asciutta или lasagne [40] , si? Она поинтересовалась, как долго он пробудет в Лондоне, и он ответил, что около месяца.
39
Да (ит.).
40
Лапша с маслом (ит.).
— Тогда, может быть, вы приходить в «Ковент-Гарден» меня послушать? — спросила она с улыбкой, предвкушая утвердительный ответ. — Возможно, вы слышать меня в «II Barbiere tie Sivillia» или «Lucia» [41] .
С некоторым смущением он признался, что ещё не имел удовольствия слышать её прекрасный голос. Он увидел, как улыбка сошла с её лица, и поспешно объяснил, что был слишком занят подготовкой к концерту.
— Но я читать в газете, что вы ездить в Девоншир-хаус и Лендздаун-хаус и в прусское посольство, — вспыхнула она. Её глаза излучали странное сияние. — Туда ездить вы не слишком заняты, нет? Танцевать с этими глупыми богатыми девушками вы тоже не слишком заняты, нет? Но прийти послушать меня у вас нет времени.
41
«Лючия ди Ламермур» — опера Г. Доницетти.