За спичками. Воскресший из мертвых
Шрифт:
В этот момент к дому подъехал сын Кеттунена, у которого в свое время Юсси Ватанен купил кобылу. Оказывается, кобыла Ватанена прибежала в Кийхтелюс и остановилась как раз у своего прежнего дома. Ее там узнали и отвели к Кеттунену. И вот теперь сын Кеттунена привез Анне-Лийсе сюртук Антти, найденный в телеге.
Слухи о большом кораблекрушении подтверждались. Об этом сын Кеттунена слышал на своем пути. И вот теперь брошенная лошадь и оставленный в телеге сюртук явились, так сказать, вещественными доказательствами бегства.
Заканчивая свой рассказ,
— В общем, от вашего Ихалайнена ничего не осталось, кроме вот этого сюртука. А от Юсси Ватанена, кажись, даже и этого не осталось… От него осталась лишь фляга с водкой, которую мы нашли в телеге.
Эта история окончательно рассеяла сомнения Акны-Лийсы. Жена кузнеца с усмешкой спросила ее:
— Поверила теперь или все еще сомневаешься?
Сын Кеттунена снова стал рассказывать:
— Перед тем как ехать в Америку, они оба вели в Йоки совершенно безбожную жизнь. Они там пьянствовали и дрались. И даже пришлось позвать рабочих с винокуренного завода, чтоб как-нибудь усмирить этих буянов… Там была сумятица! На весь город шел крик и стенание, когда ваш Ихалайнен чесал палкой по спинам этих ребят с винокурни.
— Боже мой! — ужаснулась Майя-Лийса. — Какую неприличную жизнь они вели перед своим уходом в иной мир.
Сын Кеттунена уехал. Только теперь поняла Анна-Лийса, что за человек был ее Антти — грубый и пьяный драчун. Майя-Лийса воскликнула:
— Скажи спасибо господам из Йоки, которые избавили тебя от него! Вот Тахво Кенонен совсем иное дело. Этот позволит скорей себя избить, чем пойдет колотить других.
Анна-Лийса согласилась с этим:
— Тахво Кенонен всегда был тихий мужчина, Ихалайнен и Ватанен не раз избивали его в молодости. А он и тогда только охал и после к доктору бегал, чтоб поправиться.
Таким образом поднялся престиж Тахво Кенонена и окончательно снизились заслуги Ихалайнена. Теперь Анна-Лийса спокойным тоном заявила:
— Туда ему и дорога, этому выродку!
И она тотчас стала помогать Майе-Лийсе в ее приготовлениях к переезду. Она сказала:
— Давай вскипятим воду и ошпарим кровать со всех сторон, чтоб передохли все клопы и тараканы.
Так они и сделали. Ошпарили кровать и потом лучинкой очистили все щели. Наводя чистоту, Анна-Лийса сказала:
— Кто бы мог думать, что мой Ихалайнен был таким, как он оказался… Нет, наверно, его Юсси Ватанен сбил с пути.
Тахво Кенонен вернулся к вечеру. В селе он нанял дом Пунийна и прихватил с собой десяток перевозчиков, чтоб забрать отсюда все вещи.
Однако пора была осенняя, ночи темные, и поэтому перевозку решили отложить до утра. И все перевозчики остались ночевать в доме Ихалайнена.
Теперь Кенонен в полной мере проявил себя хозяином. Впрочем, перед этим он подарил Анне-Лийсе свой свадебный подарок. Верный своему обещанию, он купил в магазине кружева. И вот, подарив эти кружева Анне-Лийсе, он велел освободить стол от всяких вещей. И когда это было сделано, он сел на стол по-портновски
— Ну-ка, неси сюда какую-нибудь твою рубашку, поновее… Сейчас сам Тахво Кенонен пришьет кружево к подолу.
— Да на что эти кружева мне, пожилой уже женщине? — застеснялась Анна-Лийса.
Но тут перевозчики подбодрили ее словами:
— Неси, неси рубашку Кенонену… Чего там еще… Пускай Кенонен подошьет кружево.
Анна-Лийса повиновалась. Сидя на столе со скрещенными ногами, Тахво Кенонен принялся за работу. Один из перевозчиков сказал:
— Не в каждом доме такой товар сидит на обеденном столе.
— Еще бы! — с гордостью отозвался Тахво Кенонен.
Другой перевозчик сказал:
— До чего дошло! Раньше в Липери на столе держали только лишь хлеб, миску с кашей и священное писание…
Вдевая нитку в ушко иголки, Кенонен хвастливо заметил:
— Раньше, может, и не сидели на столах, а теперь сидят, раз сам Тахво Кенонен прибыл в Липери. Ну-ка, Анна-Лийса, поставь на огонь кофейник для перевозчиков, Да только побольше положи туда кофе и цикория, чтоб кофеек был покрепче.
Липерские перевозчики, как и все прочие липерцы, были знамениты своим умом. Уж если они кого-нибудь и хвалили, так только в соответствии с его собственными за слугами. И вот теперь началось восхваление Кенонена и всего этого удивительного бракосочетания.
Перевозчики сидели во всех углах избы. Они подмигивали друг другу и переговаривались с самым серьезным видом. Один из перевозчиков сказал:
— Ну, если Кенонен пришивает кружево к подолу, значит, он останется в этом доме хозяином!
Сидящий на столе Кенонен заносчиво подтвердил это:
— Да, останется Тахво Кенонен хозяином дома!.. Этот дом теперь — дом Тахво Кенонена, хотя бы сам главный черт помешал мне!
— Значит, будешь здесь хозяином?
— Хозяином.
Тут опять послышались голоса перевозчиков. Один из них сказал:
— Хорошая жизнь открывается теперь перед Кеноненом. Ведь Ихалайнен неплохо содержал свое хозяйство.
Другой перевозчик подмигнул первому:
— Да, широкая дорога теперь перед Кеноненом!
— Широкий путь! — сказал кто-то еще.
И тут кто-то пробасил, сплюнув:
— Вот уж он подшивает кружева к подолу рубашки Анны-Лийсы…
Перевозчики не переставали похваливать Кенонена. Анна-Лийса начала опасаться, что они обдерут Кенонена, возьмут с него лишнее за свою похвалу. И поэтому она сказала перевозчикам:
— Да бросьте вы тараторить и пустое молоть.
Перевозчики замолчали.
Кенонен приказал Анне-Лийсе:
— Ну-ка, дай простокваши перевозчикам, ведь ее не повезешь в село, придется выплескивать… А что останется, дайте свиньям… А свежее молоко вылейте в пивную бочку… Завтра продадим его сельским жителям.
Кенонен пришил к подолу кружева и, швырнув рубашку Анне-Лийсе, сказал:
— На, прими эту шикарную рубашку. Иди в баню и там надень ее.
Анна-Лийса взяла рубашку, и тут портной спросил ее: