За сроком давности
Шрифт:
— Что, думаете поймать кого? — осклабился милиционер.
Клавдия не ответила.
— Ладно, схожу. — Он выключил мотор и выбрался из «уазика» с таким выражением на лице, будто делал Дежкиной огромное одолжение.
В подъезде было темно и жутко воняло. Из какой-то квартиры наверху неслись крики мужчины и женщины. Отчетливо было слышно, как они кроют друг друга трехэтажным матом.
— Это Сидоровы, — объяснил милиционер, поднимаясь по заплеванной лестнице на второй этаж. — Они
— А, тогда ясно, — Клавдия понимающе кивнула.
— Вот она, номер пять. — Он остановился у старой двери с изрезанной ножом дерматиновой обивкой, из дыр торчали клочья грязной ваты. — Ну что, дальше вы сами?
— Да, спасибо, — сказала Ирина. — Дальше мы как-нибудь справимся.
— Только я сейчас позвоню. — Клавдия нажала на звонок и постучала ногой в дверь.
— Да там нет никого. Ее ж в морг повезли, — сказал милиционер.
— Ну, если никого нет, никто и не обидится. А если есть… — Но договорить она не успела, потому что внутри послышался шум. Как будто что-то упало с верхней полки.
— Вы слышали?! — она еще раз позвонила. — Там кто-то есть. Эй, откройте! Это из… из поликлиники вас беспокоят!
Но внутри воцарилась полная тишина.
— Да нет там никого, — уже не так уверенно сказал милиционер. — Вам показалось.
— Нет, не показалось! — Клавдия продолжала колотить в дверь. — Открывайте, мы знаем, что вы там!
Повернувшись к милиционеру, она строго посмотрела на него и приказала:
— Открывайте. Открывайте, пока не поздно.
— Да вы что? — Милиционер вытаращил на нее удивленные глаза. — Не буду я этого делать. Чтоб меня с работы сняли? Я права не имею!
— Да там же сейчас кто-то есть! — Клава готова была сама высадить плечом эту дверь, но у нее не хватило бы сил.
— Да, есть, как же! А если это просто кошка или собака? А я дверь буду из-за этого ломать? И вообще, мне ехать уже пора! — Он быстро побежал вниз по лестнице. — А то я тут с вами…
Дежкина с Калашниковой вслед за милиционером спустились во двор.
— Вы не чувствуете? — тихо спросила Калашникова, тронув Клавдию за плечо.
— Что?
— Дымом тянет. — Ирина потянула носом воздух.
И тут сверху раздался чей-то истошный вопль:
— Пожар!
Из открытого окна второго этажа валил серый дым.
— Это чего, ее окно? — растерянно спросил милиционер, глядя на Дежкину перепуганными глазами.
— Там просто кошка! — Клавдия зло посмотрела на него.
— Надо что-то делать, надо что-то делать… — забормотал он, переминаясь с ноги на ногу. — А может, он еще там? Может, поймаем его еще?
— Раньше надо было думать, когда я говорила. — Клава с тоской смотрела на то, как из окна начали вырываться языки пламени. — Мы его спугнули.
— Ну и что теперь? — чуть не плача спросила Ирина. — Все пропало?
Из подъезда начали выбегать жильцы. Первыми выскочили молодые парень с девушкой, остановились в сторонке
— Не пропало. — Дежкина оглянулась на звук пожарной сирены. — Ничего как раз не пропало.
…Квартиру потушили за считанные минуты. Дюжие пожарники вышибли дверь, залили все водой и пеной, и всех делов.
Клавдия бродила по квартире, переступая через лужи и обломки мебели, и думала о том, как странно все иногда получается. Из-за того, что кому-то вздумалось уехать на историческую родину и увезти с собой останки предков, сегодня убили женщину, сожгли ее дом…
— Клавдия Васильевна, я тут ордер привез…
На пороге стоял Игорь и с интересом разглядывал следы недавнего пожара.
— Спасибо, Игорек, ты как раз вовремя.
— Вы только извините, ради Бога, но у нас совершенно нечего подать к чаю, кроме вот этого печенья. Супруга, видите ли, приболела немножко, а у меня сегодня столько клиентов, столько клиентов. — Маленький, сухой, благообразный старичок виновато улыбался и умильно потирал ладоши. — Но зато чай у нас отменный, специально смешанный из самых лучших сортов.
— Ох, большое вам спасибо. — Клавдия достала из сумки вафельный торт в шоколаде. — А гостинцы к чаю у нас есть.
Этот торт она купила домой, к ужину. Но раз такой случай…
— Нет-нет, что вы! — очевидно догадался старик, что тортик вовсе не ему предназначался.
— Это наше извинение за поздний визит, — сказала Клавдия.
— Ну тогда славненько, очень славненько. — Юрий Ильич хлопнул в ладоши и устремился на кухню. — Вы проходите, проходите. Мы, знаете ли, по старинке всех гостей на кухне принимаем. Вот только Оленька не выйдет. Приняла лекарства и уснула. Грипп, знаете ли.
Чай действительно оказался отменным. Крепкий, душистый, с каким-то необычным привкусом. Клава с наслаждением смаковала его, изредка поглядывая на Калашникову, которая нервно ерзала на стуле, не находя себе места.
— Чего ты волнуешься? — тихо спросила Клавдия, когда старичок возился с тарелочками для торта.
— Спросите его про этот протез! — прошептала Ирина. — Мы тут уже двадцать минут.
Клава подмигнула ей и тихо сказала:
— Не волнуйся. Всему свое время.
Юрий Ильич поставил на стол тарелку с аккуратно разрезанным тортом, внимательно осмотрел стол и наконец позволил себе сесть.
— Ну вот, теперь можно и отдохнуть. — Он веселыми глазами посмотрел на женщин. — Да, не часто ко мне гости ходят, тем более такие красивые барышни.
— К вам-то не часто? — удивилась Дежкина.
— Ну, это не гости, а клиенты. — Старик вздохнул. — Я, как теперь модно говорить, бизнес с отдыхом не путаю.
— Не мешаю, — усмехнулась Ирина. — Теперь говорят «не мешаю».
— Значит, не мешаю, — обрадовался старик. — Но и не путаю. Весь день человеку в рот смотришь, а иногда хочется и в глаза.