За твоей улыбкой
Шрифт:
– Катя! – подхватил её и папа с другой стороны за талию.
В секундном перемирии мы усадили маму обратно в постель. Я взяла её за руку, обеспокоенно вглядываясь в лицо.
– Я звоню в «скорую», - бросила я и потянулась в карман куртки за телефоном.
– Не нужно никаких «скорых», - строго произнесла мама, сжав мою руку, чтобы я вновь посмотрела ей в глаза. – Ты не сможешь одна, Марья. Меня нужно будет похоронить. Кто-то должен этим заниматься. Ты ещё ребёнок.
– Зачем ты это говоришь? – я отпрянула от мамы, вырвав ладонь из её рук. Чувствуя внутри разрастающуюся пустоту, посмотрела
– Марьяна, успокойся и выслушай нас, - мама настойчиво пыталась заставить слушать её. – Ты сама понимаешь, что это неизбежно. Я знаю, что ты ждёшь чуда, но его не будет, Марьяна. Я устала. Я больше не хочу…
– Нет, - я затрясла головой и попятилась к выходу из комнаты, чувствуя дорожки слёз на щеках. – Нет. Вы ненормальные. Вы точно ненормальные, - я продолжая трясти головой, уходя от них в прихожую.
– Дочка! – услышала я голос отца, словно идущего за мной следом.
– Не трогай её, Сень. Пусть побудет одна, - догнал его голос мамы, пока я в спешке надевала ботинки и выбегала из квартиры, не различая дороги из-за пелены слёз.
Глава 15. Макс
Глава 15. Макс
Я не спешил уезжать. Проследив за тем, как за Марьяной закрылась подъездная дверь, я ещё несколько минут сидел, размышляя о том, что же на самом деле происходит дома у этой девушки.
Сегодня её враньё про внезапно нагрянувших гостей выглядело более убедительно, но ощущение того, что это именно враньё никуда не делось.
В ресторане, когда после звонка она сказала, что неожиданно приехали гости и ей нужно срочно уехать, я увидел в её глазах страх. Словно она привидение только что увидела. Обычно гостям радуются или, в крайнем случае, раздражаются, но точно не пугаются их визиту. Даже улыбка не скрыла её истинной реакции.
Опасные гости у девочки-студенточки? Вряд ли. Если только кто-то из её родителей решил начать дружбу с подозрительными типами. Возможно, так оно и есть, учитывая, как Марьяна спешила домой и явно витала глубоко в своих мыслях, но при этом продолжала строить со мной вполне сносный диалог.
Что ж у тебя в жизни происходит, девочка?
Сложив руки на руль и уткнувшись в них подбородком, я начал разглядывать окна многоэтажки, стараясь прикинуть, в каком из них может появиться силуэт Марьяны. Наверняка, ей интересно, уехал я сразу после её ухода или до сих пор стою. К небольшому моему сожалению, никто в окна не заглядывал, шторы нигде не дрожали и не прятали ничей скромный силуэт. Ещё немного и я решу, что Марьяны я лишь удобное такси.
Обидно, вообще-то…
Неожиданно для самого себя осознал, что мне с ней уютно и спокойно. Признаться честно, я не думал, что подобное душевное равновесие в свои тридцать пять лет найду рядом со столь юной девушкой. Словно я сел на теплом берегу океана, слушая шум его волн, наслаждаюсь тем, как он балуется, резвится, дразнит приливами, касаясь ног, словно приглашая искупнуться, но отступает, стоит мне приблизиться. И там вдалеке, на линии горизонта,
Пиратский корабль? Кто-то тонет? Кит машет хвостом, грозясь потопить туристов, заблудившихся на лодке? Я не могу разобрать. Но вижу точно, что на спокойно глади чистой голубой воды есть что-то темное и тревожное.
Знать бы, что это.
Телефон в кармане пальто издал протяжную вибрацию. Кто-то звонит.
Достав мобильник, увидел, что до меня пытается достучаться младшая сестрёнка, которая служит ярким примером того, как сумасбродно ведут себя девятнадцатилетние девушки. Что в корне отличается от поведения Марьяны.
– Да, - ответил я чуть севшим от молчания голосом.
– Слава Богу! Я думала, ты сдох, - буркнула недовольно сестричка.
– Лёлька, - вздохнул я, откинувшись на спинку сиденья. – Я тебе когда-нибудь язык крышкой капоте прищемлю.
– Учитывая, сколько я болтаю, фиг ты зафиксируешь его в одном положении, чтобы можно было прищемить.
– Тогда, раз у тебя такой подвижный язык, вылижешь мне машину.
– Я думала, у тебя для этого Лёшка есть.
– Нет. Мои машины он только ломает и чинит.
– Смотри-ка, - хохотнула сестрёнка. – Всё, как в детстве.
– Только тогда он их не чинил.
– Ну, когда-то же этот человек-раскраска должен начать взрослеть.
– Возможно, - повёл я плечами, будто Лёлька могла меня видеть. – Ты чего звонишь-то? Случилось чего или просто поболтать?
– Ты забыл, что у меня Тёмку в армию забирают?! – тут же полетели в мою сторону острые игла обвинения.
– Не забыл. Жду приглашения на проводины. Лёха, кстати, тоже.
– Господи… - театрально вздохнула сестра, а я представил, как она возвела взгляд к потолку и в своей излюбленной манере приложила ладонь ко лбу. – В моих братьях нет ничего человеческого. Только желание пожрать шашлыки.
– А чем плохи шашлыки?
– А тем, что на следующий день после них моего парня на целый год увезёт поезд в неизвестном направлении. Может, вы с Лёхой отговорите его.
– Кого? Поезд или военкомат? – усмехнулся я. – Или Тёму? Первые два выполняют свою работу, а от третьего ничего не зависит.
– Почему вы все так спокойно на это реагируете? – явно злилась младшенькая. – Он же на целый год уезжает. Год!
– Ну, через год вернётся. В чем проблема-то? Поскучаешь немного. Может, нового себе найдёшь…
– Ты бы фильтровал, что говоришь, Мась. Я же могу капотом твоей машины и голову тебе прищемить. Раз шестьсот.
– Почти поверил.
– Ладно. Я звоню, вообще-то, чтобы сказать, чтобы ты на середину ноября ничего не планировал. Будут проводины. И ещё… Михаил Захарович просил, чтобы ты ему позвонил. Что-то насчёт стола решить надо. Ну, короче, вы об этом с ним, вроде, уже разговаривали.
– Было дело, - кивнул я и заметил, как дверь подъезда Марьяны резко распахнулась, и появилась сама Марьяна в куртке нараспашку. Без шапки, шарфа и явно заплаканная. Широкими быстрыми шагами, почти переходя на бег, она начала отдаляться от меня, потерявшись между припаркованными машинами. – Лёль, я перезвоню тебе попозже, - бросил я сестре и отключил звонок, выходя из машины.