За твоей улыбкой
Шрифт:
Конечно, я понимал, что она имела ввиду, что не спит со дня смерти матери. Уложить её насильно всё равно не выйдет. Тут только если рядом быть.
– Может, поедим? Ночной дожор. За ужином ты ничего почти не съела.
– Я не хочу.
– Как скажешь, - вздохнул я и вместе с Марьяной начал смотреть на город за окном.
– А вы долго… долго в этом всём? Ну…
– Долго ли я приходил в себя после гибели родители?
– Угу.
– Не знаю. У нас с тобой разные начальные состояния были. Моих родителей убили. Из-за чего я был больше поглощен
Марьяна несколько секунд молча смотрела на меня. В полумраке я видел, как её глаза блеснули от слёз. Она плавно сползла с подоконника, встала босыми ступнями на пол и подошла ко мне.
Она долго вглядывалась в моё лицо, пока по её щекам текли слёзы.
– Хватит, - шепнул я, костяшками пальцев мягко стирая с её щек мокрые дорожки.
– Мне жаль, что с вашими родителями так несправедливо поступили.
– С твоей мамой жизнь тоже несправедливо обошлась. Уверен, она не заслужила того, что произошло. Но, к сожалению, существует то, над чем не властен никто из нас.
Марьяна опустила взгляд и громко всхлипнула в тишине кухни. Не находя себе места из-за женских слёз, я аккуратно подошёл к ней ближе и приобнял.
Девушка не стала меня отталкивать, она лишь обняла меня в ответ, укутывая вместе с собой в одеяло. Её ладони скользнули по моей обнаженной спине, и она сама прижалась щекой к моей груди слева. Я обнял её крепче в ответ и прижался щекой к макушке.
Несколько секунд мы простояли в молчании, продолжая смотреть на ночной город. Марьяна почти не шевелилась в моих руках. Она тихо дышала, иногда втягивала носом воздух и снова замирала.
– Тебе нужно хоть немного поспать, Марьяна.
– У меня не получается. Я боюсь.
– Хочешь, я побуду с тобой? Посижу рядом.
– Тогда из-за меня вы не выспитесь.
– Зато ты хоть пару часов поспишь. Идём?
– Я попробую, - повела она плечами.
Я расслабил объятия и выпустил Марьяну. В темноте, прямо в одеяле, нащупал её маленькую теплую руку и повёл в комнату, которую она для себя выбрала. Комната Лёльки.
– Я посижу здесь, - сказал я, придвинув к постели компьютерное кресло.
Марьяна устроилась в постели, свернувшись калачиком под толстым одеялом.
– К утру у вас отвалиться спина.
– Если отвалится, соберу её в штаны, - повёл я плечами и, кажется, в свете окна увидел на лице девушки намек на улыбку.
– Расскажите что-нибудь.
– Например?
– Не знаю. Просто что-нибудь. Хорошее.
– Из хорошего в моей жизни есть только брат и сестра.
– Расскажите про сестру.
– Про брата не хочешь?
– Я его видела. Мне кажется, вы себя обманываете.
– Согласен. Он тот ещё засранец, - хохотнул я.
Глава 22.
Глава 22. Маша
Я проснулась и внезапно для самой себя осознала, что, вообще, смогла уснуть этой ночью. Было жарко, словно на меня сложили все одеяла, что нашли, и перевязали их лентой на талии. Иначе я не знаю, как объяснить давление в районе ребер.
Комната еще не была залита солнечным светом, то есть утро ещё было ранним. Последнее, что я помню, как за окном становилось светлее. Возможно, мне удалось поспать около часа или двух.
Высунув руки из-под одеяла, я потерла веки подушечками пальцев и решила присесть, но давление на ребрах лишь усилилось, будто змея начала заворачивать меня в свои кольца.
Чуть повернув голову и опустив взгляд, я поняла, что очнулась не в змеином кольце, а в крепких мужских объятиях.
Конечно, я помнила, как уступила ему место в постели, чуть сдвинувшись к краю. Мне стало жалко его, когда он, рассказывая о семье и показывая фотографии, в какой-то момент начал всё тёще выпрямлять и разминать спину. Я помнила, что я была завернута в одеяло, а Максим сидел рядом, периодически поправляя его на мне.
Видимо, слушая тихий мужской голос, я и уснула. Ведь мне было тепло и спокойно.
Вот только почему Максим тоже уснул на одной со мной постели, мне понятно не было.
– Максим, - позвала я севшим ото сна голосом. – Кхм-кхм… Максим, - чуть громче.
– М? – мужчина резко вскинул голову и шумно втянул носом воздух. Осоловело оглядев меня одним лишь наполовину открытым глазом, он понял, что позволил себе недопустимое и резко одернул руку, убрав её с моей талии. – Прости, - выдохнул он и сел в постели. – Я даже не понял, как уснул. Думал, немного посижу и, похоже, вырубился.
Я растеряно и тоже всё ещё сонно смотрела на его обнаженную спину, пытаясь собрать мысли в кучу. Мне не в чем его винить, я понимала, что он мог выключиться ровно так же, как и я.
– Ничего, - произнесла я, стягивая одеяло со своих плечи и тоже присаживаясь в постели.
– Голодная?
– Нет.
– А я не откажусь от кофе. Тебе тоже сварю. Вдруг, всё-таки, захочешь.
– Хорошо.
Я наблюдала за тем, как Максим встал с постели, размял спину, которую, всё-таки, за ночь перенапряг, сидя рядом со мной. Взлохматив волосы, как в рекламе шампуня, он взял с тумбочки телефон и его глаза резко стали шире.
– Твою мать! Проспал, - он с силой зажмурился, прогоняя последние остатки сна и, набрав чей-то номер, приложил телефон к уху. – Что там? Надеюсь, у тебя хватило ума взять это на себя, пока меня нет?... Не твоё дело, - бросил он строго и, глянув на меня, вышел из комнаты.
Понимая, что из-за меня он проспал работу или что-то связанное с ней, я почувствовала укол совести. Поэтому, скинув с себя одеяло, я прошла в кухню, где нашла сковороду, масло, разбила пару яиц и занялась поиском кофе. Нашла. Даже турку нашла. Правда, пришлось искать в интернете, как варится кофе в турке.