За все в ответе

Гельман Александр

С а п о ж н и к о в а. Эти крестьяне и так все… Сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит.

Л е н и н. Извините меня, вы повторяете чью-то ерунду. Злую ерунду. Если Советская власть создает крестьянину условия для новой, человеческой жизни, а в этом был смысл революции, ни в какой лес он не побежит. А не создадите этих условий — не только крестьянина, вообще никого не удержите. (Ходит по кабинету.) Скажите, товарищ Сапожникова, но, может быть, вы наложили такую резолюцию потому, что Гречихин — крестьянин? А все

крестьяне, как вы говорите, смотрят в лес?

С а п о ж н и к о в а. Ну что вы, я все решения о смычке с крестьянством знаю. Я бы и рабочему то же самое написала.

Л е н и н. Как вас зовут?

С а п о ж н и к о в а. Шура. Александра Тихоновна.

Л е н и н. Послушайте, Шура, Александра Тихоновна, а вам не кажется, что вы просто бюрократ? Живой молодой бюрократ?

С а п о ж н и к о в а (смеется). Что вы, Владимир Ильич? Какой же я бюрократ? Я в РКП состою.

Л е н и н. А что такое бюрократизм, по-вашему?

С а п о ж н и к о в а (смеется). Это даже смешно, что вы меня такие вещи спрашиваете.

Л е н и н. Почему же?

С а п о ж н и к о в а. Да я сама с докладами на эту тему перед массой выступаю.

Л е н и н. Это интересно. О чем же вы говорите?

С а п о ж н и к о в а. Прихожу в ячейку, спрашиваю у секретаря или заворга два-три факта бюрократизма, известных местной массе и на этих фактах развиваю главную мысль.

Л е н и н. Какую же?

С а п о ж н и к о в а. Начинаю всегда с положительных примеров, а потом говорю: «Старый бюрократизм разбит, но бюрократы остались. Войдя в советские учреждения, они внесли туда дух косности и канцелярской волокиты, бесхозяйственности и распущенности. Советская власть заявляет, что только вовлечение широких масс в дело управления… в дело управления…» Как же это там…

Л е н и н. Все верно, это было написано год назад. По-моему, вы дословно цитируете?

С а п о ж н и к о в а. Я вас всего наизусть учу.

Л е н и н. У вас хорошая память.

С а п о ж н и к о в а. Молодая. А на последние слова: «В коммунизме не будет места бюрократам» — всегда очень хлопают.

Л е н и н. А что вы подразумеваете под этим словом — коммунизм?

С а п о ж н и к о в а (улыбаясь). Я вашу речь, Владимир Ильич, слушала. Коммунизм — это электрификация на почве Советской власти.

Л е н и н. Значит, Советская власть и электрификация. Хорошо. Ну, а что такое Советская власть?

С а п о ж н и к о в а. Как — что? Наша власть. Раньше цари, помещики, капиталисты, а теперь — мы!

Л е н и н. Кто — «мы»?

С а п о ж н и к о в а. Ну, большевики, которых назначили… Сначала — вы, потом — Калинин, остальные. А пониже мы — государственный аппарат.

Л е н и н. Одному товарищу я недавно устроил экзамен по грамматике. Я спросил его, где в словах «советская власть» существительное и где прилагательное. Он ответил: существительное — «власть», а «советская» — прилагательное.

С а п о ж н и к о в а. А разве не так?

Л е н и

н. С точки зрения грамматики и его понимания этой проблемы — правильно. Для нас же существительное — «советская», а «власть» — это уже прилагательное. Разницу улавливаете?

С а п о ж н и к о в а. Буду думать.

Л е н и н. В тех словах, которые вы выучили наизусть, но, извините, не поняли, сказано, что такое Советская власть. Это участие широчайших масс в управлении государством. И не формальное, когда массы голосуют, а решает и проводит в жизнь далекий от интересов массы чиновник, ну вот, например, как в вашем случае. Нет. Подлинное участие, вовлечение всех. Советская власть — это власть не для народа, а самого народа. Поэтому мы никогда не откажемся от нашего лозунга, что каждая кухарка…

С а п о ж н и к о в а. Должна управлять государством!

Л е н и н. Я этого никогда не говорил! Учиться, я подчеркиваю — должна учиться уметь управлять государством! В противном случае кухарка будет управлять государством по-кухонному. Ведь других знаний, кроме приобретенных среди плит и сковородок, у нее нет. Понимаете?

С а п о ж н и к о в а. Буду думать.

Л е н и н. Ну а что такое электрификация?

С а п о ж н и к о в а (смеется). Владимир Ильич, вы со мной как с ребенком… Это же яснее ясного. Электричество, электростанции, свет, лампочки, заводы, фабрики — промышленность, одним словом.

Л е н и н. А что за этим? Высочайший уровень развития культуры. Культуры, фундамент которой — поголовная грамотность, поголовное образование. Кто же мешает нам? Кто грозит погубить все дело? Бюрократизм. Бюрократ всегда будет стоять на пути широкого привлечения масс к управлению, боясь лишиться своей исключительности. Бюрократ всегда будет, даже неосознанно, воевать против подлинной культуры, против интеллигентности. Только культура будет решающим фактором в деле полного уничтожения бюрократизма. Понимаете?

С а п о ж н и к о в а. Буду думать.

Л е н и н. И когда вы во время дисциплинарного ареста все продумаете до конца, то вы без труда поймете, какую печальную роль сыграли и вы сами во всей этой истории.

С а п о ж н и к о в а. Ну что вы говорите, Владимир Ильич? Как же я, пролетарка, член РКП, могу мешать своей власти? Какой из меня бюрократ?

Л е н и н. К сожалению, это не так уж редко бывает, когда пролетарий по профессии играет роль мелкобуржуазного обывателя или бюрократа. Пролетарское происхождение? Это прекрасно, но этого мало… Какое у вас образование?

С а п о ж н и к о в а. Три класса. Сейчас хожу в кружок политграмоты.

Л е н и н. А что вы делаете в кружке?

С а п о ж н и к о в а. Изучаем «Азбуку коммунизма», брошюры, газеты…

Л е н и н. Как изучаете?

С а п о ж н и к о в а. Я отдельные места и лозунги в тетрадку переписываю, а потом наизусть учу.

Л е н и н. А вы не чувствуете иногда затруднений, что вам не хватает самых элементарных знаний?

С а п о ж н и к о в а. А для чего же я в политграмоту хожу?