Забытая Атлантида [дилогия СИ]
Шрифт:
— Я твой муж, бог-вестник, посланец богов. Мое имя Нингишзида. Я живущий под солнцем и живущий в Кур-ну-ги.
— Ты не мой муж! — возразила она. — Ты — не бог и Нингишзида — не твое имя!
— Женщина, что ты говоришь такое? Весь Унуг признал, что я — Георг-Нингишзида! — размахивая руками, закричал Георгий. — Только ты одна, которая знает меня лучше других, не хочет видеть во мне бога! Я даже не успел сказать тебе: Я хочу пить, дай мне воды; я голоден, дай мне хлеба поесть; помой мне ноги, постели постель, я хочу спать. Ты говоришь с
— Посмотрите на него! — заявила в ответ Нисаба. — Бог явился! А где ты был раньше?
— Я — Нингишзида! — закричал на нее Георгий. — Ты не понимаешь! В Кур-ну-ги я задержался не по своей воле. Эрешкигаль отпустила меня из Кур-ну-ги на время, что бы я повидал тебя и своего сына, а ты мне проклятья в лицо бросаешь!
— Ты не дал больше радости моему лону! — выкрикнула гневно Нисаба. — Бросил меня одну! Ты мне больше не муж! Любящее сердце — дом строит, ненавидящее сердце — дом ломает.
— Я не виновен в том, что в Унуге прошло столько Больших солнца кругов! Для нас, богов, время идет по-другому.
— Тогда и живи с богами! Зачем ты пришел ко мне, к обычной смертной? Что тебе от меня надо?
— Женщина, ты родила сына от бога и еще недовольна этим? Я хочу посмотреть на него! Покажи мне моего сына.
— Нет его в Унуге. Он недавно уехал в Меллуху. А я давно не жена тебе, муж у меня другой, тамкар из Кулаба, обычный человек земли Двух рек. Он не исчезает внезапно, подобно тебе!
— Ой, женщина, ты слишком шумна! Своим ревом, подобно надоенной корове, ты терзаешь уши мои и уши ануннаков небесных. Как бы тебе не пришлось страдать в Кур-ну-ги. Вот я пожалуюсь на тебя Салсу, мертвых богине и она накажет тебя!
Нисаба открыла рот, чтобы ответить, но осеклась, встретив немигающий взгляд Гекаты.
— О, мой энси [42] ! — вскричала Нисаба. — Эта женщина, что рядом с тобой… Это и есть… она?
Нисаба не назвала имя, но Нингишзида понял, что под этим она подразумевала Салсу, имя богини, которой боялись произносить вслух, называя ее всегда иносказательно: Эрешкигаль.
42
42. Энси — (древнешумерское) — Владыка звезд.
Имя богов преисподней иносказательно называли и другие народы. Как известно, в Древней Греции бога низа земли называли — Аид, что означало невидимый, а римляне называли его Плутон, что означает богатый. Но Греко-римская мифология, оказывается, не знает подлинного имени бога мертвых!
От имени Аид произошло известное каждому человеку нашего времени слово Ад. А о спиральности построения мироздания народная память сохранила выражение — Все круги Ада.
— Она перед тобой, Нисаба! — поиграл бровями Нингишзида. — Я предупреждаю тебя.
— А почему она одета так, как мужчина чужого народа? — пролепетала она, беспомощно опускаясь на каменные плиты пола. Нисаба
— Женщина, — важно произнес Нингишзида, умело играя роль посланника богов. — Богиня одевается так, как пожелает. А теперь запомни: если госпожа подземного царства захочет, то ты сможешь получить не только прощение за свои слова, но и заслужить ее милость!
Нисаба снова распростерлась ниц и не поднимаясь, запричитала:
— Передай ей, Нингишзида, говорящий с богами, что я скорблю о своих словах и буду стараться заслужить ее милость…
— Заслужишь, обязательно заслужишь, — пообещал Нингишзида, подмигивая своим друзьям, и в двух-трех словах передал им разговор с Нисабой. При этом мимоходом посоветовал:
— Старайтесь выглядеть как древние идолы. Делайте каменные лица, не давайте волю своим улыбкам.
Эрешкигаль переглянулась с Энки и, несмотря на серьезность ситуации, чуть не рассмеялась. Но она сдержала себя, спрятала улыбку и попыталась придать своему лицу холодно-надменное выражение.
— Пусть она встанет! — сказала Эрешкигаль. — Не хорошо, когда пожилая женщина и твоя жена лежит на каменных плитах холодного пола, Нингишзида!
Нингишзида стрельнул глазами в сторону Эрешкигаль и произнес:
— Владычица мертвых, Эрешкигаль, разрешает тебе подняться, женщина Нисаба. Она больше не сердится на тебя.
Нисаба поднялась с пола и замерла, стараясь не смотреть в сторону Эрешкигаль, опасаясь, что грозная богиня пошлет ей в лицо взгляд смерти.
— Нисаба, где твой брат Ушшум-Анна?
— Он дома, мой господин!
— Пусть он придет сегодня ко мне. Ступай!
— Спешу исполнить твою волю, посланник богов! — ответила Нисаба, отвесила поклон и пятясь задом пошла к дверям.
— Как чудесно у нас все получается! — засмеялась Эрешкигаль.
Нингишзида тоже был доволен. Он был рад, что ему не придется исполнять супружеские обязанности, а напуганная Нисаба не выйдет из повиновения и не сможет навредить ему.
— Да, — произнес он, радостно потирая руки. — Мы теперь перевернем всю цивилизацию Унуга! Быть богом — это, оказывается, очень приятно! И ничего делать нам для этого не надо!
Энки покачал головой:
— Не радуйся, Нингишзида! У нас еще все впереди. Скоро люди потребуют он ануннаков чудеса, и если мы не подтвердим, что мы умеем их творить, то нас погонят отсюда как самозванцев!
— Это мы самозванцы? — возмутился Нингишзида. — Разве ты не Альгант?
— Альгант! — подтвердил Энки. — Но ростины признают меня не как бога, а как человека, который много знает и может. И они правы! Они почитают меня как царя, как их предводителя. Но если разобраться, — я слуга своего народа. Но местное население готово наделить ануннаков сказочными способностями… Да, Нингишзида, если ты не сделаешь нечто такое, что могут боги, то эти люди потеряют в тебя веру. А какие чудеса ты сможешь им показать? Ты же даже не фокусник!