Забытая история
Шрифт:
И снова я слышала их разговор:
– Может забрать ее домой? – услышав это, я даже обрадовалась. Альф всегда понимал меня, вот и сейчас он без слов понял, что мне тяжело здесь.
– Вообще с сотрясением мозга мы рекомендуем полежать в больнице хотя бы неделю, - Инга помедлила.
– Не знаю, что с ней делать. Очень тяжелое состояние, она потеряла много крови, но здесь ей лучше не становится, - она вздохнула, - если будет, кому за ней ухаживать. Поймите, ей нужен постельный режим. Дней пять желательно вообще не вставать:
– Я и Ангела, ее мать, сделаем все, что будет нужно. Или стоит нанять сиделку?
– Нет, родные люди лучше. Пожалуй, я выпишу ее. Скажите ей хорошую новость!
Альф вошел ко мне в палату.
– Гели, собирайся, едем домой! Нечего тебе делать в казенных стенах!
Я лишь слегка улыбнулась ему.
– Ты как будто не рада! Ну ладно, молчи, если хочешь. Давай собираться, - Я хотела встать, но в глазах потемнело, и я упала ему на руки:
– Ну, этого еще не хватало! – Инга вошла в палату. – Гели, ты сама не дойдешь до машины. Даже не пытайся. Принести носилки?
– Нет, не нужно. Помогите одеть ее, хотя бы в пальто. Там холодно, - они помогли мне одеться, и Альф взял меня на руки. – Раз уж так вышло… можно, я подъеду за документами чуть позже?
– Конечно, когда вам будет удобно. Я вас прекрасно понимаю, - Инга улыбнулась. – Гели, тебе повезло с мужем! Не часто вижу мужей, которые так любят своих жен!
– Это мне с ней повезло, - сказал ей Альф.
Как я могла не верить ему? «Мой защитник, только с тобой я чувствую себя спокойно!» - подумала я, и еще крепче обняв его.
Мы сели в машину. Альф все еще держал меня на руках. Я уткнулась ему в плече и расплакалась. Он гладил меня по голове, обнимал, но не говорил ни слова. Как же он иногда понимает меня! Сейчас мне хотелось именно этого: немой поддержки, сочувствия. Именно этого, а не глупых разговоров.
Дома все уже были подготовлены к встрече: сплошное понимание и сопереживание! Даже противно! Альф оставил меня на минутку, и, конечно, этим воспользовалась Мария:
– Фройляйн Гели, не стоит вам так расстраиваться! Я бы поняла, будь это настоящий ребенок, а так… - она перевела дух, - там еще и ребенка – то не было. Зачем оплакивать то, чего не было?
Ее слова вывели меня из себя:
– Нет был! Был! Я видела его!
– вчерашняя картина стояла перед глазами. – Это был уже настоящий человечек! С ручками, ножками, пальчиками! Он уже жил! Я чувствовала, как он шевелится! – я вскочила с кровати, и у меня снова закружилась голова. Казалось, я снова теряю сознание. – Он был живой, понимаешь, живой! Он уже мог бы выжить! Если б не авария, он был бы жив! – вошел Альф. Как вовремя! Он подхватил меня, прижал к себе. Я разрыдалась.
– Конечно, был. Мария, зачем ты говоришь ей это? Ты как будто нарочно, честное слово! – Мария вышла из комнаты. В этот раз она не могла хлопнуть дверью: в присутствии своего работодателя она себе
– Гели, бедная моя… - он уложил меня на кровать, а сам сел рядом, - Ну поплачь, маленькая, тебе это сейчас нужно. Котенок мой, я здесь, я рядом!
– Почему она! За что? – у меня началась истерика.
– Гели, мне тоже тяжело. Но что сделаешь? Значит, судьба такая. Она была слишком слабенькой для этого жестокого мира, и Боженька забрал ее к себе. Ей там хорошо, нашей маленькой! А ты, когда пойдешь в церковь, помолись за нее…
– Не верю! Не хочу верить! Я не смогу смириться с этой потерей…
– Тихо, маленькая, тихо, - он взял меня за руку.
– Что тебе нужно, маленькая? Только попроси, я сделаю все. Только чтобы тебе стало лучше…
– Обними меня. И будь рядом, - что еще он мог бы сделать для меня?
– Я не могу справиться со слезами. Извини…
– Не стоит, - Альф обнял меня, как я его и просила. – Если тебе хочется плакать – позволь себе это. И тебе станет легче, - он коснулся губами моей щеки. – Не сразу, такое не забывается в один день. Но обязательно станет. Я буду рядом, котенок…
Чуть позже пришла мама.
– Ну что? Ей лучше? – спросила она у Альфа, видимо решив, что я сплю.
– Нет. Но в больнице ей может стать еще хуже…
– Гели, - мама села рядом и взяла меня за руку. Я открыла глаза и посмотрела на нее: бледная, заплаканная, она выглядела так, как будто это она, а не я, недавно попала в аварию… наверное, поэтому мама и не приехала ко мне в больницу: не хотела расстраивать меня.
– Не жалей меня, мама. Не надо, - прошептала я.
– Не буду, девочка моя, не буду. Я просто посижу с тобой, можно? – я кивнула. – Вот и хорошо. Вольф, тебе уже дважды звонили.
– Кто? – без энтузиазма спросил Альф. – Я ведь просил не беспокоить…
– Это журналисты из какой-то газеты. Хотят взять у тебя интервью, кажется. Я все записала, - ответила мама. – Не стоит забывать о работе, Волчонок. Даже в этой ситуации. Я побуду с ней. Ты ведь отпустишь его, Гели?
– Если это нужно, - ответила я.
– Ладно, уговорили, - Альф поцеловал меня. – Я только перезвоню им и вернусь.
На следующий день мне стало хуже. Боль была настолько сильной, что я не знала, что еще сделать. Каждый вдох, каждое движение отдавало дикой болью. Я сжимала кулаки, кусала губы, но боль не проходила.
Я хотела сделать вид, что все не так уж страшно, но Альф сам понял, в каком я состоянии. Он всячески отвлекал меня, успокаивал, и уговаривал дождаться врача: я готова была пить любые таблетки, лишь бы эта пытка скорее закончилась.
Пришедшая врач сделала мне укол и подала лед:
– Тебе станет легче. Так должно быть. Если болит – значит, организм борется за жизнь. Как не странно, но боль свидетельствует о скором выздоровлении, - доктор улыбнулась мне и вышла поговорить с Альфом, а я как всегда прислушалась к их разговору: