Забытые боги: Пепельное солнце
Шрифт:
– Не вижу места для иронии, – спокойно заметил я. Сам удивился своей хладнокровности, умею же иногда. – Укажите же мне, мастер, как вам удалось так изящно впихнуть её сюда.
Но меня бесстыдно проигнорировали. Даже Ейрха утих, и моё саркастическое замечание повисло в пряном воздухе деревянной камеры.
– Она давно должна была рассказать тебе, в чём обстоит дело, скрывать подобное – бессмысленно, для этого нет стоящих причин, – растянуто начал незнакомец. В голове возник образ тучного мужчины, эдакого воителя, ушедшего на покой после тяжелого ранения, полученного в бою, который закинул ногу на ногу и уютно расположился в глубоком кресле
М-да, что-то я разошелся. И пока я лицезрел в своём сознании непонятно откуда взявшиеся поэтичные образы, незнакомец продолжал:
– Не заблуждайся, Ма Онши, твоё священное орудие абсолютно верно мыслит: в сложившихся обстоятельствах есть и твоя доля вины. Каков её размер решать не мне, но тем, кто пострадал от неосторожных действий младшего бога Войны, Ма Онши. Но не мне говорить с тобой об этом. Я и так довольно глубоко влез в божественные дрязги, зачем погружаться в них ещё глубже.
Воздух деревянной камеры будто потяжелел от густого плотного баса незнакомца. Дышать становилось труднее, нос забился от запаха свежесрубленного сырого дерева, горечи смолы и нечто неуловимого, кисло-сладкого, аромат которого улетучивался стоило едва принюхаться. Хоть у меня и не было духовных сил в это мгновение, но я был уверен – от незнакомца исходит неимоверная духовная энергия, которая способна придавить даже смертного, нечувствительность коего к сферам духа сравнима с чуткостью камня. То, что Наркю и Ейрха притихли, только подтверждало мои догадки: аура незнакомца глушила и давила на их собственные фантомные тела, которые вряд ли могут легко сопротивляться столь сильной энергии.
Кто же, горги его подери, этот незнакомец такой? Столь мощное существо, которое способно вторгнуться в тело бога и управлять им по своему велению, сидит в темнице вместе с духовными орудиями и свергнутым богом и даже не пытается сбежать, сидит себе преспокойненько, рассуждает о мироустройстве. Не многие расы могут похвастаться такой выдержкой и мощью, превосходящей богов, однако самой ключевой особенностью таких рас является то, что они давным-давно вымерли.
– Поверь, друг мой, – с улыбкой в голосе вымолвил незнакомец, отчего по телу дрожь прокатилась, – мне тоже интересно, почему она решила хранить все в тайне. Но, видимо, долгая и монотонная жизнь во дворце матери ей настолько наскучила, что решение поиграть в мире смертных, развеять скуку спектаклем – было лучшим исходом. Она всегда была хорошей лгуньей, превосходной актрисой, но кто мог подумать, что однажды она превзойдет в мастерстве своего отца и сможет обвести вокруг пальца меня.
Что? Мы сейчас об одном существе говорим или я неожиданно утратил суть беседы? О ком идет речь вообще?
– Простите, конечно, – выдавил из себя я, сметая навеянный гипнотическим голосом незнакомца морок, – но, Бо Юкан – лгун? Никогда не слышал о нём столь громких слов. Насколько мне известно, а поверьте, о солнечных богах мне известно многое, Бо Юкан предпочитает лишь скрывать правду в своих интересах, нежели придумывать новую.
Следующий вопрос незнакомца окончательно сбил меня с толку, но, признаюсь честно, нечто подобное ожидалось, чувствовалось в атмосфере темного и давящего пространства тюрьмы:
– А кто сказал, что Бо Юкан является её отцом?
Сказал, как отрезал тонкую нить, которая соединяла меня с убежденностью в том, что мне все доподлинно известно в этом мире.
– Она сама мне об этом и сказала, –
– Несомненно, в её силах сказать нечто подобное, и мы снова возвращаемся к сказанному ранее – она отличная лгунья. У Бо Юкана нет дочерей, – уверенность в тоне незнакомца не оставляла сомнений: так оно, в сущности, и есть, о чем спорить. – Бо Илхюз был последним ребенком, которого Бо Юкан зачал с третьей женой. Верховный бог Солнца трепетно чтит запрет пятисотлетней давности о создании новых богов. Это единственное правило, которому Бо Юкан следует неотступно. Родителями нашей юной подруги являются иные боги, которые также сурово чтят законы Небесной Тверди. Это дитя было зачато в любви и согласии в то время, когда богам ещё были свойственны эти чувства, и ничто не запрещало их распространять.
Погодите, что? Чтят запреты? Значит ли это, что Ючке старше, чем я думал сначала? Если она родилась до моего свержения, которое обрушилось на меня четыре сотни лет назад, тот почему я её совсем не помню?
– Мать твою, давайте без подробностей! – резким плевком разорвался густой воздух от возмущения Ейрхы. Его подобные темы всегда выводили из хрупкого духовного равновесия. – Меня сейчас мало волнует, кому именно пришлось потрахаться, чтобы зачать очередную солнечную богиню. Опустим животрепещущие факты из личной жизни богов и перейдем к сути: надо думать, как отсюда выбираться. Мы с Наркю и так слишком задержались, разгребая ваши проблемы, нас ждут дела.
О, какой ты занятой, однако, дела его ждут. Посмотрел бы я на твоего нынешнего хозяина. Неужели он настолько хорош, что ты ради приказов нового господина готов отказаться от столь занятной заварушки? Это на тебя так не похоже, Ейрха, ой, как не похоже.
– И что ты предлагаешь? – не без ехидства заметил я.
– Моё предложение простое, – уж слишком самодовольно начал Ейрха. – Мы с Наркю покинем это место, а вы можете делать, что захотите.
– А, гениальный план! – поаплодировал я. – И почему же ты не привёл его в исполнение раньше? Чего ждал? Неужели пока я очнусь, чтобы преданно сообщить мне, что уходишь?
Да, я давил на больное, мне прекрасно это известно, но Ейрха знал, на что идёт, когда присягнул мне на верность и отдал свою душу на растерзание. Он знал, так что какой с меня спрос.
Тишиной, что воцарилась после моего вопроса, можно было убить кого-нибудь, настолько она была увесистой и удушающей, но глуповатый соратник Ейрхы умело снизил градус напряжения:
– А мы что, могли уйти с самого начала? И ты молчал?
– Заткнись Наркю, не заставляй расходовать энергию на тебя, – злобно прошипел Ейрха. – Солнечная девчонка со своим дружком высосали из меня почти всё до последней капли, а я не успел накопить новую. Поэтому просто заткнись.
– Печальный факт, мой юный друг, – встрял незнакомец, напомнив о себе. – Ваша помощь нам очень пригодится, хотя и не вы будете главным героем-спасителем. Это место не так-то просто покинуть в одиночку даже бесплотному духу. Ма Сульхэ не дурак, не думайте, что он оставил без защиты нашу простенькую камеру.
Простенькую? Как же. Полностью созданная из драгоценного для Звёздной Юдоли дерева, да ещё и таких размеров, что конца и края не видно. Дядя расстарался не на шутку, конечно, он всё предусмотрел. Так просто дядя меня отсюда не выпустит. Если только это незнакомое мне существо не найдёт выход из положения. А он найдет, я в этом не сомневался.