Зачем богу дьявол к 2
Шрифт:
На втором этаже двое охранников мирно и глубоко спали. Николай пальцем показал на пистолет Алексея и жестом сказал "нет!". В следующую минуту охранники под взглядом Николая забились в конвульсиях. Очередное удивление Алексея было уже не шуточным.
Несмотря на потёмки в палате, слегка разряженные лунным и уличным светом, Николай быстро нашёл Никиту. Увидев его спящим и остриженным наголо, он замер над ним: дни без Никиты оказались долгими, очень долгими, а жизнь - каменной. Николай снял очки, встал на колени перед низкой кроватью и осторожно, словно реальность хрупка и может рассыпаться от резкого движения, прикоснулся ладонью к небритой щеке Никиты.
Алексею со стороны
Никита открыл мёртвые глаза. Он подумал, что его опять поведут в процедурную. Вчера от боли Никита потерял сознание: насильников было трое и, удовлетворившись, они поиграли в заднице пленника полицейской дубинкой. А днём у него первый раз взяли кровь. Первый раз берут много, потому что второго раза может не быть: заключённые без всяких на то предпосылок часто умирали после первой же абсолютно не смертельно процедуры. Пока врачи не знали, чем это объяснить, искали причины и средство продлить жизнь доноров. Люди в белых халатах хотели верить, что они не палачи, что заключённые - это пациенты, а не мешки с волшебной кровью. Чудовищная практика опровергала их иллюзии. Многие не могли смириться и уходили, связанные максимально строгой подпиской о неразглашении. Текучка персонала не способствовала улучшению положения узников.
Никита чувствовал сильную слабость, усталость. Сон не принёс облегчения. Кто этот человек, склонившийся над ним? Он не похож на охранников, от тошнотворного запаха которых мутилось в голове. У незнакомца другой запах. Как только Никита это почувствовал, в мозгу словно щёлкнуло. Прошлое, задавленное препаратом BET1311, вырвалось из-под контроля, и образовался, будто виртуальный ещё не заражённый вирусом беспамятства диск с параллельной реальностью.
– Железный дровосек.
– слабым голосом сказал Никита и улыбнулся.
Если бы Николай умел плакать, он бы расплакался, а может быть он и плакал, только невидимыми слезами.
Но BET1311 не сдался. Он не мог сдаться, потому что его реакции автоматические: в ответ на нежелательную мозговую активность организм получил мощный болевой удар. Судороги скрючили тело Никиты и отпустили лишь тогда, когда он потерял сознание. Лицо его стало пепельно-серым и, сливаясь с темнотой, как тонуло.
Алексей и его собратья так давно находились в плену людских тел, что переняли человеческую эмоциональность, и она стала как их собственной. Сейчас его душа трепетала от ненависти к крестам, а заодно и ко всей преступной человеческой истории, которой есть оправдание, но нет прощения. Никто из людей не заслуживает сострадания, ни один. Если кто-то испытывает сострадание и получает его, значит это любовь. Она всегда незаслуженная, её не купить, не продать, не вымолить. Она не поддаётся здравому смыслу и существует вопреки взаимоистребительной сущности человечества.
В обмороке Никита был недолго. Николай проверил пульс, слегка похлопал по щекам, надавил на уши. Никита открыл мёртвые глаза, он снова ничего не помнил, но почему-то чувствовал - за незнакомца нужно держаться что есть силы и ухватил Николая за руку. Алексей забрал, отставленный Николаем в сторону, автомат. Стрелок сейчас из него не получится.
На улице их встретил Парень. Он что-то вытанцовывал перед ними. Радуется? Не только. Недалеко на одноэтажной пристройке к корпусу, зажёгся мощный прожектор. Николай надел очки. Что-то не так. Парень путался под ногами и не пускал в сторону проходной. На сегодня Алексей исчерпал лимит удивления и не удивился, к тому же у него появились основания доверять птице, хотя это чёрт знает, что такое!
– Они идут цепью. Прочёсывают.
– Николай показал куда-то в темноту.
Приглядевшись,
– Идите! Я догоню!
– принял решение Алексей.
Уцепившийся за руку Никита, не оставлял Николаю свободы движения. А солдат кому-то нужно было отвлечь. Алексей ушёл в темноту. Николай с Никитой были на полпути к проходной, когда прозвучали сначала одиночные выстрелы, потом началась дружная стрельба, переходящая в бой.
Теперь солдаты не остановятся, пока не поубивают друг друга. Воинственные образы, которые навёл на них Алексей, повсюду. Только вот незадача, самого шальная пуля зацепила. Кровь крестов её притянула, не иначе!
Догнав неразрывную парочку, Алексей не сказал о ранении. Терпеть можно, значит ничего страшного. Проходная выглядела подозрительно безмятежно, настолько безмятежно, что не было сомнения - их там ждут. Николай что-то показал знаками одной рукой, но Алексей не понял. Через мгновение свет в проходной и вокруг неё погас, а внутри хаотично заметались колючие шарики света, прожигая насквозь всё, что им попадалось на пути. Разноголосый вопль вырвался из проходной, а следом - и двое солдат прямо под автоматную очередь Алексея. Сладковато гнилостно запахло палёной человечиной.
Не все смертоносные светлячки самоуничтожились в своих жертвах. Николай с трудом свёл их в одну точку, и они с треском взорвались, разбросав вокруг снопы электрических искр. На всякий случай Алексей, сменив магазин, прошёлся автоматной очередью внутри помещения. И споткнулся о труп так, что не удержался на ногах. Поднялся еле-еле. Чувствовал, что силы оставляют его. После падения рана стала сильно кровоточить.
Только на тротуаре перед проходной в свете уличного фонаря Николай увидел, что Алексей ранен, что ему плохо, что идти сам он уже не может. Рядом с их оставленной машиной, стоял военный автомобиль. Невдалеке лежали тела убитых раньше охранников. Их обнаружили. Это всё объясняет. Николай попробовал вести уцепившегося, не желающего отпускать его руку, Никиту и тащить Алексея. До машины всего ничего.
– Оставь!
– отдёрнулся Алексей.
– Самоубийство. Машина засвечена.
– Алексей перевёл дыхание: - Заткнись и слушай! Квартал по переулку и налево, ещё квартал, перейдёшь дорогу и направо. Там ждёт человек. Крест. Не дёргайся! Он правильный крест. Он вас выведет. Иначе вам пиздец! Никакие твои фокусы и птицы не помогут.
Николай сомневался, что поступить нужно именно так.
На одном из трупов в проходной запищала рация.
– Времени нет.
– продолжил Алексей из последних сил: - Я справлюсь, лучше, чем ты можешь представить. Береги его. С тебя спрошу. А ты, Никиток, правильно, что за него держишься. Хоть что-то у тебя правильно...
Николай решал, как поступить? Подумать о том, что он не называл Алексею имени Никиты, было некогда.
Никиток! Никита ненавидел эту издевательскую кличку, которую в детстве придумал ему Алексей.
– Ты меня заебал!
– не выдержал Алексей.
– Как же ты меня заебал, чурка каменная! Насрать мне на тебя, его уводи! Делай, что говорю!
На этом этапе плана Алексея, телу Николая надлежало лежать рядом с прочими мёртвыми телами. Так он определил его судьбу. Николай сделал своё дело, Николай должен уйти. Живой в дальнейшем - он помеха, недоразумение, лишние хлопоты. Да вот, всё обернулось по-другому, хорошо ещё, если не с точностью до наоборот.