Загадка Александра Македонского
Шрифт:
– Семирамида была женщиной и выдающимся полководцем.
Птолемей с улыбкой посмотрел на Таиду. Неожиданный поворот ее мыслей всегда удивлял его.
– Лучше быть просто женщиной. Война – удел мужчин.
– Как знать!.. Женщинам многое по силам. Семирамида одержала славные победы!.. Покорила Мидийское царство, оттуда отправилась в Персию, затем в Египет, Ливию, Эфиопию. Она захватила для своего царства сотни тысяч рабов.
– Ты думаешь об Александре? – встревожился Птолемей. Ревность не давала ему покоя.
– Нет, нет. Я думаю о тебе прежде всего. Просто тридцатилетняя война, которую вела Семирамида, во многом повторяет путь Александра.
– Да,
– Это все голуби!..
– Голуби? – удивился Птолемей.
– Да. Однажды Семирамида была ранена стрелой в плечо. На своем быстром коне царица возвратилась в Вавилон. Личный астролог предупредил ее, что она не должна больше продолжать войну. Поэтому Семирамида, усмирив в себе ярость, вызванную дерзкими посланиями индийского царя, правила дальше в мире и согласии. Но ее сыну наскучила бесславная жизнь, и он организовал заговор против засидевшейся на троне матери. С помощью одного евнуха он решил ее убить.
Одна из белоснежных голубок вспорхнула на плечо Таиды. Та невольно улыбнулась и закончила рассказ:
– Царица, узнав о заговоре, добровольно передала сыну власть, потом вышла на балкон, превратилась в голубку и улетела… прямо в бессмертие!..
– И все-таки ты думаешь об Александре! – снова воскликнул Птолемей. – Признайся, я прав?
– И да, и нет. Да, потому что вас тоже ожидает бессмертие. Нет, потому что мне очень хорошо с тобой.
Таида прижалась к Птолемею. Сейчас она не хотела думать ни о своей миссии, ни о царе, который, наверняка зная, что она в Вавилоне, ни разу не вспомнил о ней. Она напомнит Александру о себе, но чуть позже. Пусть только окончательно окрепнет Птолемей.
А голубка кружилась над их головами, благословляя их союз. Затем она полетела к Евфрату.
– Куда она указывает нам путь? – спросила Таида Птолемея…
Александр, царь Македонский, решил принять титул царя Вавилона и четырех стран, древний титул вавилонских властителей. Решение было согласовано с вавилонскими жрецами и знатью, а также прорицателем Аристандром. Этим решением Александр подчеркивал как особое место Вавилона, так и свои права на мировое господство.
С незапамятных времен ни один царь не мог считаться царем, пока не брал в свои руки бразды Иштар. Эта церемония была принята царями Вавилона и проводилась ими в храме богини Иштар.
Ранним утром на восходе солнца Александр был вымыт, умащен маслами, одет в богатые одежды и украшен драгоценностями.
Александр сожалел, что ни Гефестион, ни Птолемей не смогут из-за состояния здоровья присутствовать на церемонии, так как были еще ослаблены после тяжелых ранений.
С думой о самых ближайших друзьях Александр поднялся на паланкин и уселся в кресло, которое торжественно понесли восемь самых знатных, атлетически сложенных воинов.
По обеим сторонам от кресла встали знатные вельможи с большими позолоченными пальмовыми листьями, привязанными к гибким стеблям тростника.
Прорицатель Аристандр занял место рядом с креслом царя среди вавилонских жрецов.
Советники трона в роскошных одеждах, сверкающих перевязями, мечами и позолоченными шнурами также спешили занять свои места в процессии.
Было похоже, что все обновили бороды: накладные, квадратные,
Александру показалось, что он видит самый необыкновенный в своей жизни спектакль.
Процессия тронулась.
Открывали шествие копейщики. За ними следовал отряд лучников, всегда вызывающих восторг у зрителей. Вслед за лучниками торжественно шествовали мужи Вавилона, на одеждах которых были вышиты символы советников. За ними шли царские оруженосцы, а затем несли паланкин с восседающим на царском кресле Александром, который сопровождали придворные, чиновники, дворцовые жрецы.
Несмотря на раннее утро, дорога Процессий была заполнена людьми.
Знатные горожане приветствовали Александра стоя, выставив вперед правую ногу и приложив руку к груди. Менее знатные падали перед царскими носилками на колени и бились лбами о землю.
Звучали трубы, слышались приветственные возгласы.
Александр с явным любопытством взирал на толпу. Он осознавал себя обладателем священной власти богов.
Таида с трудом уговорила Птолемея разрешить ей присутствовать на церемонии. Только после обещания оставаться незамеченной среди горожан Птолемей нехотя согласился.
Скрыв лицо под плотной вуалью, Таида следовала за процессией в толпе знатных горожан. Ее сопровождали рабы Птолемея. Она обрадовалась, увидев недалеко от носилок Александра Лисиппа, но твердо решила не обнаруживать своего присутствия на церемонии. Нужно уметь ждать! И она дождется своего звездного часа!.. Всмотревшись в лицо Александра, Таида отметила, что выражение его стало более жестким и надменным.
Внезапно она вздрогнула. Ей показалось или действительно в одежде богатого вавилонского горожанина в толпе был Персей. Он был шагах в десяти и упорно, с вызовом разглядывал ее. Таида сцепила руки в жесте изгонителей злых духов.
Процессия двигалась вперед, а Персей не спускал с нее глаз. Все остальные рабски склонили головы перед новым владыкой или бились лбами о землю. Только Персей держал голову высоко. Смелость Персея пугала.
Таида подумала, что, вернувшись во дворец, немедленно расскажет обо всем Птолемею. Но тут возникла новая неожиданность: Персей вдруг исчез и вновь появился уже на повороте, в толчее перед входом в храм. Они едва сделали сто шагов. Как ему удалось в такой сутолоке так быстро покинуть прежнее место и снова оказаться у нее на виду? Только призрак мог перемещаться так быстро. Но в Персее не было ничего призрачного. Он был реален, и она содрогалась от ощущения, что он рядом, что ей никуда от него не скрыться. Он следил за Таидой, и она чувствовала, как сильно бьется ее сердце.
«Не стоило выходить на улицу. Город полон враждебности, которая не проникает во дворец Птолемея. Как хорошо, что я окружена рабами», – подумала она.
Процессия повернула, чтобы войти на эспланаду. Персей остался за ее спиной, но он, вероятно, следил за Таидой, потому что она чувствовала на затылке странное ощущение тепла, будто бы близкое дыхание мужчины. Таида вспомнила о ласках Александра, и ей захотелось немедленно приблизиться к нему. Но плотная стена спин разделяла их.
На эспланаде храма приступили к предсказаниям: гадание по печени, по разлитому маслу, возлияние и само вопрошение богов. По выражению лица Александра Таида заметила, что ожидание для него было не из приятных. Хотя было известно со слов Птолемея, что прорицатель Аристандр дал благоприятный гороскоп относительно пребывания царя в Вавилоне, царь волновался.