Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха.
Шрифт:
— Что случилось? — крикнул Хокмун. — От кого вы так бежите?
Один из всадников, не снижая скорости, обернулся в седле.
— Армия Темной Империи! — крикнул он и понесся дальше.
Хокмун нахмурился.
— Стоит ли нам продолжать двигаться в этом направлении? — спросил он Рыцаря. — Или следует поискать другую дорогу?
— Безопасного пути нет, — ответил Рыцарь в Черном и Золотом. — С таким же успехом мы можем выбрать и эту дорогу.
Еще через полчаса они увидели дым. Это был густой маслянистый дым, стлавшийся по земле.
Именно этот костер и придавал дыму столь специфический запах, и Хокмун знал одну лишь расу, которой были свойственны подобные забавы. Всадники были правы. Поблизости находились солдаты Темной Империи. Все говорило о том, что городок был взят и уничтожен имперским батальоном.
Они обогнули городок, так как ничем не могли помочь, и в мрачном молчании продолжили путь, остерегаясь теперь любого признака гранбретанских войск.
Оладан, повидавший не так уж много жестокостей Темной Империи, был больше всех потрясен увиденным зрелищем.
— Ведь обыкновенные смертные не могут… — повторил он, — не могут…
— Они вовсе не считают себя обыкновенными, — заметил Д’Аверк. — Они считают себя полубогами, а своих правителей — богами.
— И это оправдывает в их глазах все их аморальные действия, — подхватил Хокмун. — И кроме того, они любят разрушать, сеять страх, пытать и убивать. У них, как у росомахи, стремление убивать сильнее стремления жить. На этом острове выросла раса безумцев, мысли и действия которых чужды тем, кто не рожден в Гранбретани.
Угнетающий дождик продолжал моросить, когда они оставили далеко позади городок с горящей пирамидой.
— Теперь до замка Безумного Бога рукой подать, — сообщил Рыцарь в Черном и Золотом.
На следующее утро они выехали на широкую плоскую равнину к небольшому озеру, над которым стелился серый туман. За озером возвышался мрачный серый силуэт замка из грубо отесанного камня, стоявшего на противоположном берегу.
На полпути к замку они увидели несколько сгрудившихся на берегу лачуг и привязанных к сваям лодок. Рядом сушились сети, но людей не было видно.
День был холодный, мрачный и гнетущий, и вокруг деревни, озера и замка царила таинственная атмосфера. Трое путников следовали за Рыцарем в Черном и Золотом весьма неохотно, когда тот направился вдоль берега к замку.
— Что это за культ Безумного Бога? — прошептал Оладан. — Сколько у него ревнителей? Столь же они свирепы, как и те, с кем мы сражались на корабле? Правильно ли оценивает Рыцарь их силу и доблесть?
Хокмун пожал плечами: он думал только об Ийссельде. Он оглядел громадный темный замок, прикидывая, где она может быть заключена.
Когда они подъехали к рыбацкой деревушке, то поняли, почему в ней
— Темная Империя! — воскликнул Хокмун.
Но Рыцарь в Черном и Золотом отрицательно покачал головой.
— Не их работа и не их оружие, кроме того, не их стиль.
— Тогда… кто же? — прошептал дрожа Оладан. — Культ?
Рыцарь не ответил. Вместо этого он остановил коня и, спешившись, подошел, тяжело ступая, к ближайшему трупу. Другие тоже спешились, осторожно оглядываясь вокруг. Туман с озера наползал на них, словно злая сила, пытавшаяся поймать их в западню. Рыцарь указал на труп.
— Все они были ревнителями культа. Некоторые ловили рыбу, снабжая замок, другие жили в самом замке, Например, эти из замка.
— Передрались между собой? — предположил Д’Аверк.
— В некотором смысле, да, — ответил Рыцарь.
— Что ты хочешь этим сказать? — начал было Хокмун, но резко повернулся, когда из лачуги послышался леденящий кровь визг. Все схватились за оружие, готовые отразить нападение с любой стороны.
Но когда нападение произошло, вид нападавших заставил Хокмуна на мгновение опустить меч.
Они бежали между домами, подняв мечи и топоры. На них были нагрудники и кожаные юбки-кильты, глаза горели свирепым огнем. Зубы оскалены в зверином рычании, а на губах выступила пена.
Но не это поразило Хокмуна и его спутников. Их поразил пол нападавших, так как все бежавшие на них, маниакально визжавшие воины, все как один, были женщинами необыкновенной красоты.
Медленно принимая защитную стойку, Хокмун отчаянно искал среди них Ийссельду и ощутил невероятное облегчение, не найдя ее.
— Так вот зачем Безумный Бог требовал, чтобы к нему отсылали женщин, — ахнул Д’Аверк. — Но почему?
— Он, насколько я понимаю, — извращенный Бог, — пояснил Рыцарь в Черном и Золотом, поднимая меч, чтобы отразить нападение первой женщины-воина.
Хокмун отчаянно защищался от клинков женщин с безумными лицами, но никак не мог заставить себя убивать их. Они оставляли много открытых мест для ударов его меча, но каждый раз, как ему предоставлялась возможность поразить их, он сдерживался. Точно так же, кажется, вели себя и его спутники. В миг передышки он огляделся, и у него возникла идея.
— Медленно отступайте! — крикнул он друзьям. — Делайте, как я! Я хочу превратить это в победу, но в победу бескровную.
Четверка постепенно отошла назад, пока их не остановили шесты, на которых сушились рыбацкие сети. Хокмун обошел первый шест и схватился за конец сети, все еще отражая удары. Оладан догадался о его замысле и схватился за другой конец. Хокмун крикнул:
— Давай!
И они набросили на женщин сеть.
Сеть схватила большинство, но некоторым удалось рассечь ее, и, вырвавшись на свободу, женщины продолжали атаковать.