Загадка восьмиугольной комнаты
Шрифт:
— Я не понимаю…
— Эллен привязала длинную нить к дверной ручке и прикрепила противоположный конец к засову окна. Потом она выбралась через окно. Распахнув настежь дверь сегодня утром, мы дёрнули за нить, она повернула засов и заперла окно. Вот и вся сложность.
Джош разинул рот.
— Подождите-ка…
— Я осмотрел засов сразу же, как только мы вошли в комнату. Он ходил очень легко и был повёрнут лишь до половины — едва держал окно закрытым. Она обвязала вокруг него тонкую петлю, и, когда засов повернулся до середины, его ручка встала горизонтально, перпендикулярно поверхности окна — нить
— Если это так, то что стало с нитью потом?
— Петля соскользнула с засова и прошла сквозь отверстие в занавеске. Вероятно, она отлетела и упала где-нибудь на полу. Мы не заметили её в неярком освещении, когда ворвались в комнату. Я сразу направился к окну, а вы двое оставались позади меня. Эллен просто схватила нить и попыталась сдёрнуть её и с дверной ручки. Ей бы хотелось избавиться от неё целиком, но она порвалась, и кусок на ручке ей пришлось оставить.
— Даже если я в это поверю, почему это должна быть Эллен? Здесь было много людей. Я сам, Люси Коул…
Он так хотел верить в её невиновность. Мне было неприятно разрушать его последнюю надежду.
— Это могла быть только Эллен, Джош, — разве вы не видите? Именно Эллен обошла дом и уверила нас, что окно было заперто. Именно Эллен заставила нас всех отказаться от идеи выломать окно и вместо этого тянуть за дверь — единственный способ, при котором её план бы сработал. Это должна была быть Эллен и более никто.
— Но зачем вообще запирать комнату? Идти на риск и преодолевать все трудности?
— Он был слишком тяжёл для неё, чтобы куда-то перенести тело. В идеале ей стоило бы открыть окно нараспашку, чтобы это выглядело как убийство вора его сообщником. Но, понимаете, Эллен не знала о существовании сообщника, пока Люси не упомянула при ней о двух бездомных. Это убедило меня в том, что Люси не вовлечена в преступление — она бы точно оставила окно открытым в надежде бросить подозрение на другого бродягу. Нет, Эллен пришлось оставить тело на месте, поэтому она решила отрезать его от остального дома, от вас и от себя. Она задвинула засов и прикрепила нить к окну, вероятно, вообразив, что смерть спишут на старинные истории о призраках в комнате.
Наконец он выпустил жену из своих покровительственных объятий, отстранился и спросил:
— Это правда, Эллен?
* * *
Старый доктор Сэм Хоторн откинулся назад в кресле и потянулся за бокалом.
— И, конечно, это была правда, нет так ли, Эллен?
Женщина напротив него была почти его возраста, но держалась прямо и гордо. Её лицо было испещрено морщинами, а волосы седы, но то была всё та же Эллен Иден, совсем мало изменившаяся за прошедшие полвека.
— Конечно, это была правда, доктор Сэм. Я убила старика тогда и сделала бы это вновь. Я не виню вас, что вы помогли отправить меня в тюрьму. Прошло много долгих
— Я не имел отношения к…
— Я пошла в тюрьму, а он тем временем подал на развод. Вот это был удар — знать, что я вернусь, но не в Иден-Хаус. А потом я узнала, что он женился на Люси Коул.
— Такое иногда случается. Вы двое всегда были похожи. Я совсем не удивлён, что без вас его сердце обратилось к ней.
— Но вы понимаете: я убила старика, чтобы сохранить Иден-Хаус, спасти мою мечту о его будущем. И в точности этого вы меня лишили — Иден-Хауса и Джоша.
— Мне очень жаль.
— Когда я вышла на свободу, я переехала в другой конец графства. Но я вас не забыла, Сэм. Иногда мне хотелось убить вас за то, что вы разрушили мою жизнь.
— Никто не разрушил вашу жизнь кроме вас самой, Эллен.
Она вздохнула и тяжело опустилась по спинке кресла. Жизнь, борьба, страсть почти покинули её. Но не до конца.
— Я убила человека, бросившего собственную семью ради другой женщины, опустившегося до бродяжничества и вернувшегося, чтобы обокрасть собственного сына. Разве это так уж плохо с моей стороны?
Сэм Хоторн долго изучал её лицо, прежде чем ответить. Потом он произнёс, очень тихо:
— Томми Иден никогда не бросал свою семью ради другой женщины, Эллен. Он был вынужден остаться во Франции после войны, потому что рана жестоко изуродовала его лицо. Для меня, как врача, маленькие шрамы по всему его лицу говорили о пластической операции, и это же объясняло, почему Джош не узнал в покойном своего собственного отца. Я не стал упоминать об этом на суде, чтобы не давать Джошу новый повод для горя. Но человек, которого вы убили, не заслуживал смерти. А приговор, по которому вы сидели в тюрьме, был справедлив.
Она глубоко вдохнула.
— Десять лет назад я бы убила вас тоже, Сэм. Теперь я просто устала.
— Мы все устали, Эллен. Давайте я вызову вам такси.
* * *
— Давайте, — воскликнул доктор Сэм Хоторн, — заходите-ка! Я ожидал вас раньше… Видите пожилую женщину, садящуюся в такси? Поразительно, я как раз сегодня хотел рассказать вам о ней. Садитесь пока в кресло, а я налью вам немного освежающего. Если у вас есть время, я расскажу вам не только про восьмиугольную комнату, но и про другую историю, случившуюся вскоре после, — поразительную медицинскую загадку в больнице «Пилгрим Мемориал», где человек умер с пулей в сердце, но без следов раны на теле!
Перевод А.Запрягаева
Опубликовано:
Edward D. Hoch. The problem of the octagon room. // Ellery Queen's Mystery Magazine, v 78, N 4 (1981)
[1] 60о по Фаренгейту – это приблизительно 16о по Цельсию
[2] Кейп-Код (Cape Cod) переводится с английского, как «тресковый мыс». Это полуостров на северо-востоке США в 120 км от Бостона (штат Массачусетс).