Загадочная Коко Шанель
Шрифт:
Бедная Софи. Она добралась до маленькой гостиницы, откуда написала своему брату. Тот вызвал ее мужа, приехавшего как раз вовремя, чтобы принять ее последний вздох. Она успела дать жизнь Мизии. «Драма моего рождения должна была оказать глубокое влияние на мою судьбу», — писала Мизиа.
Сначала ее воспитывала бабушка, богатая, любящая пышность гурманка. Очень музыкальная и гостеприимная. Ее дом в окрестностях Брюсселя был открыт для артистов. Среди завсегдатаев — бельгийская королева. Когда Мизиа отваживалась спуститься в подвалы, она обнаруживала там туши телят, баранов, быков, висящих на крюках, «ужасающие кровавые сталактиты, которые будут разрезаны и поданы бабушке и обжорам, ее окружающим». Она не добавляла, что все это изобилие было ей противно, и тем не менее невольно думаешь о Коко, у которой вид зарезанных, окровавленных свиней на кухне красивого дома в Оверне вызывал отвращение.
Какой вклад внесла Мизиа в тот образ Мадемуазель Шанель, который годами создавала Коко? С Мизией и ее третьим мужем, испанским художником Хосе-Мария Сертом [119] , она прошла свой курс
Серт был предшественником Дали [120] и по манере поведения, и по краснобайству. Плотный, черный бородач, всегда немного ряженный, задрапированный в плащ, с сомбреро на голове, которое, как он уверял, не снимал даже перед испанским королем. Перед Коко, разумеется, он обнажал голову.
119
Серт Хосе-Мария (1876–1945) — испанский художник, живший во Франции. Оформил несколько спектаклей в Русском балете Дягилева, который называл его «старым другом и единомышленником всех наших выставок и театральных выступлений». О его декорации к балету Рихарда Штрауса «Легенда об Иосифе» А.Бенуа писал: «грандиозная», «веронезовская декорация Серта». И.Грабарь, видевший произведения Серта в 1924 году, отмечал претенциозность его искусства, «дешевку» выдумки, «приблизительность рисунка, обманчивость знаний и умения». Шанель не скрывала от Мизии своего скептического отношения к Серту как художнику.
120
Дали Сальвадор (1904–1989) — испанский художник-сюрреалист. Живописец, скульптор, график. Писатель и сценарист.
— Я могу въехать на лошади во все церкви Испании, — заверял он.
Когда его представили Мизии, он немедленно устремился в атаку:
— Знаете ли вы, мадам, что аист может умереть от голода перед горой пищи?
Она, всегда такая быстрая на ответ, онемела.
— Достаточно подпилить ему конец клюва, и он потеряет ощущение расстояния, — объяснил Серт.
Не кажется ли, что слышишь Дали? Как и Дали, он говорил по французски с каталанским акцентом. Выиграв первое очко своими аистами, тут же рассказал о растерянности и ужасе стаи уток, которых он перекрасил в ушастых тюленей, увидевших тюленей, им же покрытых утиными перьями.
Разве можно устоять перед, таким мужчиной, перед этим гигантом, некрасивым, но обольстительным. У него был неимоверный аппетит. У Сертов, заметил один ироничный гастроном, подают на стол только целых телят или баранов. Цветы он посылал деревьями или кустами. Шоколад — тоннами. И ко всему этому — талант, признанный и приносящий деньги. Он делал огромные фрески. «Да, но они подобны мыльным пузырям», — говорил гениальный карикатурист Сем [121] .
В путешествиях нельзя было мечтать о лучшем гиде. Он знал всех художников и рассказывал о живописи просто и доступно. Коко говорила:
121
Сем Жорж (1863–1934) — французский художник, прославившийся своими остроумными и беспощадными карикатурами. Был дружен с Шанель. У него есть рисунок, где Бой Кейпел изображен в образе всадника в каске для игры в поло, похитившего женщину, — в ней сразу можно узнать Коко. На клюшке, которой всадник потрясал, как копьем, раскачивается шляпа, украшенная перьями. В другой руке он держит шляпную коробку с одним только словом: «Коко». Рисунок относится к той поре, когда Шанель открыла магазин в Довилле. Трудно было вообразить лучшую рекламу. У Сема есть несколько набросков Шанель и ее моделей.
— Слушая его, чувствуешь себя умной.
Мизиа открыла ей Стравинского, Пикассо, музыку, живопись, Весь-Париж. Серт посвящал ее в искусство жить, в искусство, какое не было дано ей от природы при рождении. Учил беспечности, от которой нельзя отказываться, учил искусству тратить, расточать, незамечая денег, которые текут между пальцев. Я зарабатывала состояния, и я их тратила. Так она говорила, и так оно и было. Правда, никогда не заходила так далеко, как Серт. Она не только не превышала свои возможности, но и останавливалась, когда ей казалось, что это уж слишком.
Чудесное время эти первые послевоенные годы, и не только из-за «Беф сюр ла туа» [122] . Брожение нового вина уже подвергало испытанию старые мехи. Сколько лет им еще оставалось? Андре Жид писал своего «Коридона» [123] .
«Мне повезло, все было подготовлено», — говорила Коко. Двадцатью годами раньше Париж не чествовал бы ее. Двадцатью годами раньше ее сожгли бы на костре. Подумайте только! Заказывать платья у этой! Не говоря о том, что могло происходить в Мулене, откуда вообще вышла эта? Слишком хорошо известно, кто содержал ее. И нести свои честные деньги этой? Разрешить этой бросить вызов Обществу, Нравам, Церкви, Молодым девушкам в цвету и герцогине де Германт? [124] Смириться с тем, что у этой есть собственный Дом?
122
«Беф сюр ла туа» («Бык на крыше») — известный бар, открытый
123
Жид Андре (1869–1951) — французский писатель. Лауреат Нобелевской премии.
124
…Молодым девушкам в цвету и герцогине де Германт? — Имеются в виду героини романов Пруста «В сторону Свана», «Под сенью девушек в цвету», «Германт» и др., входящих в цикл его обширной эпопеи «В поисках утраченного времени», опубликованной в 1913–1927 годах.
Коко, конечно, никогда не думала о том, чем обязана войне. Великой войне, как называли во Франции первую мировую войну. Жид работал на нее. И Мориак [125] , у которого ладан не до конца заглушал запах серы. Старая мораль трещала по швам. Сегодня обнаруживается, что одни и те же причины произвели одинаковые разрушения, но в разной степени. После 1918 года кризис затронул только богатых. Сегодня чуть ли не все богаты, относительно, конечно. И все отстаивают свое право на свободу наслаждения, какую Коко предлагала женщинам, способным за нее заплатить. Она бы вопила, топала ногами, если бы прочла эти строки. И все же что такое Мэри Куант [126] с ее мини юбками, как не Шанель второй послевоенной эпохи?
125
Мориак Франсуа (1885–1970) — писатель, член французской Академии. Лауреат Нобелевской премии.
126
Куант Мэри (р. 1934) — английский модельер, ввела в 1964 году в моду мини-юбки.
Благодаря своей подруге Мизии Коко заинтересовалась Русским балетом.
— Мизиа все время рассказывала мне об этом балете. «Ты не можешь себе представить, как это прекрасно, — говорила она. — Когда ты его увидишь, твоя жизнь преобразится» [127] . Она рассказывала массу историй.
Мизиа была очень дружна с Дягилевым [128] . Она называла его Дяг. «Я люблю тебя со всеми твоими многочисленными недостатками, — писал ей Дяг, — я испытываю к тебе чувство, которое мог бы испытывать к сестре. К несчастью, у меня ее нет. Поэтому вся моя любовь сосредоточилась на тебе. Вспомни, что не так давно мы сошлись на том, что ты единственная женщина, какую я мог любить».
127
Когда ты его увидишь, твоя жизнь преобразится. — Первый спектакль Русского балета Шанель увидела еще до встречи с Мизией Серт. В 1910 году она с Боем была в Опера на «Шехеразаде», декорации Бакста потрясли ее. А в 1913 году Кариатис и Дюллен повели ее на премьеру «Весны священной» Стравинского в «Театр Елисейских полей». Она была поражена и самим балетом, и особенно атмосферой скандала, царящей в зрительном зале. «Никогда не могла вообразить, — вспоминала она позднее, — что богатые дамы, клиентки Дусе и Пуаре, могли так бесноваться».
128
Дягилев Сергей Павлович (1872–1929) — театральный и художественный деятель. Основатель журнала «Мир искусства» и художественного объединения (вместе с А.Бенуа) «Мир искусства». С 1906 года начинает пропаганду русского искусства за рубежом: выставка русского изобразительного искусства, цикл русских исторических концертов в Париже, серия Русских сезонов, во время которых с 1909 по 1929 год было показано около 80 оригинальных постановок оперных и балетных спектаклей. В 1911 году создает труппу «Русский балет С.Дягилева».
Коко была у Мизии (в апреле 1922 года) в отеле «Мерисс», где та жила, когда туда ворвался Дягилев. Это было драматическое вторжение. Он приехал из Лондона, разоренный постановкой «Спящей красавицы». Коко рассказывала:
«Он не видел меня. Даже не заметил, что я нахожусь в комнате. Я тихо, скромно сидела в сторонке.
— Со мной произошла катастрофа, — сказал он Мизии.
Я поняла, что это Дягилев, Смотрела на него. Наблюдала за ним очень внимательно. Мизиа все время говорила мне о нем, о музыке, пичкала меня своими воспоминаниями. Она меня очень развлекала. И вот, забытая в своем уголке, я поняла, что страшное несчастье свалилось на Дягилева.
— Что ты собираешься делать? — спрашивала Мизиа.
Он сбежал из Лондона, потому что не мог расплатиться с долгами. Сходил с ума, не зная, что предпринять. Случаю было угодно, чтобы Мизиа вышла в соседнюю комнату позвонить по телефону. Я, такая застенчивая!.. я, не смеющая ни с кем заговорить… стремительно встала и сказала:
— Я живу в отеле «Риц». Приходите ко мне. Не говорите ничего Мизии. Приходите сразу же, как уйдете отсюда. Я буду вас ждать».
Даже привычный к «understatements» [129] Коко, я растерялся. Я, такая застенчивая, не смеющая ни с кем заговорить…
129
Искусство говорить полуправду (англ.).