Заговор богов
Шрифт:
Анджей молчал, поневоле завороженный. Очарован, околдован… Тьфу!
– Не говорите, что миллион долларов для вас – что слону дробина. Предпочитаете наличными? А может, векселями, золотыми слитками, ценными ювелирными изделиями, акциями преуспевающего «Дойче банка»?
Анджей молчал. Ангерлинк продолжал ерничать:
– Всегда подозревал, что философия делится на два вида: до приема пищи и после. Всего вам доброго, господин Раковский. Счастливого путешествия. И не надо… совершать необдуманных поступков.
Он сидел в оцепенении, прислушиваясь
Щелкнула задвижка в ванной комнате, объявилась Криста, обернутая сразу в три полотенца: одно на голове, второе вокруг пояса, третье изображало скрученный топик. Анджей сглотнул слюну, меняя направление мыслей.
– Так, – сказала Криста, обозрев интерьер (как будто в нем что-то могло измениться), – мне нужно срочно совершить один безобидный звонок. Где мой звонкий телефон? Ага, кто-то копался в моем компьютере… Признайся, несчастный, – она прицелилась в Анджея черными глазками, – в моем телефоне ты тоже копался?
– Не подумал, – честно признался Анджей. – У тебя такой острый глаз?
– И быстрый ум, – похвасталась девушка. – Значит, так, молодой человек. В ванной еще осталось одно полотенце – иди и немедленно помойся, а то от тебя воняет, как от протухшей селедки. А я позвоню… Что-то не в порядке? – забеспокоилась Криста. – Ты смотришь так, словно меня недавно эксгумировали.
– Нет, – он замотал головой. – Наоборот. Глаз не могу оторвать. Отлично выглядишь.
– Марш в ванную! – засмеялась девушка. – И оставь надежду всяк оттуда выходящий. Когда ты вернешься, я буду спать. Уставшая, как собака. Серьезно, извини. Пополнить коллекцию женщин новым образцом тебе сегодня не удастся.
«А в образе проститутки она говорила другое, – подумал Анджей. – Отдалась бы как миленькая».
– А твой звонок? – на всякий случай спросил он. – А то представить страшно, что может случиться, когда я выйду из ванной…
– Ой, иди уж, – Криста втолкнула его в сияющее кафелем помещение и захлопнула дверь.
Не успел он толком намылиться, как в дверь застучали. «Терпение кончилось, – не без удовольствия подумал Анджей. – А говорила, спать буду, спать буду…»
– Кто? – на всякий случай спросил он, отодвигая клеенку. Приглушил воду.
– Догадайся… – прошипела Криста.
«Что-то не так», – подумал он.
– Открыто, добро пожаловать…
Она влетела, как молния, в трусиках, в крошечном бюстгальтере. Швырнула на пол скомканную одежду. В лице ни кровиночки, глаза испуганные. «Мы пропали», – расстроился Анджей. Закон такой: если дела идут из рук вон скверно, значит, скоро вообще всё покатится к чертовой матери.
– Пока ты тут нежишься, как султан в гареме… – Ее зубы выбивали чечетку, девушку обуяла тотальная паника (не затронувшая, впрочем, чувства юмора). – В номер кто-то стучит…
– Кто? –
– Говорят, что полиция… – она метнулась за порог, подобрала свои брюки, принялась в них влезать, извиваясь, как исполнительница экзотического танца. – Я сказала, что не одета, что им придется подождать… Это не полиция, Анджей… Я приложила ухо к двери и слышала, как они переговаривались… Один сказал другому, что надо быстро убрать эту девку и уходить…
– На каком языке говорили?
– О, Иисусе… Знаешь, не уверена, но, возможно, это был русский… – Она распахнула глаза, словно только сейчас сообразила. Анджей лихорадочно одевался. Работали извилины. Только русских здесь не хватало! «Убрать эту девку и уходить»… Нет, не знают эти парни, что в номере есть мужчина. Не сидели в засаде всю ночь, ожидая, пока девчонка объявится, – подъехали несколько минут назад…
Из ванной они переметнулись в комнату, где и продолжили процесс облачения. В дверь нетерпеливо забарабанили.
– Сейчас, дайте одеться!..
– Бери только документы и деньги… – шипел Анджей.
Она забросила сумочку за плечо. У посетителей, похоже, лопнуло терпение. А может, почуяли подвох. В замке что-то хрустнуло, со скрипом начало проворачиваться. Отмычка! Бросаться в контратаку? На людей с оружием? Зачем же ты, девочка, выбросила пистолет?.. Раковский метнулся к окну – куда же еще? Раздвинул шторы. Шестой этаж. Она права, четко напротив – соседний корпус отеля, метра три до окна, свет не горит, спит «Уго Чавес». Если хорошенько разбежаться, можно протаранить. Но где тут разбежаться? В замке хрустело. Он завертел головой, посмотрел наверх. Длинная гардина, на которой висели плотные шторы – как раз метра три. Не выдержит. Хотя на вид стальная – какие материалы нынче используются в оформлении хайтека?
– Анджей, давай атаковать, – жалобно предложила Криста. – Пусть не так обидно будет…
– Нет уж, дорогая, покидать свою земную оболочку мы пока не намерены. Открывай окно…
Затея безумная, но что делать? Он затащил в угол стул, взгромоздился мощным рывком, отодрал край гардины. Затрещала панель. Тяжела, зараза. А ведь действительно стальная! Хотя и не совсем – тонкостенная труба… Раковский помчался со стулом в другой угол, оторвал второй конец. Поволок карниз в окно, не удосужившись стянуть с него шторы.
– Помогай… Держи, чтобы не оборвалась…
Кряхтя, обливаясь потом, они уложили трехметровый штырь на карниз противоположного окна. Тычок – стекло разнеслось вдребезги! Возмущенно загалдели соседи.
– Police! – закричал Анджей на ломаном английском. – Не вмешиваться!.. Давай, Криста, покажи, на что ты способна…
– Мама мия… – Девушка зачарованно смотрела на тонкий мостик, связующий гостиничные корпуса. Трудно решиться на такое.
– Живо, живо, – подсаживал ее Анджей. – В чем дело? Разгонный блок отказал?.. На руках, Криста, на руках… Ты что, в детских городках никогда не играла? Я держу край, не уплывет…