Заговор богов

Клеменс Пол

– Пойдем, Рональд, – нетерпеливо сказала блондинка.

– Всем удачи, увидимся, – расшаркался Симпсон и дежурно улыбнулся Анджею. – Обязательно поболтаем. Я думаю, у наших стран так много общего… Из какой вы, говорите, страны?

Они отправились к выходу. Мужчина, сделав несколько шагов, обернулся.

– А вы точно не бывали в Небраске?

– Точно, – кивнул Раковский. Он ничего не имел против янки, но всегда считал, что из общего у Польши с Америкой – только единственная буква «а» в названиях.

Они отошли от стойки, к которой мгновенно припал Лазарь Гурвиц.

– Неспокойно мне, Анджей, – зашептала Криста. – Пока ты болтал с

этими примитивными америкосами, у гостиницы встало такси. Там двое – мужчина и женщина… Они хотели зайти, но передумали – нас увидели. Стоят на крыльце, делают вид, что разговаривают…

– А ты наблюдательная, – похвалил Раковский, ощутив холодок в затылке.

– Я детектив. Рада бы не заметить, но… Анджи, я чувствую, эти двое тут неспроста. Может, смотаемся через черный ход?

– Вряд ли мы успеем добежать до канадской границы, – натужно пошутил Анджей. – Подожди минутку, я сейчас вернусь.

Он стоял за косяком и чувствовал, как спина покрывается липким потом. Такси уже уехало, двое торчали на крыльце. Упитанный мужчина с модной трехдневной щетиной, арабской наружности (но чем арабская наружность, в сущности, отличается от еврейской, армянской или, скажем, итальянской?). Он что-то сердито выговаривал спутнице. У последней была весьма примечательная внешность – оттого, что никакой внешности у нее не было! Маленькая, с ног до головы укутанная в черные одежды, а сверху еще спускалась чадра с волосяной сеткой, поза понурая, голова опущена – может, и не женщина вовсе?

Нет, Раковский обладал нюхом на женский пол. Особа, внимающая сердитому арабу, была женщиной. Он бы даже сказал, знакомой женщиной…

А вот это уже было странно.

Мужчина повернул голову к дверному проему. Анджей отшатнулся. Сквозь узор на шторе он видел, как араб задержал на нем колючий взгляд, перекосилась правая сторона лица. Бежать к канадской границе действительно поздновато. Он пересек холл, подхватил Кристу, повлек к лестнице. Пропустил ее вперед и остановился. Словно чувствовал: двое вошли в вестибюль. Мужчина – первым, небрежно сунув руки в карманы, женщина с покорно опущенной головой семенила следом, волокла за лямку упитанную сумку, наполненную явно не воздухом. Пресловутая восточная «галантность»: не мужское это дело – таскать тяжести…

– Бред, – заявил Анджей, когда они заперлись в номере. – Тебе мерещатся злодеи, и я туда же. Заурядная угнетенная женщина Востока и ее бессердечный мужчина. Люди не богатые, вот и вынуждены селиться в гостиницах, где всего две звезды.

– Полторы, – вздохнула Криста, обозрев открывшиеся взору «апартаменты». Просторное помещение, массивная добротная мебель, но на обслуживающем персонале в заведении явно экономили. Горизонтальные поверхности равномерно покрывал слой пыли. До них здесь, похоже, проживали дети, которых содержали под домашним арестом – стекла сверху донизу заляпаны крохотными ладошками.

– Может, ты и прав, – вздохнула девушка и пошлепала в ванную. Через минуту оттуда донесся исполненный страдания стон: – Возмутись, Раковский, в этой дыре практически нет горячей воды.

– Практически – это как? – озадаченно спросил Анджей, сунув нос в ванную. Но там оказалась не ванная. Голое помещение с душем и сливом в полу.

– Чуть теплая, – поправилась Криста и сделала досадливый жест, мол, слиняй. Увеличила напор воды. Он ушел, распахнул дверь и сунул нос в коридор. Постоял, прислушиваясь, заперся. Сердце чуть не выскочило из груди: раздался

исполненный страсти вопль! Распахнулась дверь, и обнаженная русалка с вытаращенными глазами пулей вынеслась из душевой! Заметалась по комнате, разбрызгивая воду, натыкаясь на предметы обстановки. Он пытался ее поймать, но она увернулась. С воплем:

– Не смотри на меня, я голая! – запрыгнула на кровать, отбросила покрывало и нырнула в нее.

Анджей подождал, пока уляжется пыль.

– У тебя проблемы?

Из-под вороха белья показались глаза, искореженные болью.

– Ну, вроде того…

– Мышь? Скорпион? Вспомнила что-то печальное?

– Куда уж печальнее… – девушка конвульсивно вздрагивала. – Кипяток пошел, я опомниться не успела…

Горе с этими женщинами. Анджей сел на кровать, погладил ее по головке.

– Больно?

– Нет, уже не больно, – она хлопала ресницами и смотрела на него какими-то другими глазами. Он поцеловал ее в сырую макушку, затем в обнажившееся вздрагивающее плечо. Откинул покрывало до пояса – посмотреть, не осталось ли ожогов. Ожогов не осталось. Анджей полностью отбросил покрывало – все ли в порядке? Криста с любопытством наблюдала за его скрупулезными изысканиями.

– А можно спросить, чем ты занимаешься?

– Нельзя, – Анджей сглотнул.

– Перебьешься, – Криста изящно выпорхнула из кровати и осторожно вошла в душ, захлопнув дверь. Домываться. Вторая попытка довести себя до ума. Анджей стянул рубашку, задумался. Потом лихорадочно, словно боясь передумать, начал стягивать все остальное. Испытывая нешуточное волнение, подошел к двери, взялся за ручку, вошел, бросился в бурный поток…

– Тебе не кажется, что давно пора поесть? – хрипло прошептала Криста, откинулась на подушку и тяжело задышала. С момента старта под душем сексуальной гонки прошло часа полтора. – Кстати, ты заметил, что в этом приюте небогатых людей отсутствует пункт питания?

Он, пошатываясь, подошел к окну. В Египте практически стемнело. Гужевой транспорт исчез, изредка проносились машины. По улицам праздно разгуливали люди, доносилась арабская речь.

– Пойдем, – он вернулся в кровать, обнял разгоряченную женщину. – Все равно придется выбираться на разведку…

Анджей выбросил в коробку с бельем пропотевшую рубашку, вынул чистую. Криста пудрила носик и подводила губки, а он провел разведку на местности. Вышел в коридор, закурил. Мимо двери продефилировали две пенсионерки из стран сытого Запада. Обе кокетливо посмотрели на Анджея, но приставать не стали. Проследовал типичный террорист-одиночка с окладистой бородой и отдувающимися карманами. Он смотрел прямо перед собой – в светлое райское будущее. С лестницы поднялись сразу трое: сначала ортодоксальный семит Лазарь Гурвиц – добрел до двери, которая оказалась по соседству, мрачновато посмотрел на него, кивнул, открыл. После Гурвица поднялись мужчина арабской наружности и «угнетенная женщина». Эти двое, похоже, поменялись ролями: дама шипела на кавалера и выразительно жестикулировала, поигрывая кулачком у того под носом. Мужчина чувствовал свою вину. Вместо того, чтобы отходить зарвавшуюся даму кулаками, он виновато молчал и таращился в пол. Анджей отступил за косяк. Странная пара его не заметила: вошла в крайний по коридору номер и заперлась. В тот же миг опять застучали каблуки по лестнице, в коридоре объявилась чета Симпсонов – добродушно настроенная, слегка пьяная. Держась друг за дружку, супруги прошли мимо. Их номер находился справа – через один.