Заговор Древних

Грацкий Вячеслав Вениаминович

— Смотри мне в глаза, Крук! Ты понял меня? Я вижу, что понял. Увижу кого… — угрожающе заметил князь. — В общем, ты меня знаешь!

Скрипнув зубами, Крук кивнул, а князь уже спешил прочь. Но едва его фигура растворилась среди деревьев, как Крук тотчас созвал всех воинов.

— Я не могу отменить распоряжение князя, но я не могу оставить его без охраны. Что скажете, ребята?

Ребята молча пожали плечами, мол, чего зря спрашивать, и так все ясно. Нарушить указ князя — потерять работу, это неприятно, но поправимо, а вот не нарушить, но потерять князя — это несмываемый позор! Это было понятно всем.

— Рощица

небольшая, но прочесать ее, как следует, и оцепить мы не можем. Не хватит ни времени, ни людей, — деловито продолжил Крук. — Поэтому сейчас быстро, попарно, идете вперед, берете князя в кольцо, но — предельно осторожно! Чтобы князь даже заподозрить не мог… Вопросы?

Вопросов не было, Крук выбрал наиболее опытных воинов, прекрасно знавших, что надо делать. Они беззвучно углубились в лес, и как Мстислав не старался, ни единого шороха он услышать не смог.

В лагере остались лишь Крук, трое его людей, да Мстислав, не перестававший ощущать на себе подозрительный взгляд старшины. Витязь не обижался, понимая, что тот его почти не знает, поэтому и оставил здесь, под присмотром… Но вот как же ему теперь быть, как незаметно прошмыгнуть в лес? Он долго маялся, измышляя один план за другим, но ничего путного в голову не приходило. А Крука, он знал, на мякине не проведешь, и на испуг не возьмешь…

Вспомнился случай, когда витязь в первый и последний раз встретился с Муромцем. Илья вернулся после долгого отсутствия, сильно поиздержался, платье поистерлось, бородой хорошей оброс и так случилось, что не признал его князь на свою беду. Пошумел малость Илья, и бросились богатыри по приказу князя мужика лапотного в шею гнать. До сих пор Мстислав не мог простить себе, что в числе тех рьяных молодых дружинников, что пытались сдвинуть Илью, оказался и он. Что его сдернуло тогда с места? Молодая кровь? Вино? Или упоение оттого, что поступил на службу княжескую?

Побил их Илья тогда сильно, хотя вроде и не бил, вроде только стряхнул с себя, как щенков глупых, вцепившихся в матерого волка, но мало им не показалось. Мстислав, к примеру, башкой сразу треснулся и вырубился напрочь. Только рассказывали потом, что шагнул Илья в великом гневе к князю. И единственный, кто осмелился преградить ему дорогу был Крук… Когда спросили его после, неужто и вправду надеялся он остановить Илью, Крук только плечами пожал. Дескать, какая разница, остановил бы или нет, работа у него такая, должен он был ему дорогу заступить… Однако Илья остановился. На одно мгновение, но и его хватило умному Добрыне, чтобы обхватить Илью сзади и успокоить слегка. Князь был спасен, хотя и ценой некоторых разрушений в городе. Ну, это понятно, надо же было куда-то гнев излить…

Время текло мучительно медленно. Привычные к ожиданию тельники сидели молча и недвижимо, похожие на каменные изваяния, и лишь Мстислав ходил взад-вперед по лагерю, считая шаги. Ужасающие сцены княжеской гибели рисовались ему одна за другой, так что на пятом десятке шагов он не выдержал, и подскочил к старшине.

— Мы не можем ждать, Крук! — Мстислав навис на Круком, сжав кулаки. — На князя готовится покушение!..

— Какое покушение? — прошипел Крук с такой яростью, что витязь отшатнулся назад, но крепкая рука старшины удержала его рядом.

— Я не должен этого говорить,

но все-таки скажу! Вчера я привез письмо князю, не знаю, от кого, но князь при мне сказал — в письме предупреждали о готовящемся покушении!

— И ты молчал! — осуждающе уронил посеревший Крук.

Одного из своих он тотчас отослал в Киев, созвал остальных. Его нахмуренный взгляд уперся в Мстислава.

— Я не знаю тебя и не могу доверять, даже если тебе доверяет князь! Но я обязан упреждать любую опасность, какой бы невероятной она не казалась! Мы идем за князем, а ты, — его палец ткнулся в грудь витязя. — Ты пойдешь первый!

В руках у Крука и его воинов появились мощные составные луки. Мстислав знал, эти воины — великолепные лучники, одинаково хорошо стреляющие и с лошади, и на бегу. И это тоже была заслуга Крука. Его тельники отлично владели любым видом оружия. Конечно, все дружинники князя умели обращаться со всеми разновидностями орудий смертоубийства, но, как правило, у большинства из них складывались определенные предпочтения. Каждый воин со временем подбирал себе оружие, наиболее соответствующее ему по телосложению, по характеру, и уже на нем оттачивал свое воинское умение. Однако, Круку, похоже, удалось невозможное — его воины умели все. Они великолепно владели копьем, превосходно орудовали мечом и отлично стреляли из лука. И поэтому каждый из них стоил десятка обычных ратников. Мстислав внутренне поежился, все же неприятно иметь таких воинов за спиной, особенно если они подозревают тебя в чем-то.

Через несколько минут бега они наткнулись на первую пару тел. Видимых ран не было и Мстислав задержался было над ними, чтобы выяснить причину смерти, но сзади его больно подтолкнули.

— Вперед, быстро! — от сдавленного голоса Крука волосы на загривке витязя приподнялись.

Витязь рванул вперед, чувствуя как заныло сердце. Он все еще пробовал убедить себя, что Виста здесь ни при чем, но получалось плохо. Уверенность в том, что это ее рук дело росла с каждой новой парой трупов, и вместе с ними росла боль. Раздираемый противоречивыми чувствами он стрелой вылетел на поляну, где его последние надежды рухнули, едва он увидел Висту и князя.

Боль, всесокрушающая и всепобеждающая боль уходила, недовольно скаля зубы. Хотя, лучше бы она осталась, подумалось Белояну. Потому что с ее уходом пришло куда более болезненное осознание собственной глупости и безответственности. Волхв застонал, пытаясь шевельнуться, но тело активно воспротивилось. Надо еще подождать и силы вернутся. А вот кто вернет разрушенный город? Осталось ли там хоть что-нибудь? Он невольно дернулся, снова попытался подняться…

— Спокойно, Киев на месте, — донесся до Белояна чей-то скрипучий, странно знакомый голос. — Ты успел прикрыть его…

На волхва повеяло Силой, очень древней, очень странной, но, несомненно, могучей и он вздрогнул, почуяв, что с ним говорит не человек. С огромным трудом, будто поднимал тягу земную, Белоян заставил себя разлепить веки…

Рядом с волхвом, на самом дне воронки, оставшейся от землянки, стоял Кащей Бессмертный. А этот-то что здесь делает?..

— Это не ты… учудил?.. — зашевелил губами волхв.

— Да вот вы мне все упали! — резко ответил Кащей. — Заняться что ли больше нечем, как лезть в людские свары!