Заговор в начале эры
Шрифт:
Ликторы начали отвечать на ругательства. Несколько легионеров встали к ним. Другие, в основном ветераны армии Помпея, явно сочувствовали Флавию.
Октавий понял, что кровавой стычки не избежать.
– Что мне делать? – тихо спросил он у консула.
Метелл Целер видел и понимал все. Он был хорошим солдатом в римских армиях, строгим и честным полководцем. Ему не повезло в личной жизни – его бывшей женой была распутная Клодия, в которую старый ветеран влюбился несколько лет назад. Но, видя ее неслыханную развращенность, он развелся с ней, почтя за благо остаться одному, спасая честь семьи известного рода Рима.
И
– Нет, – решительно сказал консул, которому нельзя было отказать в мужестве, – всем спрятать мечи! Народный трибун вправе задержать любого человека в городе на одни сутки, а эдил вправе проводить его в тюрьму. Кто бы я ни был, нельзя нарушать римские законы.
И сделав знак своим ликторам, консул добровольно пошел за эдилом.
Видя это необычайное решение, даже Клодий замолчал, не пытаясь что-либо сказать. Из толпы послышались приветственные выкрики в адрес самого Метелла.
Помпей был у себя в доме, когда к нему ворвался бледный Цицерон.
– Твой трибун с помощью эдила Гая Вибия Пансы, – задыхаясь, объявил он, – арестовал консула Метелла Целера. Это может вызвать резню в городе.
Полководец вначале даже не поверил. Но, быстро придя в себя и накинув трабею, он поспешил выйти из дому в сопровождении Цицерона, спеша к Палатину, где находился дом эдила Гая Вибия Пансы.
У дома уже стояла довольно большая толпа сторонников оптиматов. Среди людей выделялся один, высокого роста, с резкими чертами лица, в темной тунике. Он громко говорил, обращаясь к толпе.
Помпея и Цицерона эти люди встретили радостными криками. Толпа расступилась, и Помпей решительно вошел в дом. За ним следовал Цицерон.
В вестибуле [162] их встречал сам Панса.
– Немедленно освободить консула, – гневно сказал Помпей.
– Но, Великий, – попытался возразить Панса, – Метелл Целер оскорбил народного трибуна и…
– Он снимает свои обвинения против консула, – перебил его Помпей, – немедленно освобождайте консула, иначе сейчас толпа штурмом возьмет твой дом.
162
Вестибул – передняя в римском доме перед атрием.
– Хорошо, – сразу все понял Панса.
Выходя из дома, Помпей обратил внимание на предводителя этой толпы, собранной здесь в защиту оптиматов.
– Кто это такой? – спросил он у Цицерона.
– Анний Милон, но я его совсем не знаю, – лицемерно прошептал Цицерон.
«Похоже, скоро у Клодия будет достойный соперник», – невесело подумал Помпей.
Глава XLIV
Если желание сбывается свыше
Надежды и меры,
Счастья нечайного день
Благословляет душа.
Весенние дни выдались в Риме небывало теплыми, и уже с апреля римляне начинали посещение площадок для спортивных игр на открытом воздухе в термах, гимнасиях и других общественных местах.
Некоторые термы были приспособлены для совместного пользования, когда левую часть построек отдавали женщинам, а правую – мужчинам.
В
В этот майский день Аврелия и Юлия посетили термы Минуция, где уже собрались многие знатные матроны и девушки из прославленных фамилий «Вечного города».
Несмотря на солнце, ярко светившее в этот майский день, желающие могли пройти в открытое помещение, куда из гипокаустерия [163] по трубам поступал горячий воздух. Это было новое изобретение Сергия Ората, позволяющее пользоваться термами и в зимние дни.
У входа женщин встречал управляющий, получавший символическую плату, и капсарий, которому женщины сдавали свои деньги, драгоценности и верхнюю одежду.
Кого только не было в этот день в термах! Своенравная Теренция – жена Цицерона и старшая весталка, благочестивая Домициана, веселая Тертулла – жена Красса и всегда молчаливая Лоллия – жена Авла Габиния.
163
Гипокаустерий – подвальное помещение в термах.
Даже в термах выделялась своей громкой речью и цинизмом Клодия, сидевшая в окружении своих беспутных сестер.
Юлия подошла к группе молодых девушек, среди которых были ее двоюродная сестра Атия, дочь Сервилии – Юния, дочь Катона – Порция и дочь Цицерона – Туллия. Девушки весело шутили над Юнией, день свадьбы которой был уже назначен на календы квинтилия. [164] Она выходила замуж за Гая Кассия Лонгина.
Аврелия, заметившая сидевшую недалеко Сервилию, направилась к ней.
164
Календы квинтилия – первое июля. Месяц июль был переименован позже в честь Гая Юлия Цезаря.
– Пусть Юнона пошлет счастье в твой дом, Сервилия, – радушно сказала Аврелия, присаживаясь рядом.
– Спасибо, – встрепенулась задумавшаяся женщина, не заметившая подошедшую Аврелию, – пусть Венера будет благосклонна и к твоей внучке Юлии.
– Мне рассказывали, что свадьба Кассия Лонгина и Юнии состоится во время календ квинтилия. Это правда? – спросила Аврелия.
– Да. Семья Гая Кассия решила провести свадьбу летом. Они очень торопятся, – усмехнулась Сервилия, – но молодые любят друг друга. Кроме того, Гай самый близкий друг моего сына.
– Мне говорил об этом Цезарь, – спокойно ответила Аврелия. При упоминании этого имени Сервилия непроизвольно вздрогнула и покраснела. От Аврелии, имевшей наблюдательность сына, не укрылся ни один мускул на лице молодой женщины.
Она подвинулась ближе.
– Ты по-прежнему его любишь, Сервилия? – очень тихо спросила Аврелия.
Ее собеседница на этот раз не вздрогнула. Она, помолчав немного, так же тихо ответила одним словом:
– Да.
Аврелия все понимала. Она знала о взаимной многолетней любви своего сына и Сервилии. Догадывалась об их прежних встречах. Но как тактичная мать старалась не вмешиваться в личную жизнь сына. И сегодня впервые прикоснулась к этой деликатной теме.