Закат раздрая. Часть 2. Юрий Данилович (1281 – 1325)

Брацио Сергей

Михайлов образ воссоздать,

Чтоб на Тверского князя глядя,

Руси ожившей вспомнить знать.

Он Александру²¹ был племянник,

Андрею стрыйчич²². Многогранник

Родства его надёжно вёл

В наследники на велий²³ стол.

Михайло княжествовал ладно,

Окрепла, процветала Тверь.

И пусть на воле ига пятна,

Но люди верили – потерь

Побольше было б от

Сарая,

Коль правил князь не уступая.

Любим Михайло, но к беде

Тверской опаздывал везде.

Взять хоть Дюденевы нападки²⁴.

Пока свирепствовал монгол,

Михайло размышлял с оглядкой –

Дюдень пожёг Русь и ушел.

Пошёл великий князь на шведов,

Михайло в помощь, сна не ведав,

Ландскрону-крепость воевать,

Но без него свершилась рать²⁵.

Он словно припозднился в главном –

Родился в беспокойный век.

В установленье стародавнем

Судьбину видел, но разбег

Те побужденья набирали,

Чтоб Русь крепить по вертикали,

Иначе может князя власть

С подгнившей лествицы²⁶ упасть.

Теперь, собравшись в Переславле,

Руси встревоженная знать

Ждёт как сейчас вопрос поставлен,

И прошлым сборищам под стать²⁷

Не обратится ль толчеёю

И потасовкою большою.

Под недоверие окрест

Переяславский начат съезд.

И в этот раз ненужной сечи,

Смогли счастливо избежать,

Спасая жизни человечьи,

Воды рудой²⁸ не тронуть гладь.

Андрей не стребовал размены,

На все Даниловы уделы,

Хоть отступать и не привык,

Привез для Юрия ярлык²⁹.

Никто не знал, что только год

Всех отделяет от невзгод.

Вызов

День шел за днём. Часы покоя

Сменялись временем труда.

Данилычи притихли строя,

Да пировали иногда.

Но вот в Москву молва примчалась,

Угас Андрей³⁰, не видя старость,

На стол владимирский решил

Воссесть сородич – Михаил.

В уделах тихо возроптали.

Покуда тризна в Городце,

Всплакнув для вида в ритуале,

Бояре в вечной хитрице,

Считая, что в подлунном мире,

Чем ближе князь, мошна тем шире,

Ища заступника, теперь

С столицы выехали в Тверь.

Акинф из них старшой боярин³¹.

Немолод, злобен и спесив,

Серебролюбен и коварен,

Других приятелей сманив,

Решил,

что Тверь ярлык получит,

И перед ним тот самый случай,

Когда, хоть возрастом и стар,

Пробил час получать хабар.

Тому б и быть так, но похоже,

Судьбу рисуя, Небеса

Решили, что для русской дрожи

Уходит время. Начался

Этап глубоких изменений,

Когда за холодом весенний

Идёт разгон: на власть решась,

Оспорил стол Московский князь!

Откуда у Москвы есть право,

Если же лествицы канон,

Диктует прямо, безвозбранно,

Что стол за Тверью, и лишён

Другой надежды, бед не клича,

Древнейший нарушать обычай?

Имел возможность Даниил,

Но, к сожаленью, не дожил.

Отцовских Юрий прав запросит!

Пусть хан решит кому отдать

Ярлык, и пусть почиет в бозе

Закон отживший. Вдругорядь

Свои изобретут догматы –

Обноски хворями чреваты.

Знать устарели, не нужны

Умы днепровской старины³².

Нет толка в замысле без дела,

И вот решенью в аккурат,

Волненья растравив умело,

По всей Руси гонцы летят!

К одним с добром, к другим построже.

Орды подкуплены вельможи

Мешками с русским серебром,

Чтоб Юрью помогли тайком.

Все города Руси вскипели³³!

Одни за Тверь, кто за Москву,

И в каждом значимом уделе

Различно приняли молву.

Одни хотели, как в гробнице,

За лествицей трясясь укрыться.

Другие жаждали взамен

Для русских княжеств перемен.

Князья, как требовал Раздрай,

На суд отправились в Сарай.

Акинфово побоище

В Орду Михайло едет первым,

Боярам передав наказ,

Чтоб Юрья путь в Сарай был прерван,

Напасть тайком, чтобы увяз,

Надежно скованный борьбою

С засадами под Костромою.

Но угадав беды эскиз,

Вперёд отправлен брат Борис.

После спокойного этапа

Бесчестья сшибки начались,

Бесславно, грубо, криволапо

Пленён доверчивый Борис.

Дружину перебили люто,

В Тверь пленника свезя, покуда

Сам Юрий, словно невзначай,

Другим путём ушёл в Сарай³⁴.

1

Иван, оставшись за старшого,

Любимым делом занят был -

Отвлекшись съездом ненамного,

Вернулся снова к тем, кто мил:

К мехам усохлым, что нежданно

Увёз старшой подручным хана.

К амбрам, что должны питать