Заклятые враги

Либрем Альма

Осколки пропадали. Щепок больше не было. Омертвевшая часть так и осталась тонкой, несформированной зелёной кроной там, под ногами, но ввысь устремились новые сочные побеги. Сначала росток возвращался в нормальную форму неохотно, после — уже более быстро, и вместо пустой палки появилась густая крона.

Рэй не собирался останавливаться. Он не чувствовал того, как уходила сила, но знал, что когда она наконец-то закончится, то всё остановится.

Это обычно отнимало у него не так уж и много энергии, но ведь парень понятия не имел, что именно творилось у него с резервом.

Может быть,

там такая же лужица, как и прежде, и его максимумом останется разве что восстановление прежнего состояния бедного деревца?

Он посылал волшебство дальше. Крона становилась более густой, ствол — толще, чем прежде, и всё разрасталось быстрее и быстрее.

Парень так и не открыл глаза. Ему было проще отправлять волшебство вот так, вслепую, не направляя его действие. Ведь начинающие ничего такого сделать не могут, они просто непрерывным потоком, часто до собственной смерти, используют магию. Они не думают о том, чтобы пополнить резерв и выжить после использования магии, нет, любые меры предосторожности стандартно остаются для них чем-то лишним и незапланированным.

Много молодых магов, что так и не соизволили пройти обучение где-нибудь в официальном заведении, например, в Вархве, в местной академии, гибнет именно от того, что они не смогли контролировать свой волшебный поток.

Именно сию прописную истину в них так долго пыталась вбить Самаранта Тальмрэ, что за хлопотами даже забыла отдать на обучение родную дочь.

Нельзя сказать, что Сэе это очень помешало.

— Рэй! — окликнули его.

Парень не отозвался. Магия всё так же текла по пальцам, и он слышал, что деревце тянулось вверх. Скорость контролировать оказалось не так уж и просто, и он действительно пустил всё на самотёк.

— Рэй!

Наконец-то он ощутил, что волшебство начало заканчиваться. Ещё хотя бы минутку, чтобы дерево стало чуточку сильнее, и всё. Ему больше не нужно, он не будет использовать те остатки силы, что кружились вокруг его, нет… ещё немного.

Наконец-то по воздуху пробежалась разрядом последняя искра магии, и он почувствовал приятное опустошение. Потом — отпустил дерево. Стало спокойнее, и резерв вновь наводнялся волшебством, а Шэйран заставил себя открыть глаза.

Он думал, что увидит тот же маленький дубок, только чуть крепче, но сначала подумал, что ничего не получилось. Что погубил уже то, что было.

А после до него наконец-то дошло, почему ничего больше не отличается.

Поляны больше не осталось. Дубок обратился в огромный дуб, что своей кроной закрывал всё вокруг от дождя. Он был не выше остальных, но явно шире, к тому же, действительно казался намного могущественнее, как растение, чем всё остальное вокруг.

Шэйран широко распахнул глаза, а после бросил короткий, прерывистый взгляд на Тэллавара.

— Замечательно, — выдохнул Гартро. — Не могу поверить… Замечательно! Ты знаешь, я даже не ожидал ничего такого…

— Это означает, что природный дар забирает у меня мало сил или то, что я смог временно расширить свой резерв? — уточнил Шэйран.

Ему всё ещё не было интересно. Стоять в тени того, что взрастил сам, конечно, приятно, но… Всё равно оставалась некоторая горечь, что не позволяла наслаждаться какими-то дуновениями ветерка

или чем-то приятным, хорошим.

— Нет, — покачал головой Тэллавар. — Это означает, что ты можешь поддерживать свой резерв в процессе. Подпитывать волшебством самого себя тогда, когда колдуешь… Невероятно! Конечно, надо ещё немного увеличить запас силы, поработать над резервом и над знаниями в первую очередь, но такого я за свою жизнь ещё не встречал.

Шэйран пожал плечами. Он вновь думал о Монике — вот она бы всё отдала, чтобы оказаться такой, как он сейчас.

Такой ненормальной, почти сверхъестественной, а самое главное, могущественной и способной приносить родному государству пользу.

— Я рад, — наконец-то сухо проронил он. — Теперь я наконец-то могу идти, или пытка обучением будет старательно продолжаться?

Почему-то Тэллавар рассмеялся, словно это была хорошая шутка, подошёл к дубу, будто бы в тени от зелени он мог почувствовать себя чуточку спокойнее, вновь выдавил из себя едва заметную улыбку и зажмурился. Это выглядело так странно…

Но Шэйран так и не задал ни единого вопроса, словно вся странность для него подразумевалась в поведении этого гадкого старика.

— Ты можешь идти, — вздохнул Тэллавар. — Но я бы хотел научить тебя ещё парочке заклинаний. Что ты думаешь, например, об энергетическом шаре?

Шэйран не сдержался. Смех сорвался с губ как-то сам по себе — от наивности этого гадкого мага ему стало дурно.

— Я же вам сказал, что прекрасно осведомлён относительно базы, — он вытянул руку, и на ней заиграл огромный пламенный шар. Это заклинание Шэйрану тоже всегда хорошо удавалось — проблема была только в том, что у него не существовало даже следа веры в себя, а теперь, после этого дерева, получалось колдовать именно так, как ему хотелось.

Тэллавар отступил. Он вновь прижался спиной к дубу и будто бы старался впитать в себя его силу.

— Иди, мой мальчик, — выдохнул он, вновь пользуясь этим стандартным и отвратительным обращением ученика к учителю. — Когда я решу несколько маленьких вопросов, я начну учить тебя чему-то воистину серьёзному.

— Хорошо, спасибо, — Шэйран едва заметно склонил голову, хотя это нельзя было назвать даже полупоклоном, а после направился в сторону замка, даже не оборачиваясь.

Гартро был готов поклясться, что там, где он топтал цветы, на остатках волшебства от следов они могли восстанавливать себя вновь.

И пил эту магию огромными глотками, отлично зная, что молодой маг даже не почувствует столь наглого вмешательства.

Шэйран Тьеррон был не просто источником магии — кладезем, который Тэллавар искал столько лет. Нет, он был не одним тонким ручейком волшебства.

Он был целой подземной рекой, что океаном прорывалась на свободу из-под глубин лесов и полей.

***

Уставшим Рэй себя не чувствовал — разве что морально раздражение упрямо не желало оставить его в покое. Можно было встретиться с Сэей в очередной раз, вот только почему-то Рэю меньше всего на свете хотелось нынче её видеть. Ничего хорошего в подобного рода ненависти не было, конечно, и он старался бороться с раздражением в себе каждый раз, когда видел её, но стоило столкнуться случайно в коридоре…