Закон гор
Шрифт:
— Скажи ему, чтобы никому не говорил, что Иван приехал со мной, — вставила Лейла. — Или нет — лучше скажи, чтобы он вообще забыл, что видел его.
— Зачем? — Рустем недоуменно вскинул правую бровь. — Какая разница — видел он вашего раба или нет?
— Разница есть, — упрямо заявила моя хозяйка. — Скажи!
— Ну ладно, — согласился Рустем и подмигнул мужлану:
— И, ко всему прочему, ты никогда не видел этого вшивого козла, — он кивнул в мою сторону. — А ну — повтори.
— Ивана я не видел. Поднять работников — мясо разгрузить; коня — в кузов «Урала»; приготовить два
— Гулять, — коротко отрезал Рустем. — Ты все правильно запомнил, иди.
Мужлан по-военному щелкнул мягкими каблуками дутых полусапожек и убрался восвояси. Я внутренне поздравил господина Гушмазукаева с жесткой дисциплиной, царившей в его окружении. Если у него и все остальные воины вот так вот с пол-оборота выполняют любые распоряжения — даже такие абсурдные на первый взгляд, как ночная погрузка коня в кузов машины, — можно только позавидовать. Если бы, допустим, вашему покорному слуге вдруг втемяшилось в башку где-нибудь на границе с ЗОНОЙ дать своим бойцам команду грузить на транспорт какого-нибудь отловленного в зеленке «миноискателя», бойцы обязательно потребовали бы крепко аргументировать сие деяние. А тут — нате вам: хозяин сказал, значит, будет сделано — и никаких дурных вопросов.
— В общем, попробуем пробраться, — сказал Рустем, после того как Юсуп вышел, и несколько смущенно спросил:
— А что там Султан сказал… ну, насчет этого дела… А?
— Отец сказал — пусть будет так, будто его и Беслана убил Иван, — Лейла показала взглядом на меня. — Убил и сбежал. Он уже убегал один раз, значит, мог и второй раз…
Рустем с интересом уставился на меня — я страшно напрягся, боясь каким-нибудь неверным жестом показать, что понял, о чем речь. Ах ты, маленькая сволочь! Ох ты, старый мерзавец, снохач проклятый! Так вот о чем он шептал на ухо дочери перед смертью! Интересное кино…
— А что — неплохая мысль, — одобрил Рустем, посоображав некоторое время. — Неплохая… Только тут есть некоторые проблемы… Твоя мать и Айгуль об этом знают? Знают, что сказал Султан?
— Нет, они не знают, — сообщила Лейла. — Они в таком состоянии были — лучше не подходи. Но это ничего — как приедем, сразу скажем. Последнюю волю отца они выполнят беспрекословно, сам понимаешь.
— Понимаю, — согласился Рустем. — Тут все ясно, без проблем. Так-так… А все равно не совсем хорошо получается. Его, — кивок в мою сторону, — будет судить суд шариата. И он, естественно, все расскажет, чтобы спасти свою шкуру…
— Зачем суд? — удивилась Лейла. — Он же неверный! Разве неверных суд шариата касается?
— Обязательно суд, — убедительно произнес Рустем. — Так положено. Он убил двух мусульман — суд обязательно будет. Ммм… ну, поверят, конечно, вам — если вы все скажете, что это он убил. Ему никто не поверит — неверный, он и есть неверный. Но то, что он там наболтает, услышат многие… Слухи пойдут — сама знаешь, какой народ у нас…
Рустем глубоко задумался, сверля мой жалкий профиль тяжелым взглядом — я блаженно жмурился, прижимаясь спиной к горячему боку печки и делая вид, что наслаждаюсь теплом, а для вящей убедительности периодически давил настырных
— Слушай — и чего ты его по дороге не пристрелила? — раздумчиво протянул хозяин дома. — Сейчас бы не было никаких проблем…
— А как бы я добралась до села? Я не умею водить машину! — удивилась Лейла и, немного подумав, добавила:
— И потом — он вообще-то хороший… он добрый, делает все, меня английскому учит…
— Султана по башке бьет и убегает, — ехидно добавил Рустем. — Добрый… Ха! Я таких добрых в гробу видал… Ладно. Сразу как вернемся, я подниму людей на розыски — скажу, что я съездил, все выяснил… в общем, русский убил Султана и Беслана и сбежал. Когда будем там, обработаем твою мать и Айгуль — они скажут что надо, если будет надо. Их в принципе никто и спрашивать не станет — если я скажу, что было именно так. Моим сейчас скажу, что они его никогда не видели… Постой, а как же ты приехала сюда без него? Ты же машину не умеешь водить!
— Я с отцом много раз ездила, видела, как он водит, — живо отреагировала Лейла. — Примерно знаю, куда нажимать, чего как дергать. Немного поучишь, дашь самостоятельно порулить — можно будет сказать, что я сама приехала. — Тут девчонка лукаво прищурилась и добавила:
— И потом — ты же сам сказал, что никто не будет спрашивать, если ты сам скажешь, что именно так и было?!
— Не будут, — согласился Рустем. — Но все должно быть более-менее достоверно. Поэтому мы с тобой поедем на «66» — сзади. По дороге я тебя поучу. Мамад с Исрапи поедут на «Урале» спереди…
— Ага, правильно, — невинно улыбаясь, поддержала Лейла. — Если что, они в пропасть упадут, а мы живы останемся. Верно?
— Ага, верно, — по инерции кивнул Рустем и тут же поправился:
— Чего ты несешь, женщина? Впереди поскачет Юсуп на Казбеке — с фонарем на спине. Никуда они не упадут… В общем, все в порядке. Из моих ребят его видел только Юсуп — он никому не скажет. Угу, угу… Все вроде бы. А вашего придурка возьмем с собой, по дороге с ним разберемся… Халида!
Спустя несколько секунд на зов мужа прибежала старшая сестра Лейлы — застыла на пороге, пристально глядя на хозяина, ловя взглядом малейший его жест. Я еще раз восхитился выучкой ближайшего окружения: ишь ты, как тут все перед ним на цырлах выплясывают! И как это ему удается? Надо будет как-нибудь перенять передовой опыт, если случай выпадет.
— В сарае парниковая пленка лежит, отрежь пару метров, принеси, — распорядился Рустем. — И два мешка из-под муки — тоже неси. Только быстро!
Халида стремительно удалилась, Рустем открыл один из ящиков стола и начал бряцать какими-то железяками. Украдкой зыркнув в его сторону, я рассмотрел, чем это он там развлекается, и мне это здорово не понравилось: хозяин дома поочередно доставал из ящика разнообразные ножи и бросал их обратно, что-то недовольно бормоча. Это что еще за шуточки?
— Что ты собираешься делать? — насторожилась Лейла. — Зачем тебе эти ножи?
— Надо нож похуже — выбрасывать придется, — буднично сообщил Рустем. — Есть два тонких, но — хорошие. Жалко. А если кинжалом, много крови будет…