Закон крови

Микулов Олег

Понимал – и все же выжидал и теперь, все еще надеясь на что-то. Может быть, он получит от духов ответ? Или хотя бы знак? Или его молодой собрат-Куница добьется успеха?.. Больше всего Колдун жалел сейчас о той черепной чаше, обломки которой были им зарыты много лет назад, возле ручья. Да, сейчас могло помочь лишь одно: взгляд сквозь лунную воду. Но чаша Хорру невосстановима, а своей Колдун не приобрел. Своя черепная чаша могла появиться у него лишь в том случае, если бы тогда он до конца оставался со своим наставником…

Знак

в конце концов был дан. В одну из ночей бодрствования Небесной Старухи ее сморил нежданный сон, недолгий, но глубокий. Так уже бывало, и не раз. Но в эту ночь общинники, собравшись в центре стойбища, смотрели, как на светлый зрак наплывает черная тень, с особенным страхом. Сияние гасло, медленно, но неотвратимо, тьма скрадывала окружающее, и люди невольно жались ближе друг к другу, к еще тлеющим общим очагам. Послышался плач (женский? детский?). И еще, и еще…

– Покормите очаги! – распорядился Арго. Взметнувшееся пламя осветило фигуры и угрюмые лица, отбросило к краям стойбища резкие тени… Круг света посреди сгущающегося мрака. Колдун был здесь же. На него старались не смотреть. Но было нетрудно понять смысл отдельных взглядов.

– Дрого! – неунывающий Вуул хлопнул по плечу своего товарища. – Тебе не кажется, что мы вновь превращаемся в ползунчиков? От стойбища – ни на шаг; на охоту пошел – и с неба глаз не сводишь, больше о солнце думаешь, чем о добыче! Не знаю, как тебе, а мне – надоело!

Дрого, закреплявший наконечник на древке дротика, крепко стянул и связал концы ремешка и только потом с любопытством посмотрел на Вуула:

– Я был там, на похоронах Лайми, моего племянника. Колдунам – верю. А ты?

– Да нет же! – Вуул, скрестив ноги, примостился на траве, рядом с Дрого. – Я не о том. Просто не могу больше. Засиделся. Вчера ночью от тени своей шарахнулся. Боюсь, скоро или я кого-нибудь из наших приму за… Не за него самого. Или, чего доброго, меня кто-нибудь спутает с другим.

– И что же предлагает храбрый Вуул?

– Поразмять ноги! Никто же не запрещал охотникам уходить, верно? Нельзя только ночью возвращаться. Вот я и предлагаю: соберемся впятером, ты еще своего брата Йома уговоришь, – и отправимся подальше отсюда, за бизоном. А? Со всеми предосторожностями, конечно; и с Колдуном посоветуемся.

Дрого задумался. Предложение было очень заманчивым; он и сам хотел бы хоть на несколько дней отвлечься от происходящего. А тут еще – бизоны, которых ему еще ни разу не приходилось видеть живыми, в стадах… Рассказывают, их стада еще больше, чем лошадиные.

– Уговорил. Сейчас закончу дротик, и пойдем к остальным.

– Давай помогу. Ты прикрепляй перо, а я обмазку приготовлю… Смолу вижу, а где воск?

И Вуул принялся смешивать в маленькой деревянной плошке сосновую смолу и воск – клеящую обмазку, которой наконечник закрепляется в древке.

Собрать удалось не всех, на кого рассчитывал Вуул. Каймо и Аун согласились с радостью; Донго проворчал: «С Колдуном поговорить нужно». А вот Йом, к великому огорчению Дрого, отказался наотрез.

– Не могу. Жена на сносях,

боится всего. Одну не оставишь. Так что путь объясню – и доброй охоты!

Так-то оно так, и все же…

Не возражал и вождь, только усмехнулся:

– Сам бы пошел, да нельзя!

Айя только вздохнула, но промолчала.

А вот Колдун был явно не рад.

– Понимаю вас, да не ко времени затеяли. Глядите: Одноглазая почти заснула. Самое опасное время, а вы далеко! И погода…

Погода действительно переменилась с тех пор, как Небесная Старуха вновь стала готовиться ко сну. Жару сменила прохлада, а потом и настоящий холод, особенно по ночам, – хотя время для него вроде бы еще не наступило. Солнце поблекло, а потом и совсем укрылось за клочковатыми тучами, проливающимися уже совсем по-осеннему тягучими, надоедливыми дождями. И ветер. Здесь, в стойбище, защищенном лесистым склоном, он почти не ощущался, но стоило только выйти на открытое пространство, как он сразу давал о себе знать – резкий, пронизывающий, дующий не с северо-запада, как это бывает здесь чаще всего, а почему-то с юго-востока.

– Ну, погода… – усмехнулся Вуул.

– Да погода вам не помеха! – перебил его Колдун. – Что ж, идите. Только вначале слушайте и запоминайте…

Уже когда поутру пятеро молодых охотников, одетых не по-летнему тепло, встали на южную тропу, Колдун еще раз напутствовал их:

Помните! После заката друг от друга – ни на шаг! Даже по нужде одному не отходить! И чтобы костер не гас. А вернетесь в стойбище только вместе с солнцем! Что бы ни произошло, и думать не смейте о возвращении до света!

И долго еще смотрел им вслед седой старик, опираясь на свой новый обоюдоострый посох. (А может, и вправду хорошо, что они уходят! Ведь нет большой опасности, если только они не пренебрегут советами… Не пренебрегут, нет!.. Пусть проветрятся, пусть прогуляются. Донго – тем более…)

Вождь давно собирался поговорить с Колдуном. О многом. Нет, Арго нисколько не обольщался надеждами на то, что Колдун может сказать о нежити что-то новое и важное. Знал бы – сам бы подошел к вождю. А он – как будто нарочно старается избегать Арго. Почему? Ведь люди явно настроены против Колдуна. И рано или поздно они сами обратятся к вождю. И тогда Арго должен будет принять решение. Какое? Что он вообще знает о своем Колдуне? Действительно ли он никак не связан с тем, что случилось… и чему, по-видимому, еще предстоит случиться?

На следующий день после ухода молодых охотников Арго не выдержал. Дождался, когда Колдун появится в стойбище, подсел к нему и, не отрывая от него глаз, сказал:

– Старый! Колдун! Вождь Арго хочет задать тебе вопросы. Вождь Арго хочет говорить с тобой!

(Вот оно! То, чего давно ждал, от чего уклонялся…)

– Колдун детей Мамонта рад говорить со своим вождем! Но, боюсь, я не смогу поведать ничего нового. Такого, чего вождь не знает и сам. Защита действует; смертей нет ни у нас, ни у соседей. А сказать что-то иное… Я пытался узнать больше, но духи молчат.