Законник Российской Империи
Шрифт:
И тут произошло то, чего я ожидал. Убийца внезапно согнулся пополам и резко выплюнул кровь. Его ноги подкосились, и он рухнул на колени, тяжело дыша.
— Твой… Твой кинжал тоже был отравлен? Это же всего лишь царапина! — прохрипел он, с трудом ощупывая порез на плече. Конечности уже стали неметь, все как и должно. — Но почему яд на тебя не действует?
Я позволил себе легкую улыбку, вспоминая бесконечные уроки Соколова и его маниакальное стремление сделать меня устойчивым ко всем известным ему ядам. А
— Меня с детства ядами пичкали. Таким простым не возьмешь, — ответил я, наблюдая, как расширяются глаза убийцы от осознания своей ошибки.
Бой проходил тихо, так что никто в огромном особняке его не слышал. Но я не мог рисковать тем, что кто-то может случайно заглянуть и увидеть эту сцену. Сосредоточившись, я визуализировал в своем сознании истинное слово «Звук». Это был один из моих собственных экспериментов, основанный на знаниях из книги, оставленной мне матерью.
— Тишина, — произнес я, направляя поток маны вокруг комнаты.
Я почувствовал, как невидимый барьер окутывает пространство, создавая зону абсолютной звукоизоляции. Теперь никакой звук не мог вырваться за пределы этих стен.
Убийца, все еще стоявший на коленях, с удивлением наблюдал за моими действиями. Его лицо исказилось от боли, когда очередная волна действия яда прокатилась по его телу. Наступила следующая стадия его действия, теперь уже сомнительно, что он сможет напасть на меня.
— Что ты делаешь? — прохрипел он.
Я медленно подошел к нему, держа свой кинжал наготове. Пусть я был уверен в действии яда, но лучше пусть оружие будет при мне.
— Ты расскажешь мне все, — произнес я спокойно. — Кто тебя послал и зачем.
— С чего ты взял, что я буду говорить? — глаза убийцы сузились.
Я улыбнулся, но эта улыбка не коснулась моего холодного взгляда.
— Потому что я отравил тебя. И противоядие дам только в том случае, если ты сознаешься во всем — все просто.
Снова сконцентрировавшись, я активировал еще одно заклинание.
— Правда.
Мои чувства в мгновение обострились, настраиваясь на мельчайшие изменения в поведении собеседника. Теперь я мог уловить малейшие признаки лжи.
Убийца некоторое время молчал, видимо, взвешивая свои шансы — его глаза еще раз пробежались по мне и обстановке вокруг. Больше внимания мужчина уделил моему оружию, но, похоже, так и не нашел того, что искал. Наконец, он тяжело вздохнул.
— Меня зовут Виктор. Я… я член одной из государственных служб по устранению людей, которых империя считает предателями.
Я внимательно слушал, анализируя каждое его слово. Пока он говорил правду. Даже удивительно, я ведь думал, что придется еще его убеждать в том, что лучше не молчать. Но раз мужчина оказался таким
— Продолжай, — кивнул я.
— Мне был передан приказ о твоем устранении, — продолжил Виктор. — Я просто выполнял свою работу.
— Кто отдал приказ? — спросил я, чувствуя, как напрягается каждый мускул в моем теле.
Виктор на это лишь покачал головой.
— Я не знаю. Приказы поступают анонимно, через специальную систему внутри службы. Но… — он на мгновение замолчал, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. — У меня есть сам приказ. Я могу показать его тебе.
Я нахмурился от такого, но Виктор медленно, морщась от боли, достал из внутреннего кармана своей куртки сложенный лист бумаги. А ведь он уже не должен был иметь возможность двигаться, вот ведь — похоже, недостаточно правильно рассчитал дозу яда. Я осторожно взял этот лист, развернул и начал читать при тусклом свете луны.
То, что я увидел, поразило меня до глубины души. Это был полноценный официальный документ с печатями и подписями. В нем действительно содержался приказ о моем устранении, с указанием моего имени и подробным описанием, чтобы уж точно цель не перепутать. Не хватало только портрета или фотокарточки, чтобы уж наверняка.
— Невероятно, — пробормотал я. — В этом мире бюрократия настолько всепроникающая, что даже приказ на убийство оформляется официальным документом.
Виктор слабо усмехнулся.
— Никто не сможет спасти того, за кем охотится Судебное Бюро. Умру я, мое место займет другой и так будет происходить до тех пор, пока заказ не будет исполнен.
Эти слова заставили меня вспомнить кое о чем. Я быстро достал из кармана небольшую металлическую пластину, которую мне передал Соколов перед отъездом. Жетон судебного бюро.
Когда я показал его Виктору, цвет окончательно схлынул с его лица, и это явно было не только из-за действия яда.
— Я ученик главы третьего отдела Судебного бюро — Андрея Павловича Соколова, — сказал я, внимательно наблюдая за реакцией убийцы. — Как я могу быть предателем империи или же опасным человеком? К тому же я только сегодня прибыл в столицу.
Виктор уставился на меня широко раскрытыми глазами.
— Андрей Павлович твой учитель? — он поперхнулся, видимо, пытаясь осознать услышанное. — Да… сказанное тобой имеет смысл. Выходит, кто-то передал ложный приказ устранить тебя. Но это невозможно…
Я задумался. Ситуация становилась все более запутанной.
Кто мог желать моей смерти настолько сильно, чтобы подделать официальный приказ судебного бюро? И почему?
Связаны ли они с теми, кто напал на меня в поезде? Два покушения за две недели, не слишком ли? Если каждую неделю в столице мне придется отбиваться от убийц, то стоит подумать о том, чтобы нанять себе охранников.