Законник Российской Империи
Шрифт:
— Ты удивляешь меня своей верностью слову, — заметил я, начиная медленно двигаться вперед по улице. Виктор без колебаний последовал за мной.
— Может быть, я не самый высокопоставленный чиновник, но честь для меня не пустой звук. К тому же, если ты хочешь прожить в столице чуть подольше, то стоит учитывать такие вещи.
— Это угроза? — я приподнял бровь.
— Нет, можно сказать, что это, пожалуй, что-то вроде дружеского совета, — покачал головой Виктор. — Здесь, в столице, репутация и связи значат больше, чем вы можете себе представить. Даже самый незначительный промах
— Давно мы успели стать друзьями? — усмехнулся я.
Виктор пожал плечами и кивнул на мой бок, переводя тему.
— Как твоя рана?
— В порядке. Я крепче, чем ты думаешь, но, думаю, ты мне задолжал. Впрочем, ладно, чувствую, у меня нет выбора, кроме как познакомиться с внутренними делами судебного бюро. Надеюсь, там я смогу найти своего учителя.
— Я готов последовать за тобой и сдаться на суд своих коллег. Пусть они решают, достоин ли я жить дальше или же меня обвинят в преступлении.
Его слова прозвучали так спокойно и обыденно, что я невольно почувствовал уважение к этому человеку. Несмотря на то, что еще вчера он пытался меня убить, сейчас я видел перед собой человека чести, готового ответить за свои поступки. Неожиданно сочетание — убийца с честью и, похоже, толикой верности империи.
Мы шли по улицам столицы, и я не мог не восхищаться ее красотой и величием. Высокие здания из белого камня, украшенные изящной лепниной и магическими символами, возвышались по обеим сторонам широких проспектов. В воздухе то и дело проносились небольшие летающие устройства — магические посыльные, доставляющие сообщения и мелкие грузы. Люди вокруг нас спешили по своим делам, одетые в яркие одежды, которые, казалось, сами светились в лучах утреннего солнца.
Наконец мы подошли к внушительному зданию судебного бюро. Его фасад украшали массивные колонны и статуи дев-воительниц, изображающие различные добродетели: Справедливость, Мудрость, Милосердие. Над главным входом располагался герб империи — двуглавый орел, держащий в когтях весы и меч правосудия.
Как только мы вошли внутрь, я почувствовал, что попал в настоящий муравейник. По коридорам носились служащие, некоторые с огромными стопками бумаг, другие что-то яростно обсуждали на ходу. Я заметил молодого клерка, который умудрялся одновременно жевать бутерброд, читать какой-то документ и лавировать между коллегами, даже несмотря на них.
— Впечатляет, не правда ли? — усмехнулся Виктор, заметив мой ошеломленный взгляд. — Добро пожаловать в самое сердце имперской бюрократии, где умереть под завалом бумаг шансов больше, чем от магического залпа какого-нибудь польского шляхта на границе.
— Удивительно, что такой человек, как ты, умеет в шутки, — буркнул я.
Вообще, подобное не слишком-то отличалось от столичного суда моего мира в самый разгар заседаний. И, что там, что тут без помощи было не обойтись. Заметив молодого служащего, который выглядел чуть менее занятым, чем остальные, я решил обратиться к нему:
— Прошу прощения, не могли бы вы подсказать, как мне найти Андрея Павловича Соколова?
Парень замер на месте, словно громом пораженный. Его глаза расширились, а рот приоткрылся в немом изумлении.
—
Я кивнул, начиная понимать, что, возможно, недооценил репутацию своего учителя в этих стенах. Сильно недооценил.
— Да, это очень важно. Мне необходимо с ним встретиться. Мне назначено, — последнее было откровенным враньем, но надо было как-то разогнать ступор своего собеседника. Да и обычно такие заявления работали достаточно убедительно — если назначено, то меня ждут и я не просто так тут появился. Это меняло дело.
Но парень продолжал смотреть на меня так, словно я сказал, что хочу встретиться с самим императором. Я обернулся к Виктору, ища поддержки, но тот лишь пожал плечами, всем своим видом показывая, что здесь он мне не помощник и готов подождать еще немного. Странный он все же человек.
— Послушайте, — сказал я, стараясь говорить как можно мягче, — я понимаю, что Андрей Павлович, вероятно, очень занятой человек. Но это, действительно, важно. Возможно, вы могли бы хотя бы подсказать, в каком направлении мне двигаться?
Молодой человек наконец-то пришел в себя. Он нервно оглянулся по сторонам, словно опасаясь, что кто-то может подслушать наш разговор, и затем прошептал:
— Третий этаж, восточное крыло. Но… но я вас не предупреждал, хорошо? Не говорите ему, иначе… — он показал большим пальцем поперек своего горла, после чего поспешно удалился.
Мы с Виктором направились к лестнице. По пути я не мог не заметить, как многие служащие бросали на нас любопытные взгляды. Казалось, само наше присутствие здесь было чем-то необычным.
Когда мы достигли третьего этажа, атмосфера вокруг нас изменилась. Здесь было тише, воздух казался более напряженным. Коридоры были пусты, за исключением нескольких охранников, которые ходили из стороны в сторону.
Я осторожно продвигался вперед, внимательно изучая таблички на дверях. Наконец, мой взгляд упал на нужную надпись: «А. П. Соколов, глава третьего отдела».
Глубоко вздохнув, я поднял руку и решительно постучал. Не дожидаясь ответа, я потянулся к ручке и открыл дверь. В тот же миг что-то внутри меня закричало об опасности. Благодаря отточенным инстинктам тело среагировало моментально еще до того, как я понял, а что, собственно, происходит.
Я резко отклонился в сторону, и в то же мгновение мимо моего лица просвистело несколько тонких игл. Они пронеслись так близко, что я почувствовал легкое движение воздуха на своей щеке, и, конечно же, едва уловимый запах яда. Когда тебя все время пытаются отравить, то учишься и не таким вещам, если хочешь не мучиться от очередного яда.
Звук падающего тела за спиной заставил меня обернуться. Один из служащих, который, видимо, спешил по коридору, рухнул как подкошенный, пронзенный иглами, предназначавшимися мне. Его глаза были широко раскрыты от удивления и боли, а изо рта вырвался лишь слабый хрип. При этом он пытался отползти как можно дальше от двери. В нашу сторону посмотрело несколько служащих, но, похоже, в этом происшествии никто не увидел ничего необычного и они продолжили заниматься своими делами. Странное это место.