Законы подлости

Руд Дарья

В обеденное время Пиковая улица походила на муравейник со множеством узких дорожек, протоптанных лавирующими в толпе жителями столицы. Этот мирок Западной, или Торговой, части большого города был менее официальным, чем Приаллейный проспект. Можно было увидеть кучки подростков и даже сбежавших с занятий адептов в форменных пиджаках и жилетах. Смех, зазывающие крики, отдаленное пение под немного сбивчивые звуки гитары - вверх по улице после нескольких лестниц с кривыми и высокими ступенями из брусчатки, на небольшой площади Художников, которой заканчивалась Пиковая, у фонтана каждый день собирались уличные

музыканты, - во все это можно было окунуться с головой.

Я вздохнула, улыбаясь маленькой кудрявой девочке, которая застенчиво смотрела на меня в ответ, держась за длинную мамину юбку, проводила взглядом высокую фигуру мужчины в синем костюме, сурово посматривающего по сторонам, явно в поисках чего-то, и снова поймала себя на том, что шумная столица дарит мне покой и умиротворение.

Вскоре заметила академическую книжную лавку на другой стороне улицы. Она, видимо, открылась совсем недавно, раньше мне не доводилось видеть этой вывески, а ведь поковыряться на полках с книгами было святым делом. В библиотеках, конечно, можно было найти много чего интересного, но и книжными не стоило пренебрегать, сама не раз пользовалась их услугами и заказывала редкие издания энциклопедий и авторских исследований.

Сделала всего пару шагов, кидая взгляды по сторонам, юрко проскальзывая между стайкой молоденьких феечек с разноцветными волосами и полной гномихой, что-то возмущенно ворчавшей на ухо мужчине рядом, как вспомнила про маму. Стукнула себя по лбу и, нахмурившись, быстро вернулась к двери ателье. Распахнула дверь, возвращаясь в душное помещение.

– Я пока буду в книжной лавке через дорогу. Как закончишь, найдешь меня там, - сказала, привлекая к себе внимание покашливанием.

Мама удивленно приподняла брови. Она, видимо, даже и не заметила, что я вышла. Кивнула, не говоря ни слова, и тут же повернулась к швее, что держала в руках толстый каталог. Я с облегченным выдохом снова выпорхнула на улицу и уже через две минуту открывала другую дверь, тяжелую, выполненную в старинном стиле с выпуклой вязью на широкой ручке и разноцветным витражом, словно калейдоскоп.

В помещении книжного царила тишина, приятно пахло лавандовым мылом и немного пылью. Из-за прилавка на меня быстро глянула худая женщина в свитере с высоким воротником, поправила очки в тонкой золотистой оправе и снова опустила взгляд на газету перед собой.

В торговом зале между книжными полками сновал один пожилой мужчина, да молодой парень в твидовом костюме, явно на размер больше, застыл в углу, вчитываюсь в какую-то книгу. На меня никто из них не обратил внимание.

Несколько минут я просто разглядывала полки и два круглых окна почти у самого потолка, в них виднелись плывущие по небу рваные облака, которые гнал осенний ветер.

Что же, в книжный стоило лишь заглянуть, а дальше время делало странный кульбит и вот ты уже стоишь у полок с книгами о кулинарии или астрологическом гадании, или вовсе застреваешь в отделе романтики и поэзии, которой никогда в жизни не интересовался, - в общем, книги быстро могли засосать в свой отдельный мир, отказываясь отпускать тебя в реальность. И, естественно, что когда в очередной раз открылась входная дверь, я не обратила никакого внимания на вошедшего. За время, пока я была в книжном, дверь открывалась

и закрывалась, создавая сквозняк, не единожды.

В этот раз правда все было иначе. Вошедший сумел привлечь к себе внимание. Уж тем, что первым делом возвестил о себе недовольными вздохами и обратился к женщине-продавщице за прилавком.

Я спряталась почти у самых дальних стеллажей, присев на корточки и разглядывая нижние полки со старыми изданиями Ботанических Альманахов Северных провинций, когда ушей достиг знакомый голос.

Подняла голову и прислушалась.

– Да, блондинка, высокая и в черном плаще, хотя, должна сказать, голубое ей идет куда больше…

Поняла, что слышу маму. Закатила глаза и поднялась на ноги, попутно все-таки захватив с собой несколько номеров Альманаха. Оглавление показалось мне довольно увлекательным, особенно заинтересовала одна статья про крокусы, уж редко они становились предметом изучений - слишком простые растения, без магических свойств.

Сделала пару шагов, уже видя затылок мамы, как пришлось резко остановиться. У одного из стеллажей, ближе к прилавку и входной двери, стоял профессор Фольцимер. Он медленно повернул голову и внимательно смотрел на мою маму. Ну, конечно, кто же любит, когда в тихом книжном начинают вести светскую беседу, да еще так бестактно и громко. Захотелось юркнуть в сторону и спрятаться, но пришлось гордо распрямить плечи и двинуться дальше. Просто вежливо поздороваюсь с начальством, схвачу маму за руку и мы быстро выйдем из книжного, словно нас тут и не было. В мои планы вмешалась молчаливая женщина за прилавком.

Она с непроницаемым видом смотрела на маму, спустив очки на кончик носа, а затем показала рукой прямо на меня, при этом даже не смотря в мою сторону. Мама тут же обернулась. Я уже открыла рот, чтобы дать знать, что я здесь, но мама вдруг ахнула, удивленно и одновременно с легким испугом посмотрев куда-то вперед, но не на меня. Проследив за ее взглядом, поняла, что смотрела она на профессора Фольцимера. А профессор Фольцимер смотрел в ответ на нее.

Откуда они знали друг друга? То, что эти двое были знакомы, стало ясно по их взглядам, но что за ними скрывалось, понять не удалось.

Мама молчала, внимательно разглядывая Фольцимера. Лицо ее стало каким-то совсем бледным, даже обычно розовые щеки потеряли цвет. Профессор же сделал шаг ей навстречу и тихо проговорил:

– Розмари…

Его голос дрогнул, обычно сухой и спокойный тон приобрел дрожащие нотки, и тут мне захотелось вмешаться.

– Профессор, добрый день.

Фольцимер и мама одновременно повернули головы, проследив за моим приближением.

– Не одна я провожу обеденное время в книжном.

Моя напускная веселость должна была разрушить неловкость, повисшую в воздухе, но получилось все прямо наоборот. Фольцимер молчал, мама тоже не спешила начать светскую беседу.

– Познакомьтесь, Розмари де Лерой, моя мама, а это, - я вежливо показала рукой на начальство, - профессор Фольцимер, глава Научного Совета нашего Ботанического общества.

– Да, - маму хватило лишь на короткий кивок.

– Что же, нам пора идти. Профессор Фольцимер, - я слегка склонила голову, прощаясь и потянула маму к выходу.