Закрытый клуб
Шрифт:
Сара присела на мою кровать. В комнате был еще один стул, деревянный, желтый и на редкость неудобный, последний оставшийся от распроданного кухонного гарнитура. Я купил его в дисконтном магазине за семь долларов. Майлс попробовал его, крякнул и присоединился к Саре на кровати.
Стул мы оставили свободным и стали ждать.
Все молчали.
Мозг начал снова играть со мной в игры. Они обманули нас? Решили, что мы блефуем? Это ловушка? Какого дьявола мы вообще сюда пришли?
Сколько же раз мне еще стоять, бессильно
Сколько еще раз мне повезет?
Я уже готов был изругать Майлса за… за что-нибудь (видимо, за то, что он не исправил всего, что я наломал), когда в дверь негромко постучали три раза — медленно, мягко и вежливо.
Глава 30
Два вопроса. Первый: кто открывает дверь в таких ситуациях? Второй: что, если за дверью окажется пушка с зажженным фитилем? Любой хороший юрист скажет вам, что ответ на первый вопрос может повлиять на второй.
Я с надеждой посмотрел на Майлса и Сару, встал и пошел к двери.
В глазок гость не выглядел убийцей. Аккуратно одетый — в простом и даже немного поношенном сером костюме. Волосы слегка в беспорядке, ухоженные усы — тоньше, чем у наркобарона, и гуще, чем у колдуна.
Когда я открыл дверь, он протянул руку.
— Вы, должно быть, Джереми, — усталым голосом сказал он.
Я сел на мой кожаный стул, оставив пришедшему свободный деревянный.
Он тяжело опустился на сиденье, поморщился, вскочил и не смог разогнуться, схватившись за бок с тихим стоном.
— Больная спина, — извиняющимся тоном пояснил он. — Дайте мне минутку.
Казалось, ему действительно больно. Он застыл полусогнувшись, не в силах распрямиться и закрыв глаза. Рукой он держался за поясницу и шевелил губами, медленно считая и пережидая спазм. Я взглянул на Майлса и Сару. Майлс пожал плечами. Сара наклонила голову набок. В ней проснулся медик.
— Вы таблетки от люмбаго принимаете? — спросила она.
Он повернул к ней голову, все еще не распрямившись, и приоткрыл глаза.
— Я слышал, они не помогают.
— Вообще-то они очень эффективны, — заявила Сара. — Снимают давление с крестца.
— Как скажете, вы среди нас единственный нейрохирург. — Он пытался улыбнуться, но по-прежнему вздрагивал от боли.
— Присядьте сюда, — сказал я, вставая со своего кожаного трона.
— Благодарю вас, весьма обязан. — Он пошел, не разгибаясь и морщась при каждом шаге. Медленно опустившись на стул, он издал вздох облегчения. — Очень любезно с вашей стороны, — добавил он.
Мне ничего не оставалось, как сесть на деревянный стул. Угол сиденья и спинки был самый нелепый, явно неизвестный человеческой спине за всю историю сиденья, и деревянные планки впивались в тело. У меня невольно вырвалось «О!».
Мужчина в костюме робко улыбнулся.
Он сидел на моем любимом стуле!
М-да, переговоры начались удачно.
Гость, внимательно оглядывая
— Я не пропускал занятий, — засмеялся он так, что мне показалось — чуть-чуть, но пропускал.
— Мы сюда пришли не в игры играть, — заметил я.
— Хорошо.
Он приятно улыбнулся, взял со стола одного из пупсов с яркими волосами и повертел в руках.
— У меня сестра таких собирала. У нее были куклы из разных стран. Целый шкаф куколок. — Он улыбнулся воспоминаниям. — Ну что, приступим?
Этот тип что, шутить со мной пришел?
— Да уж, давайте приступать.
Я протянул ему один из наших конвертов.
Гость взял конверт, вынул листы и медленно, не торопясь, прочел. Там было все, что мы знали о V&D: факты и слухи, загадки и решения, карты тоннелей, местонахождение умфора, список имен. В его лице не дрогнул ни один мускул. Понять его реакцию было невозможно. Лицо не было пустым, просто на нем застыло мягкое выражение. С таким лицом листают «Ридерс дайджест» или ждут очереди в парикмахерской. Закончив, он протянул бумаги мне.
— О’кей, — сказал он.
— Что «о’кей»?
Г ость не ответил. Он терпеливо ждал с вежливой улыбкой, сложив руки на коленях.
Он сидел так долго, что у меня кончилось терпение.
— Мы хотим гарантий. Мы хотим, чтобы вы пообещали оставить нас в покое. Меня, Сару, Майлса, Чанса. Вот так. Мы сделали копии этого письма. Случись что с нами, и они разойдутся в газеты, в Интернет, куда угодно. Если с нами все будет в порядке, эту информацию никогда никто не обнародует. Нам нет дела до V&D. Мы просто хотим нормально жить. Вот и все.
Я пытался придумать, что еще сказать, но ничего не придумал.
— Ну? — подбодрил я его.
— Что «ну»?
Мне захотелось одним прыжком преодолеть разделявшее нас расстояние и задушить визитера.
— Мы договорились?
— О’кей, — сказал он.
Я не сразу понял, что это ответ. Он говорил тихо. Не торговался, не возражал. «О’кей» — и все. Вот так просто. С другой стороны, и ситуация не была особо сложной. Меня не обмануло то, что он играет под Вилли Ломана,[21] — за безмятежным взглядом угадывались извивы змеиного мозга. Видимо, чем умнее человек, тем меньше нужно слов.
— И все? — спросил я.
— А есть что-нибудь еще?
— Нет.
— Тогда о’кей. — Большим и указательным пальцами он пригладил усы. — Я, пожалуй, пойду. Я все время опаздываю. Знаете, как это бывает. — Он засмеялся. — Простите, мне крайне неловко просить, но нельзя ли мне взять вот эту? — Он показал на одну из моих куколок с ярко-розовыми стоячими волосами. — Такой я еще не встречал. Моей сестре очень понравится. — Гость смущенно улыбнулся.
Думаю, брови у меня сошлись сильнее, чем если бы он задал мне математический вопрос.