Залечь на дно на Солстхейме
Шрифт:
— Не верю я им, — пробурчал мужчина по пути к «Пьяному нетчу».
Драконорождённая чувствовала, что Корир не просто не верит редоранцам — эти данмеры неприятны ему. Нет, дело не в каких-то расовых вопросах, он всё так же считал (возможно, справедливо), что Адрил Арано много чего недоговаривал, что просто использовал своих гостей. Почему иначе ярл оставался относительно трезвым?
— Велет хочет зачаровать у нас оружие, — возразила архимаг. — Это по его глазам видно. Да, он потребует себе скидку, но он пришлёт столько золота, сколько потребуется. И пришлёт корабль, который привезёт это оружие.
Что будет дальше, правитель
— Не будешь ему сильно большую скидку делать?
— Нашим зачарователям надо на что-то жить, — ответ бретонки хоть и выглядел расплывчатым, но Кориру хватило и этого, чтобы всё понять.
— Вот что я в тебе больше всего люблю, так это твою деловую хватку. Если ты захочешь — то мёртвого слушаться заставишь.
========== Тайна скаалов ==========
С утра Блёнвенн думала отправиться к Нелоту — разузнать, какие двемерские руины он предлагал изучить, затем вернуться в Воронью Скалу, за Онмундом, нечего парню без дела в таверне сидеть, пусть помогает делать «экспедиционные заметки». Может, и Корира взять — приказать ему не трогать ничего и держаться позади, пусть норд тоже мир посмотрит, будет хоть, что сыну рассказать. Да, надо отправляться поскорее — чтобы скорее выбросить из головы смерть Сторна, выбросить чувство вины перед Фреей, до сих пор гложащее девушку. Конечно, это глупо и нелогично, Драконорождённая не виновата в гибели старого шамана — но мысль, что она поступила неправильно, до сих пор грызла разум. Может, стоит навестить скаалку, спросить, чем она может помочь деревне, помочь ей самой, попытаться наладить отношения… Только вот как? В день, когда они покинули деревню, новоиспеченная шаманка ясно дала понять, что не желает никого видеть и ни с кем разговаривать, что она хочет оплакивать отца в одиночестве. Фрея — не Серана, которая требовала поддержки, пусть даже и фальшивой, которой просто необходимо периодически выговариваться кому-нибудь по каждому пустяку и которую нужно было постоянно жалеть и давать иллюзию, что она — сердце и душа своей небольшой компании. Скаалка хочет остаться со своим горем наедине, пережить его сама, ей будет отвратительна чья-либо жалость. И как правильно поступить сейчас, девушка не знала.
— Простите, если отвлекаю, — в дверном проёме показалась голова Гелдиса Садри. — Но вас там какой-то скаал ищет. Пожалуйта, поговорите с ним поскорее и попросите уйти. Мне не нужны с ним неприятности — ну, вы сами понимаете: ещё подерётся с кем-нибудь или испортит мне что-нибудь.
Драконорождённая оживилась. Фрея захотела увидеться? Нет, вряд ли — шаманка бы сама пришла, если бы ей понадобилась помощь. Девушка выскочила из комнаты и быстрым шагом направилась к развалившемуся на стуле мужчине; её товарищи последовали за ней — на всякий случай, неизвестно, что этому дикарю в голову взбрести может.
— Что случилось?
Скаал поднял глаза на бретонку; мужчина выглядел усталым, будто он всю ночь двигался, держался лишь на зельях, и ему бы сейчас отдохнуть, но Гелдис Садри выгонит же его.
— Хорошо, что я застал вас здесь, чужаки, — ответил он. — Меня
— Да-да, конечно, приятно познакомиться, — протарахтел Онмунд. — Что у вас там случилось?
— Мой друг пропал вчера вечером. Я знаю, он никогда бы не отлучился из деревни на ночь глядя, он вообще кузню свою надолго бросить не может.
— Может быть, у твоего друга появились какие-нибудь… дела, — предположил Корир.
— Нет, ты не понял меня. Бальдор и на охоту-то почти не выходит, мы сами приносим ему столько еды, сколько ему нужно, а других дел, кроме как в кузне, у него никогда не бывает. Говорю тебе, с ним что-то случилось! Послушайте, я бы не стал обращаться к вам, чужакам, за помощью, если бы это было возможно — но Фрея скорбит по своему отцу и видеть никого не желает, а Фанари считает, что я лишний раз страх на себя же нагоняю.
Насколько Бальдор был важен для скаалов, говорила даже Фрея. Мало того, что он был единственным в деревне кузнецом, так ещё и владел редким, по-настоящему священным искусством: тайной обработки сталгрима.
— Ты заметил что-нибудь странное в день, когда исчез Бальдор? — поинтересовалась бретонка.
— Не знаю, насколько это странно, но… Пожалуй, да — я видел в лесу пару эльфов, которые тащили что-то тяжелое.
Норды переглянулись. Эльфы, которые тащили что-то тяжелое. Данмеры бы вряд ли опустились до похищения деревенского кузнеца, так не замешан ли в этом их новый талморский знакомый?
— Скажи, у этих эльфов была жёлтая или серая кожа? — поинтересовался ярл.
Деор задумался.
— Кажется, жёлтая. Да, точно тебе говорю, жёлтая. И сами они длинные.
Теперь сомнения не оставалось: к пропаже кузнеца причастны талморцы. И Блёнвенн теперь догадывалась, что именно Анкарион искал на Солстхейме и почему втирался к скаалам в доверие. Но только зачем ему секрет обработки сталгрима, который только на этом острове найти можно?
— А что в вашем сталгриме такого особенного? — спросил молодой волшебник.
Скаал разразился смехом, но быстро взял себя в руки и решил просвятить новых знакомых.
— Сталгрим холоден, как лёд, но намного более крепок, чем самая лучшая сталь. Редкая стрела пробьёт броню из него, а оружие из сталгрима сможет что угодно разрубить!
— Мы найдём Бальдора, — заверила Драконорождённая.
— Постарайтесь уж найти и привести живым.
Деор поднялся на ноги и уже собирался уйти.
— Постой! — окликнула Блёнвенн. — Тебе отдохнуть не надо?
— Нет, здесь я отдыхать не буду.
Видимо, отношения между скаалами и Гелдисом Садри оставляют желать лучшего, раз Деор из принципа решил перетерпеть свою усталось и вернуться в деревню.
— И что ты теперь насчёт этого Анкариона скажешь? — недовольно пробурчал Онмунд.
— Скажу, что попробую с ним договориться, — вздохнула девушка.
Да, можно было бы найти лагерь талморцев и просто перебить всех — эльфы восприимчивы к магии, их можно даже слабым заклинанием убить (если их, конечно, не поддерживает энергия могущественных артефактов или они не выучат хорошие обережные заклинания), а юстициарская роба не настолько прочна, из засады их офицера очень легко убить, и без него оставшихся солдат легко прикончить, в этом может помочь даже не самое сложное и мощное заклинание школы Иллюзии. Но Анкариона почему-то убивать не хотелось, девушка верила, что с этим талморцем можно договориться.