Залечь на дно на Солстхейме
Шрифт:
Талморец что-то недоговаривал, не хотел открывать что-то о своей семье — Блёнвенн почему-то чувствовала это. Но эльф казался ей хоть сколько-то настоящим, снявшим маску приличия и вежливости. Только вот зачем он рассказал всё это?
— Простите, если я вам наскучил. Но я почему-то посчитал, что должен был рассказать вам это.
— Нет, что вы. Я привыкла, что мои знакомые рассказывают мне… истории из своей жизни. Но моя связь с Ноктюрнал… извините, но я не готова рассказать вам о ней.
Анкарион сохранял прежнее спокойствие и дружелюбие.
— Ваш меч, несомненно,
— Да. Меч — дар Меридии, если вас это интересует. Кинжал я сняла с трупа скайримской главы Тёмного Братства — возможно, этот эпизод моей биографии вам тоже рассказали.
— Благодаря вам Тёмное Братство перестало существовать. А доспехи — дары Ноктюрнал? Предположил это методом исключения.
— Всё верно. Доспехи — её дары.
— Почему тогда вы говорите о сделке с Ноктюрнал, как о чём-то необратимом? Принцы даэдра используют смертных для достижения каких-то своих целей, или же просто ради забавы, и в награду даруют им свои реликвии. Обычный смертный может послужить прихотям нескольких даэдрических принцев — и на том их… сотрудничество, если это можно так назвать, заканчивается.
— Говорю же — я ещё не готова рассказать вам об этом.
На какое-то мгновение на лице эльфа промелькнуло разочарование.
— Хорошо. Если вы считаете, что мы с вами недостаточно хорошо друг друга знаем для такого разговора, не буду больше настаивать. А теперь позвольте мне отлучиться в город — хочу наконец-то познакомиться с легатом Телендасом.
Альтмер направился к выходу — но оклик девушки задержал его.
— Почему вы так беспокоитесь обо мне? — поинтересовалась она.
— Госпожа Эленвен заинтересована в хороших отношениях с вами.
Поймав скептическую ухмылку, талморец будто бы понял, что такой ответ Драконорождённую не устроит.
— Вы не верите ей — и правильно делаете.
Выбить из талморца хоть сколько-то правдиво звучащий ответ у Блёнвенн больше не получилось — Анкарион в какой-то спешке покинул покои архимага.
========== Битва за Винтерхолд: подготовка ==========
Когда порог Длинного Дома пересёк альтмер в талморском одеянии, легат Севан Телендас едва сдерживал ругань. И чего этого н’ваха желтокожего сюда принесло? Сидел бы в Коллегии, да магов своей болтовнёй донимал. Или делами занимался — если верить архимагу, работы у него как раз-таки появилось много.
— Леди Тейна, — промурлыкал талморец, столкнувшись, очевидно, с женой ярла.
— Добрый день, советник, — голос нордки на удивление звучал вполне дружелюбно. — Первый раз вижу вас в форме.
— Пришлось надеть. Скажите, легат Телендас у себя?
— Да. Как и обычно.
Данмер вздохнул. Что же, по всей видимости, пришло, наконец-то, время личного знакомства. Легат разглядел альтмера: ничем не примечательный, такие же наглые узкие желтые глаза, такие же изгибающиеся в фальшивой улыбке тонкие губы, такие же породистые до приторности черты лица, как у большей части его сородичей. Прав был ярл Корир, когда однажды проболтался о своём наблюдении, что все высокие эльфы скоро вообще друг от друга неотличимы станут! Хотя, нет: этот отличался
— Анкарион, — представился талморец, подавая руку, — талморский советник архимага.
— Легат Севан Телендас, — данмер пожал руку в ответ, — имперский военный советник ярла. И чем обязан?
— Я обеспокоен тем, что Галмар до сих пор не уничтожен и представляет опасность для жизни архимага.
«Представляет опасность для жизни архимага», — про себя передразнил Севан Телендас. Может, этот альтмер хотел сказать «для моей жизни»? Узнай ведь Галмар со Скальдом, что в Винтерхолде ещё и талморец поселился, наверняка захотят изловить его и прилюдно казнить. Данмер признавал, что с удовольствием бы посмотрел на голову желтокожего н’ваха, насаженную на пику… разве что его собственная голова наверняка окажется рядом.
— Уж поверьте: я делаю всё, чтобы свести любые опасности для жизни архимага к нулю.
— Тем не менее, насколько я понял, вы определяете для неё — вернее, её драконов существенную роль в грядущей битве.
Военный не верил своим ушам. Архимаг настолько наивна, что позволила этому альтмеру себе мозги запудрить и всё ему уже выложила?
— На моём месте вы бы поступили так же.
— Но я бы всё равно хотел проследить, что её роль в грядущей битве ограничится вызовом драконов.
Данмер был готов в голос рассмеяться. Чего это талморец так заботится о жизни госпожи Кровадин? Разве его начальство втайне не желает ей смерти?
— Если госпожа архимаг изъявит желание лично поучаствовать в битве, я буду бессилен.
— Но в наших с вами силах сделать всё, чтобы обезопасить её от этого.
Появившийся в проходе ярл тут же обратил на себя внимание.
— Мне вот интересно, почему ты так заботишься о её жизни? — поинтересовался норд.
— У меня есть на это причины.
Талморец что-то недоговаривал, оба мужчины чувствовали это. Об этом кричали интонации в голосе альтмера, его скрещенные на груди руки и взгляд.
— Я понимаю, у вас есть право не доверять мне — но поверьте, к Блёнвенн у меня самые чистые и искренние намерения.
— Так откройте же нам их, — ненавязчиво попросил легат. — Или, пожалуйста, не мешайте мне продумывать, как провести битву.
— У вас есть данные разведки?
Данмер уже не мог сдерживать гнева и, закатив глаза, презрительно цокнул. Эленвен воистину поиздеваться над магами любит, раз посылает в Винтерхолд сумасшедших?
— Послушайте, советник как вас там… — Севан Телендас намеренно не назвал юстициара по имени, надеялся показать ему, что не желает больше его тут видеть.
— Анкарион, — альтмер недовольно нахмурился.
— Короче, битва с Галмаром — это моя проблема, а не ваша.
— Ты слышал, что сказал легат, — поддержал Корир.
Фальшивая улыбка окончательно испарилась с альтмерского лица, и легат ждал, когда же Анкарион проявит свою талморскую сущность во всей красе.
— Я действительно желаю Блёнвенн только добра, как сложно бы вам обоим не было это признать. И я действительно хочу защитить её — считайте, я выполняю кое-какое обещание.