Залечь на дно на Солстхейме
Шрифт:
«Выполняю кое-какое обещание». Эта формулировка очень не нравилась военному, слишком туманна и расплывчата. Чего же этот желтокожий скрывает?
— А действительно ли хочешь защитить её ты, преданный троими, но предавший дважды?
Севан Телендас заметил, как ярл переменился в лице, как в его глазах вспыхнул странный гнев — тут же, однако, стихший. Что хотел сказать талморец, когда наделил правителя Винтерхолда этим эпитетом? Преданный троими, но предавший дважды… Мысль вертелась в голове, но данмер никак не мог понять её ход.
— Ярл Корир, о чём он говорит? — опережая любой ответ, поинтересовался легат.
— Он сумасшедший, — фыркнул норд.
— Возможно, я действительно сумасшедший, — парировал
Данмер устало опёрся о край своего стола, делая вид, что внимательно изучает карту. Что же. Раз этот талморец хочет помочь, то пусть делает то, что умеет лучше всего: гадит исподтишка. Тайно нападает на лагеря Братьев Бури. Устраивает пожары. Заставляет мятежников драться друг с другом с помощью своей магии: говорят, в Хаммерфелле талморцы с её помощью заставляли мирных кочевников вырезать просивших у них помощи имперские отряды. Убьют — будет не жалко. А Эленвен можно что-нибудь соврать.
— Скажите, советник, вам удалось застать время Великой Войны?
— Да. Я служил в войсках леди Араннелии.
Участник той страшной войны, — вздохнул военный. Удивительно, как он не хвастается об этом на каждом углу? Обычно её участники так и поступают, а талморцы так вообще не преминут возможности похвастаться победой Альдмерского Доминиона над Империей. Возможно, из-за того, что советник воевал в Хаммерфелле, который в итоге нанёс его партии болезненное для их собственной гордыни поражение?
— Пожалуй, я знаю, чем вы можете нам помочь. Делайте, что хотите — но постарайтесь, чтобы до Винтерхолда дошло как можно меньше Братьев Бури.
— Я понял вас, легат. Сделаю всё, что в моих силах — только вы бы не подсказали мне, с чего лучше начать?
Севан Телендас про себя выругался — но всё же рассказал, где, по данным разведки, будут проходить передвижения группы, идущей из Виндхельма на помощь Галмару. Дальше уже пусть сам крутится. Анкарион, тем не менее, снова так же приятно улыбнулся и, наконец-то, покинул Длинный Дом.
— Наконец-то, — с каким-то облегчением вздохнул ярл. — Теперь, легат, давай к делу. Я так понимаю, удар Галмара должны принять мои люди, верно?
— Да. Всё верно. По моей задумке, вам нужно постараться выстроиться полукругом, я разобью своих на два отряда — которые ударят Галмара с флагов и окружат его. Вы будете…
— Я буду вести моих людей лично, — уверенно ответил норд. — Галмар идёт и за мной в том числе.
Данмер желал возразить: ярл Балгруф, говорят, не удосужился лично выйти на городские стены, хотя Ульфрик якобы бросил вызов лично ему. Впрочем, казнённый вождь Братьев Бури сам не удосужился появиться возле Вайтрана, да и нападение дракона на свой город так же встретил в своём дворце, что и дало архимагу возможность похитить его. Оба эти человека славились как умелые воины, Ульфрик Буревестник даже в Великой Войне немного поучаствовать успел, да и затем в Пределе вон сколько крови пролил. Ярл Корир никогда не славился воинскими подвигами, и ничего постыдного не будет, если он понаблюдает за битвой издалека.
— Ярл Корир, может, всё-таки передумаете? Ярл Балгруф предпочёл командовать своими людьми из дворца, да и Ульфрик ни разу на поле боя не появлялся.
Норд одарил своего военного советника пышущим злобой взглядом.
— Я — не Балгруф. И тем более — не Ульфрик, — заявил он.
— Вот именно. Они в молодости…
— Мне неважно, как проходила их молодость. Сейчас я нахожусь в ситуации, которая требует моего личного присутствия на поле боя. Галмар считает, что я слаб, что прикрываюсь вами, имперцами. На этом он будет строить свою речь перед своими людьми — и я должен его немного расстроить.
Спорить с нордом данмер не хотел: в нордские понятия о чести он не углублялся, но
— Город без защиты, я надеюсь, мы не оставим? — продолжил Корир.
— Нет, разумеется. Я оставлю своих людей на случай, если Галмар разделит свои войска и захочет обойти нас с тыла. У нас в любом случае будет стратегическое преимущество, мы находимся на возвышенности, и обороняться нам будет проще.
— А лучники?
— Поставим их по флангам.
Слова Анкариона — «преданный троими, но предавший дважды» никак не хотели выходить из головы легата. Может, спросить ещё раз, без посторонних ушей?
— Так всё же, о чём этот талморец говорил?
— Я же говорю, он сумасшедший, — небрежно бросил норд.
Спорить с ярлом военный не решился — правильно ведь сказал про этого талморца, сумасшедший он. Наверное, просто альтмеру взбрело что-то в голову, вот он языком и начал трепать, как они все любят.
***
Ошибся? Эта мысль грызла Анкариона, заставляла чувствовать себя полным глупцом. С чего он вообще решил, что Корир — тот самый человек? Рыжеволосый голубоглазый норд с грустным взглядом? Под это описание половина Скайрима попасть может, да и сколько времени уже прошло! Тот норд вполне мог переехать в другой город — а то и вовсе в другую провинцию, погибнуть во время Великого Обвала или пойти на Великую Войну и не вернуться с неё. Настоящих доказательств не найти и не увидеть: как говорил отец, Нереварин выбросил Луну-и-Звезду в Море Призраков, когда возвращался на материк, а Кольцо Азуры собирался вернуть Принцессе Даэдра, возложив на алтарь её святилища в Джерольских горах. Да, ярл странно переменился в лице, едва услышал о троих предавших и дважды преданном — но он мог действительно посчитать собеседника сумасшедшим. Да, народ Винтерхолда не любил рассказывать о своём ярле — но причиной тому могло быть недоверие к незнакомому альтмеру. Почему же тогда и Неласар оказался столь неразговорчив? Да и трактирщик делал вид, что не понимал намёки в виде горстки септимов, положенных свыше стоимости эля, хотя эта порода всегда славилась тем, что за деньги выдаст все возможные секреты, все самые интересные городские сплетни. Что вообще удалось узнать об этом человеке? Ничего особенного: тихо ненавидел Коллегию, но после знакомства с новым архимагом смягчился по отношению к волшебникам. Поддерживал Ульфрика, но под влиянием Драконорождённой перешёл на сторону Империи. Сам ярл с бретонкой находится в очень тёплых личных отношениях, это Анкарион ещё на Солстхейме заметил. Меров этот норд не любит — но держит у себя в управителях никчёмного данмера, с легатом Телендасом не сказать, что в натянутых отношениях, да и в Вороньей Скале с местными вполне дружелюбно себя вёл. Хороший актёр, как подобает любому человеку у власти?
Альтмер поднялся во внутренний двор, свернул в Зал Достижений, на ходу расстёгивая форменный ремень и снимая форменную накидку.
— Вы куда-то собираетесь, советник? — мягко поинтересовался Толфдир.
— Да. Пойду, поохочусь, — соврал талморец. — И, Толфдир, я же вам говорил — называйте меня по имени.
Мастер Изменения лишь проводил эльфа недоумевающим взглядом.
***
Ждать. Единственное, что сейчас оставалось всему городу. Ждать, когда Галмар приведёт остатки своего войска к Винтерхолду. И дать ему бой.
— Я приказал сделать рогатки, — отчитался легат. — Выставим их возле южного въезда в город.
— Хорошо, — похвалил Корир. — Ещё что-нибудь решить надо?
— Куда эвакуировать гражданских на случай, если Галмар всё же прикажет штурмовать город со стороны дороги?
— В Коллегию, — ответила Драконорождённая. — Туда же мы сможем, если что, и отступить. И держать осаду некоторое время.
Севан Телендас скептически фыркнул.
— До этого не должно дойти, архимаг. Вы же драконов призовёте.