Залечь на дно на Солстхейме
Шрифт:
— Конечно, это нужно сделать нам, — недовольно пробурчал Корир.
— Не вам. Ей.
Бретонка недовольно вздохнула. Всё как обычно: снова придётся стать девочкой на побегушках, снова придётся исполнять непонятно чьи прихоти. Да, однажды это сделало её архимагом — и то лишь потому, что более старшие и опытные волшебники просто не захотели брать на себя столько новых обязанностей и забот. Блёнвенн предлагала Фаральде занять это место, но альтмерка отказалась. Толфдир просто сказал, что слишком стар и рассеян — и так же отказался. Остальных мастеров просить не советовала уже сама эльфийка: слишком безответственны, слишком погружены в свои заботы или слишком вспыльчивы; к тому же, Драконорождённая прошла испытание в Лабиринте Шалидора, и, по мнению мастеров Разрушения и Изменения, по старинной традиции доказала своё право на пост архимага. Исполнение своего Предназначения, конечно, принесло ей славу,
— Меня зовут Блёнвенн.
Скаалка с нотками ехидства во взгляде подняла бровь.
— Буду знать.
Нордка пересекла мостик, оказавшись перед извилистой тропинкой в свою деревню, над которой кружила вихревая воронка, куполом накрывавшая деревню.
— Деревня прямо перед нами, — заветила женщина. — Мой отец, Сторн Горный Странник, использовал магию и построил этот барьер, чтобы защитить немногих оставшихся. Добрый знак, что барьер ещё стоит.
Вблизи деревня скаалов ничем не отличалась от множества других нордских деревень. Такие же небольшие деревянные дома, на окраине, возле крупных валунов, расположилась кузница, в центре находился колодец, вокруг которого местные развесили добытую рыбу и убитых хоркеров, почти тут же возле растяжки для кожи валялись добытые звериные шкуры.
— Отец!
Фрея кинулась к сидящим внутри небольшого сооружения из невысоких украшенных завитками камней соплеменникам — старику, молодой женщине и юноше. На первый взгляд эти трое просто сидели вокруг необычного источника света, но нет: архимаг понимала, что это они сейчас создают барьер вокруг деревни.
— Отец, я привела ту, что может помочь нам. Драконорождённую, как и Мирак.
Старый шаман поднял на гостей глаза.
— И что с того, что и она, и Мирак — Драконорождённые? Как это может вам помочь? — поинтересовался Онмунд.
— Я сам с трудом представляю. Возможно, она спасёт всех нас. Возможно — только приблизит наш конец.
— Так дайте мне книгу, которую вы нашли в храме Мирака, — потребовала бретонка.
— Нет. Ещё рано. Боюсь, что пока Камни в его власти, у тебя слишком мало шансов против него.
— Хорошо. Как нам выдернуть эти камни из власти Мирака?
— Отправляйтесь к заставе Сиринга. Узнай там слово, которое когда-то выучил и Мирак. И используй это знание у Камня Ветра.
Блёнвенн поочередно посмотрела на товарищей. Как и ожидалось — не успей она толком вникнуть, что происходит, как её отправляют в самую гущу событий. Онмунд лишь сочувственно закивал головой, а в глазах правителя Винтерхолда девушка уловила едва заметные нотки хитрости.
— Где она, эта ваша застава Сиринга? — будто бы невзначай поинтересовался норд.
— В горах Моэсринг, на самом севере острова. Минуете лес, дойдёте до древних каменных строений, а там не заблудитесь, — ответила Фрея.
—
Старик выпустил ехидный смешок.
— Никулас, отдохни немного, — приказал шаман. — Заодно покажи нашим гостям место, где они могут переночевать, и найди этому мужчине старую броню Скафа Великана, он примерно так же крепок, как и наш прежний вождь.
Молодой скаал поднялся и позвал гостей за собой, пока не привел к самой большой избе в деревне — очевидно, дом старосты и место деревенских собраний.
— Располагайтесь, где сможете, — посоветовал парень.
***
Мирак был зол. Очень зол. Хотелось разнести всё вокруг, расшвырять лежавшие на столе книги и камни душ по сторонам. Эти идиоты упустили Драконорождённую! Архимаг наконец-то соизволила явиться на Солстхейм, но её перехватила скаальская баба! Притом без боя, без особых проблем — просто подошла, и убедила пойти за собой! И эти остолопы даже не попытались догнать её и отбить бретонку! Подумаешь, скаалке ещё двое нордов бы помогали — нашли проблему! Кинжал под рёбра здоровья ещё никому не придавал!
Первый Драконорождённый глубоко вздохнул и принялся про себя считать до десяти: обычно это помогало успокоиться, или, по крайней мере, сдержать порывы гнева. А успокоиться нужно быстрее, чтобы со спокойной головой всё обдумать. Чем скаалы могут помочь архимагу? Шаман может знать тайну Стены Слов на заставе Сиринга и послать туда девушку. Попытаться перехватить её на пути? Чёрная Книга, через которую он планировал заманить бретонку в Апокриф, так же хранится в деревне скаалов, и украсть её не представляется возможным: драться эти дикари всё же умеют очень хорошо. А что если просто подождать? Кровадин не сможет сдержать любопытства, раз, наконец, соизволила явиться на Солстхейм, сама найдёт нужную Чёрную Книгу и сама выйдет на него. Только вот не заставит ли её старик-шаман очистить Камни и не разрушит ли это все прежние труды? Камни очистить заставит, разумеется. Но с Камнем Дерева ей ничего не сделать, а как только девка будет мертва, в любой момент можно будет всё восстановить. И, наконец, вырваться из плена Апокрифа.
Бывший драконий жрец взял в руки письма из Винтерхолда и ещё раз перечитал. В его руках вспыхнули огоньки, бумаги начали тлеть, пока пеплом не разлетелись по воздуху. Зачем горевать о малознакомой бретонке, когда в Нирне его будут ждать сотни тысяч других женщин?
========== Слово, мысли и дело ==========
— Боги, как же здесь холодно!
В горах Моэсринг царил ледяной ад: ветер с моря Призраков пронизывал до костей, усиливая и без того лютый мороз; хорошо, что в небе не было ни намёка на надвигающийся снегопад: не хватало ещё заблудиться в горах и погибнуть. Онмунд съежился, пытаясь дыханием согреть руки, натягивал капюшон мага ниже на голову, закрывал лицо воротником поддоспешника — но всё будто бы бестолку. На ледяных пустошах Винтерхолда немного теплее даже зимой! Корир в новой броне (такой же, какую носила Фрея — только на мужчину оказался в пору и похожий на голову медведя шлем, принадлежавший старому вождю) чувствовал себя намного лучше — плотный поддоспешник и меховые перчатки с сапогами весьма неплохо защищали от холода, да и мужчина догадался взять в деревне шерстяной шарф, который сейчас обмотал вокруг лица. Блёнвенн, казалось, не замечала мороза: чары соловьиной брони защищала от любого холода, природного или волшебного, а собственные магические силы позволяли ей не мёрзнуть даже на вершине Глотки Мира.
— Я говорила, найди себе шапку, — проворчала бретонка. — Вот и трать теперь магию на обогрев!
— Успокойся ты, — недовольно пробурчал юноша.
Взаимные детские упрёки молодых волшебников ярла обычно веселили — но сейчас почему-то всё произошло наоборот. Нашли, в конце концов, время, своими глупостями заниматься!
— Онмунд, она права. Одеваться надо было теплее, так что теперь не ной. Или разворачивайся и уходи обратно в деревню, может, скаалам будет нужна твоя помощь. Мы с ней как-нибудь вдвоём управимся.
Оставлять девушку одну, с не слишком умелым в бою правителем Винтерхолда Онмунд не собирался. В конце концов, он же мужчина, норд, неужто холод не перетерпит? Да и что же это такое — зарекомендовавший себя последним нытиком Корир держится, а он, хускарл и боевой товарищ Драконорождённой, которого сама Предвестница хвалила, уже расклеиться готов?
— Это же здесь где-то Снежного Принца убили? — вспомнил ярл.
— У подножия этих гор, да. Где именно проходила эта битва, неизвестно — но могилу Снежного Принца какой-то умник ещё в Третью Эру разграбил — и никак себя, сволочь, не обозначил. В общем, пропали и доспехи, и копьё, и хорошо, если у какого-нибудь богатея в усадьбе лежат, а не сгинули с новым хозяином неизвестно где, а то и вовсе на переплавку не пошли.