Залив Полумесяца
Шрифт:
Покои Карахан Султан.
В темноте, наполняющей покои, ее освещенное дрожащим светом свечи лицо выглядело зловеще. Облаченная в белый халат из шелка с широкими рукавами, туго стянутый поясом на талии, Карахан Султан склонилась над письменным столом. Перо порхало над бумагой, и изящно выписанные рукой султанши слова постепенно заполняли ее. Фатьма-хатун стояла чуть в стороне и мрачно за ней наблюдала, потому что страшилась того, что повлечет за собой это послание.
Оно станет началом конца – или их врагов, или их собственного. И то, кто станет жертвой, а кто победителем зависит от одной-единственной никчемной рабыни. Если она окажется преданной и осторожной и ей удастся выполнить задание, их ждет успех. Если же
– Султанша, уверены ли вы? – не сдержала тревоги Фатьма-хатун.
– Если берешься за дело, ты должен быть уверен в том, что сможешь довести его до конца, – закончив писать, Карахан Султан вернула перо в чернильницу и с холодной улыбкой посмотрела на нее. – А я иначе не умею, Фатьма.
– Как подумаю, что она сейчас там, в самом Топкапы у них под носом, так все внутри и обрывается. Если ее разоблачат…
– Она не посмеет предать меня, – перебив ее, уверенно произнесла Карахан Султан, скручивая судьбоносное послание в трубочку. – Девушка преданная, да и она не глупа, чтобы саму себя подводить к смерти. Ради сохранения собственной жизни она сделает все, благо, трудности научили ее выживать. И ее до сих пор никто ни в чем не заподозрил. Ты же помнишь, как хатун умело притворяется невинным ангелом. Даже я порою верила, что она на самом деле такая.
– Помню, – со смятением в душе кивнула Фатьма-хатун и забрала послание из рук султанши, чтобы отправить его с агой в столицу. – Дай Аллах, у нее все получится, султанша.
– Аминь, Фатьма, – выдохнула Карахан Султан, уже поднявшись из-за стола и задумчиво посмотрев в одно из темных окон. – Аминь.
Глава 6. В шаге от пропасти
Спустя несколько дней…
Дворец Фюлане Султан.
Несмотря на дождливую погоду, у нее было на удивление приподнятое настроение. Улыбаясь и мирно переговариваясь с окружающими ее дочерьми, Фюлане Султан сидела на тахте в холле и вышивала вместе с ними, то и дело объясняя младшим дочкам, как и где сделать стежок. В холле было шумно, потому что султанзаде играли, в шутку сражаясь на деревянных мечах – те, что постарше. А младшие или жадно за ними наблюдали, или предавались своим более миролюбивым играм с деревянными игрушками.
Утро было приятным – Фюлане Султан любила проводить время с детьми. Да и, по сути, чем еще ей занять себя? Она томилась от безделья и была рада, что ее многочисленные дети не дают ей скучать в эти совершенно одинаковые тоскливые дни. Когда в холл вошел ага, Фюлане Султан, которая в этот момент как раз помогала самой младшей дочери, подняла темноволосую голову. Посмотрев на него, она спокойно отложила вышивку в сторону и поднялась.
– Продолжайте, девочки. Я сейчас.
Старшая из дочерей Гевхерхан Султан глянула на нее, после на агу, но отвлеклась на сестер, которые теперь за помощью бросились к ней. Тем временем Фюлане Султан подошла к окну, возле которого ее ожидал слуга, и приглушенно спросила:
– Кенан-ага, что у тебя?
– Есть новости, султанша.
В темно-карих глазах Фюлане Султан вспыхнуло нетерпение.
– Рассказывай.
– Все эти дни мы следили за пашой, как вы и приказали. Ничего особенного за ним замечено не было. Рано утром отправляется в Топкапы на службу, а когда заканчивает дела, неизменно едет в свой дворец. Пока что уличить его не в чем.
– А Коркут-паша, оказывается, примерный семьянин, – чуть усмехнулась Фюлане Султан, хотя в голосе ее сквозила досада. – Вот уж не ожидала. Я слышала, у них с Нилюфер Султан не все гладко. Да и за столько лет только один ребенок? В их браке определенно есть проблемы. Так почему же он, как и многие мужчины, не стал искать утешения на стороне? Ты уверен, что у него нет порочных связей?
– Если и есть, пока что он ничем себя не выдал, но мы будем
– Так а что у тебя за новость?
– Выяснилось, что сегодня паша не поехал на службу и остался у себя во дворце.
– По возвращении из похода он сразу же всю власть в совете взял в свои руки, оттеснив в сторону моего мужа, а теперь вдруг не поехал? – удивилась Фюлане Султан, сдвинув брови. – Известна причина? Неужто болен?
– Он решил провести время с семьей. Так он написал в записке, которую отправил в Топкапы. Мы перехватили гонца, и он за мешок золотых позволил моему человеку прочесть послание.
– Странно это… – в недоумении протянула Фюлане Султан. – Хотя и не так уж важно. Почему ты решил сообщить мне об этом?
– Паша сегодня едет с дочерью на охоту.
Султанша тут же прищурилась, и ее губы тронула тень коварной улыбки.
– Говоришь, на охоту? И, конечно, с ним будет четверо-пятеро охранников, не больше, так?
– Чаще всего он позволяет только двум стражникам сопровождать его. Сомневаюсь, что на охоту он возьмет больше охраны.
– Мы должны использовать эту возможность! – возбужденно заговорила Фюлане Султан, еще сильнее понизив голос. – Ждать нельзя. Необходимо закончить это дело, пока повелитель не вернулся, иначе нам будет в разы труднее провернуть все. Ведь султан Баязид наверняка начнет расследование смерти своего визиря. А пока его и Давуда-паши нет, Ахмед-паша быстро это дело замнет. Организуй все как следует, Кенан-ага. И только попробуйте ошибиться!
– Я понял, – кивнул слуга и, поклонившись, спешно направился через холл к дверям.
Фюлане Султан, обернувшись на своих детей, поймала на себе взгляд Гевхерхан Султан и ласково ей улыбнулась. После короткой заминки дочь выдавила ответную улыбку и, быстро глянув на закрывшиеся за ушедшим Кенаном-агой двери, опустила голову. Ее мать как ни в чем не бывало вернулась на тахту и, взяв в руки вышивку, спокойно продолжила свое прерванное занятие.
Дворец Нилюфер Султан.
Стены собственного дворца всегда казались ей тесными и душными – особенно теперь, когда ее существование сделалось таким пустым и, что скрывать, несчастным. Нилюфер Султан в первые годы брака часто покидала дом и уезжала кататься верхом, буквально сбегая от своей новой жизни, которая медленно, но весьма болезненно убивала ее.
Но спустя пару лет заболела ее любимая кобыла Караса, бывшая с ней еще со времен юности в Старом дворце, а после и вовсе умерла. Нилюфер Султан, для которой ее питомица была единственной отдушиной, ее молчаливым и преданным другом, которому она могла без утайки поведать о своих горестях с тем лишь, чтобы стало легче на душе, очень горевала.
С тех пор султанша редко каталась верхом и с годами потеряла интерес к тому, что прежде казалось ей неотъемлемой частью ее жизни. Пламя в ней угасло, посыпанное пеплом горьких разочарований и затаенной боли, о которой она была вынуждена молчать. И все вокруг утратило свой смысл. Султанша сознавала, что не смогла сберечь свою любовь, и потеряла единственного дорогого человека, который целиком изменил ее. Не состоялась ни как мать, ни как жена.
И она больше не чувствовала вкуса жизни. Нилюфер Султан жила по инерции, словно бы терпеливо ожидая, когда, наконец, нечто разрушит захватившую ее рутину. Ворвется в ее жизнь подобно вихрю и освободит ее из этих невыносимо тяжелых пут, приковавших ее к семье, в которой она была чужой, и к месту, где она меньше всего хотела находиться.
В это утро она, узнав, что муж решил не ехать на государственную службу, а провести время с семьей после своего возвращения из военного похода, поспешно ретировалась в сад. Коркут-паша с их дочерью намеревался отправиться на излюбленную ими охоту и, конечно, Нилюфер Султан не ждала, что они возьмут ее с собой – никогда не брали.