Заложники греха
Шрифт:
– В чем дело? – резко повернулся ко мне сидевший за столом. – Вы кто?
Владимир при моем появлении проявил противоречивые чувства. В первый момент в его глазах блеснул страх, тут же сменившийся радостью. В то же время он принял еще более воинствующий вид, распрямил плечи и даже попытался подняться с дивана, но мгновенно был осажен мощной рукой одного из стоявших рядом громил.
– Я по поводу этого человека, – кивнула я на Воропаева.
– А вы кто? – сощурился мужик в костюме – директор, видимо.
– Телохранитель, –
– Че-го? – насмешливо протянул мужчина. – Девушка, вы, видимо, выпили лишнего. Идите в зал, отдохните.
– Я абсолютно трезва, – возразила я. – И пришла не драться, а просто забрать своего клиента.
– Девушка, – продолжал мужик снисходительно. – Ваш клиент, – подчеркнул он, явно с двусмысленным намеком, – сегодня ночью вряд ли сможет быть вашим клиентом. Так что либо найдите себе кого-нибудь другого, либо перенесите вашу встречу на другое время, когда он освободится. Если, конечно, освободится, – перевел он взгляд на Владимира.
– Вы не поняли, – твердо продолжила я. – Это мой клиент. Я его охраняю. И так понимаю, что он явился сюда с обвинениями в ваш адрес по поводу гибели Марии Рогозиной? Вашей танцовщицы Марианны.
Взгляд директора стал удивленным и заинтересованным. Он даже приподнялся со стула. Но тут неожиданно подал голос один из охранников. Всмотревшись в меня, он прищурился и проговорил:
– Постой, ты Охотникова?
Я молча кивнула. Директор посмотрел на охранника вопросительно. Тот ответил:
– Женя Охотникова, баба-телохранитель.
– Женщина, – поправила я. – Но не об этом речь. Я хочу понять суть конфликта. Почему вы удерживаете здесь моего клиента?
– Откуда? Из Москвы? – не обращая на меня внимания, спросил директор охранника.
– Не, местная. Наша. Она у Бобра работала одно время.
Никакого Бобра я не знала. Был, правда, один бизнесмен по фамилии Бобров, возможно, охранник имел в виду именно его.
Мужик в костюме вышел из-за стола и, подойдя ко мне, оглядел уже заинтересованно. Он пожевал губами, мысленно что-то прикидывая, потом заговорил:
– Ваш клиент явился сюда с разборками, предъявы начал кидать…
Почему-то, узнав о моем статусе, он перешел на бандитский жаргон – видимо, решил, что такой язык будет мне понятнее. Я не возражала, мне главное – разобраться в ситуации, я и на этом языке все пойму.
– Ворвался в мой кабинет, разбил вазу, пытался на меня напасть, – перечислял хозяин. – Пришлось вызвать охрану. Он продолжал бушевать, угрожал… В итоге охрана его скрутила.
– Понятно, – произнесла я. – Все?
– А что, мало? – картинно удивился хозяин.
– Ну, если вопрос только в разбитой вазе, то это легко компенсировать, – пожала я плечами. – Скажите, во сколько вы оцениваете ущерб, мы заплатим – и разойдемся мирно.
Директор ухмыльнулся.
– Увы, не все так просто, – уже по его виду было ясно, что он рассчитывает на что-то большее и сейчас начнет набивать
С этими словами он подошел к своему столу и небрежным жестом достал оттуда старенький ПМ.
Я быстро бросила взгляд на Владимира. Тот молчал. Я уже догадывалась, что это не блеф со стороны директора клуба, но все же решила уточнить:
– А почему же ваша охрана не отобрала его на входе?
– Да потому что ему доверяли! – широко разведя руки, ответил он. – Он дружил с нашей сотрудницей, был частым гостем, и ни разу при нем ничего такого не обнаруживалось, вот его и не стали проверять. А он доверия не оправдал, – грустно улыбнулся директор. – Вы не думайте, камера все зафиксировала: и как он пистолетом размахивал, и как угрожал… И пуля из его пистолета есть, и гильза. Он же в меня метил. Хорошо, что в вазу попал. Пуля ее пробила – и в стену. А это уже покушение на убийство, понимаешь? Так что дело нешуточное. И компенсация стоимости вазы меня ну никак не удовлетворит! Усекаешь теперь?
Конечно, я усекала. Владимир за несколько минут нахождения вне поля моего зрения успел наломать таких дров, какие мне не могли прийти в голову. Но откуда я могла знать, что у него есть пистолет? Никогда раньше его при нем не было, это точно. Значит, заехал за ним по дороге в клуб. И Воропаев-старший тоже хорош! Не мог предупредить меня о том, что у сына есть оружие. Впрочем, он мог об этом и не знать.
Я злилась, конечно, не на Воропаева-старшего. И не на его дурака сына. Злилась я на саму себя, потому что, хоть и не совсем по своей вине, но позволила Владимиру совершить такую глупость. А если бы он попал в директора или еще кого-нибудь убил? А если бы погиб сам?
Но рефлексировать, равно как и валить все грехи на других, было не в моем характере. Я привыкла действовать, и сейчас требовалось то же самое. Нужно было выпутываться, и я искала пути к этому. Как? Тупо устроить здесь погром, всех раскидать и увести Владимира? Не вариант. Есть запись, к тому же я только разожгу войну, а это не мудрый ход. Потом придется защищать его уже от целого круга людей – людей, стоявших за ночным клубом «Морская звезда». А это был, разумеется, не один человек. И нанявший меня Воропаев-старший явно не был бы доволен таким способом обеспечения защиты его сына.
Вспомнив о Воропаеве-старшем, я нащупала нужное направление. Продолжая оставаться спокойной, ни одним мускулом не выдав, что полученная только что информация оказалась для меня крайне неприятной, я сказала довольно миролюбиво:
– Послушайте, ребята. Парень, конечно, погорячился. И вас я хорошо понимаю. Но видите ли, какое дело… Его отец – крупный чиновник в министерстве финансов.
– Мы знаем, кто его отец! – перебил меня директор. – Мы ему уже позвонили.
Я сцепила зубы.