Замки из песка
Шрифт:
Шаги приблизились, длинная тень упала на меня, а сигаретный дым перебил все остальные ароматы. С тех пор, как бросил курить, я стал очень остро реагировать на запах никотина. Окинув непрошеного гостя коротким взглядом, сжал челюсти, чтобы не произнести ничего лишнего.
Нечасто мне приходилось видеть дядю в простой домашней одежде. На нем был самый простой спортивный костюм серого цвета и футболка. Между тонких губ зажата сигарета, руки вальяжно спрятаны в карманы. Первым моим порывом было заорать на дядюшку благим матом и потребовать убраться отсюда, но пришлось сдержаться. Слишком многое поставлено на кон, чтобы
– Не спится? – Скрипучий, вызывающий приступы раздражения, голос Юрия распустил мои мысли, вернул к реальности. Он встал рядом, прислонился локтем к перилам и устремил взгляд на восток.
– Не так-то просто спать в улье, кишащем ядовитыми пчелами, – произнес я, придав своему голосу безмятежности. – Странно, что и ты на ногах. С каких это пор ты стал приверженцем ранних подъемов?
Короткий смешок расцарапал слух, мои пальцы сжались, обхватив мрамор с такой силой, что костяшки побелели.
– С возрастом приходится пересматривать некоторые свои привычки, – я не видел, но знал, что его холодные глаза неприятно сощурились, морщины на его лице стали глубже, отчетливее. Юрий старел, и старел очень быстро. Разгульная молодость давала о себе знать, остро отражаясь не только на его внешности, но и на здоровье.
Я решил оставить его реплику без внимания. Какой толк предаваться философским размышлениям о быстротечности времени и тщетности бытия? Тем более, в такой сомнительной компании. Мы с этим человеком всегда будем говорить на разных языках.
Развернувшись, собирался вернуться в свою комнату и провести там остаток времени перед завтраком, но едкие, словно химический выброс, слова дяди остановили меня.
– Думаешь, сможешь воевать со мной? – Самомнение, с которым был произнесен вопрос, поражало. Наполеон Бонапарт мог бы позавидовать мощности эго Юрия.
– Ты решил спросить об этом на седьмой год нашей бесконечной борьбы? – Вопросительно изогнув бровь, окинул его оценивающим взглядом. – Честное слово, дядюшка, ты меня удивляешь! Неужели, возраст и впрямь дает о себе знать?
– Решил поострить, щенок? – Физиономия старика вытянулась словно яйцо, щеки заалели как после длительной пробежки. Зло, отбросив сигарету в сторону, Юрий развернулся ко мне лицом, вытянувшись по стойке «смирно». Будто это могло хоть как-то повлиять на меня. Времена, когда маленький Дмитрий смотрел на своего дядю с благоговением и страхом, давно остались в прошлом, только, кажется, он этого еще не понял.
Пару секунд буравил его взглядом. Параллельно пытался сравнить это подобные человека со своим отцом, которого запер на задворках памяти уже очень давно. Был ли он таким же или отличался от младшего брата? Мне бы хотелось верить, что да.
– Не надо, – предостережение-угроза приковала его к месту, лишив мимику прежней подвижности. Я знал, что в минуты гнева выгляжу устрашающе и пользовался этим. Мне нравилось внушать своему врагу страх. – Мы оба прекрасно знаем, кто есть кто.
– Я-то знаю, кто ты, – повысив голос, чуть ли не заорал Юрий. Из его рта полетели слюни, рот скривился в хищном оскале. – Сын проститутки, которого твоя мамаша-шваль навязала моему братцу!
Всего мгновение, и подонок
– Как. Ты. Смеешь. – Зарычал в лицо врагу, сжимая челюсти до хруста в зубах. – Еще одно слово. Одно лживое обвинение. Я тебя уничтожу. Сотру в порошок, а твой прах развею над Финским заливом. Ты понял?! Ты. Меня. Понял?!
Оторопелые глаза Юрия смотрели на меня с ужасом. Страх сковал его тело, руки дрожали. Я ждал ответа. Хотел сломать его окончательно, добить и отбросить в сторону. Уже не мог остановиться. Не хотел бросать на полпути.
Его слова вырвали из глубин памяти запретные воспоминания. Картины, которые я сам решил забыть, встали перед глазами, пролив свет на многие события прошлого. В ушах зазвенело от напряжения, сердце судорожно забилось в конвульсиях. Я не мог дышать. Горло словно сжали металлическими тисками, перекрав доступ кислорода. Хотелось кричать, выть от несправедливости, рвать и метать.
Меня с трудом оттащили от Юрия. Несколько охранников пытались удержать мое тело и не дать мне снова наброситься на окровавленную жертву. Кто-то кричал на меня, звал по имени, просил прийти в себя, а я не мог. Не получалось. Образы перед глазами становились все отчетливее, голова звучали громко и ясно. Я все вспомнил…
Это случилось незадолго до моего отъезда в школу. В те дни я и представить себе не мог, что наша небольшая семья проживает свои последние счастливые дни. Тогда, мне и в голову не могло прийти, что всего через несколько дней, все вокруг меня изменится. Любовь и взаимопонимание исчезнут, превратятся в ненависть и презрение. Отец, который всегда носил маму на руках, впервые поднимет на нее руку, а я… Я навсегда стану для него ублюдком в обличье сына…
Мама велела мне подняться к себе в комнату, а сама направилась в большую гостиную. Дворецкий сказал, что прибыл мой дядя и ждет ее там, а мамино лицо исказилось грустью. Улыбка вмиг сошла с ее губ, прекрасные голубые глаза потускнели, потеряли свой блеск.
– Мам? – Я попытался привлечь ее внимание, хотя и не понимал, в чем причина столь внезапной смены настроения.
– Иди к себе, родной, – наклонившись, она запечатлела на моем лбу короткий поцелуй, после чего подтолкнула в сторону лестницы. – Я приду чуть позже.
Беспечно кивнув, я бросился вверх, на второй этаж. Моя комната находилась недалеко от спальни родителей, и представляла собой настоящий рай для любого шестилетнего мальчишки. Синие стены, украшенные постерами с изображениями любимых персонажей из вселенной Marvel, высокие потолки со, свисающими вниз, электрически гирляндами. Огромная кровать с балдахином из синего тюля с россыпью светящихся звезд. На полке, слева от двери, хранилась огромная коллекция игрушечных автомобилей, которую мы с отцом собирали чуть ли не с самого моего рождения. Папа всегда привозил мне новую модель, когда ездил куда-то в командировку. Я был счастливым ребенком, который имел все, о чем только можно мечтать.