Замогильные записки Пикквикского клуба

Диккенс Чарльз

Таковы были дв личности, съ которыми познакомили ученаго мужа, когда онъ занялъ свое мсто за столомъ.

— Превосходное утро, господа, — сказалъ м-ръ Пикквикъ.

М-ръ Бобъ Сойеръ, въ знакъ согласія, слегка кивнулъ головой и тутъ же попросилъ y своего товарища горчицы.

— Вы сегодня издалека, господа? — спросилъ м-ръ Пиккяикъ.

— Изъ "Голубого льва" въ Моггльтон,- скороговоркой отвчалъ м-ръ Алленъ.

— Вамъ бы не мшало пріхать къ намъ вчера вечеромъ, — замтилъ м-ръ ГІикквикъ.

— Не мшало бы, — отвчалъ Бобъ Сойеръ, — да только мы подпили малую толику. Настойка была чудо какъ хороша;

не такъ-ли Бенъ?

— Отличная настойка, — сказалъ м-ръ Бенджаменъ Алленъ, — сигары тоже недурны, a поросячьи котлетки — просто объяднье, — не такъ ли, Бобъ?

— Ну да, что въ ротъ, то спасибо, чортъ ихъ побери! — отвчалъ Бобъ Сойеръ.

Затмъ оба друга съ удвоенною ревностью принялись опустошать остатки завтрака, какъ будто воспоминаніе о вечерней оргіи содйствовало сильнйшему возбужденію ихъ аппетита.

— Царапнемъ, Бобъ, — сказалъ м-ръ Алленъ, наливая своему товарищу рюмку джину.

— Царапнемъ, — подхватилъ м-ръ Сойеръ и тутъ же залпомъ выпилъ рюмку.

Нсколько минутъ продолжалось молчаніе, нарушаемое лишь стукомъ вилокъ и ножей.

— Удивительная вещь, я всегда бываю ужасно голоденъ посл разсченія труповъ, — проговорилъ м-ръ Бобъ Сойеръ, озираясь кругомъ.

— И я тоже, — подтвердилъ м-ръ Бенъ Алленъ, — особенно если субъектъ не слишкомъ поврежденъ.

М-ръ Пикквикъ слегка вздрогнулъ.

— Кстати, Бобъ, — сказалъ м-ръ Алленъ, — окончилъ ты эту ногу?

— Не совсмъ, — отвчалъ Сойеръ, додая жаренаго цыпленка, — нога демонски мускулистая и почти вся сгнила. Это будетъ феноменъ въ своемъ род.

— Право?

— Я теб говорю.

— Я бы на твоемъ мст вырзалъ на ней свое имя, — сказалъ м-ръ Алленъ, — ты препарируешь отлично. Мы длаемъ складчину еще для одного трупа, и реестръ почти полонъ. Кадавръ будетъ образцовый, только никто не берется препарировать голову. Не хочешь-ли ты, Бобъ?

— Нтъ, слуга покорный, тутъ не оберешься возни, — сказалъ м-ръ Сойеръ.

— Нечего и говорить, — возразилъ Алленъ, — работы много; зато и голова была бы на славу.

— Пусть отдадутъ мн мозгъ, если хотятъ, a отъ черепа отказываюсь.

— Тсс, господа, тсс! — воскликнулъ м-ръ Пикквикъ, — дамы идутъ, я слышу.

Въ эту минуту вошли въ столовую вс молодыя леди, воротившіяся съ утренней прогулки. Ихъ сопровождали господа Снодграсъ, Винкель и Топманъ.

— Ахъ, это Бенъ! — воскликнула Арабелла такимъ тономъ, который выражалъ больше изумленіе, чмъ удовольствіе при вид брата.

— Пріхалъ за тобой, — отвчалъ Бенджаменъ. — Завтра домой.

М-ръ Винкель поблднлъ.

— Арабелла, разв ты не видишь Боба Сойера? — спросилъ м-ръ Бенджаменъ Алленъ тономъ упрека.

— Ахъ, извините, м-ръ Сойеръ, — сказала молодая двушка, граціозно протягивая руку другу своего брата.

Ненависть просверлила сердце м-ра Винкеля, когда онъ увидлъ, какъ неуклюжій и дерзкій соперникъ пожимаетъ ручку миссъ Арабеллы.

— Братецъ, былъ-ли… былъ-ли ты представленъ м-ру Винкелю? — спросила молодая двушка робкимъ тономъ, при чемъ двственный румянецъ живописно заигралъ на ея щекахъ.

— Нтъ, но если теб угодно, я представлюсь сію же минуту, Арабелла.

Говоря это, м-ръ Бенъ Алленъ сдлалъ церемонный поклонъ м-ру Винкелю, тогда какъ м-ръ Винкель и Бобъ Сойеръ обмнивались между собой косвенными взглядами подозрній и нмыхъ угрозъ. Прибытіе новыхъ гостей и послдовавшее затмъ внутреннее безпокойство

м-ра Винкеля и черноглазой двицы въ мховыхъ полусапожкахъ могли бы, по всей вроятности, на нсколько времени разстроить общую веселость, если бы чрезмрная игривость м-ра Пикквика и радушная заботливость хозяина не привели въ порядокъ обыкновеннаго хода дла на хутор Дингли-Делл. Скоро м-ръ Винкель втерся въ благосклонность Бенджамена и даже усплъ перекинуться дружескими привтствіями съ м-ромъ Сойеромъ, который, въ свою очередь, началъ постепенно одушевляться посл двухъ стакановъ портвейна и даже разсказалъ, къ удовольствію всей компаніи, презанимательный анекдотъ относительно того, какъ недавно въ ихъ клиник срзывали шишку съ маковки одного почтеннаго джентльмена, обратившагося къ искусству ихъ профессора, знаменитаго доктора медицины и хирургіи. Посл этого анекдота, объясненнаго и дополненнаго критическими замчаніями, вс джентльмены и леди снова услись за столъ, куда теперь жирный парень, кром портвейна, поставилъ еще нсколько бутылокъ портера и огромный графинъ вишневки.

— Ну, господа, — сказалъ старикъ Уардль, подкрпившій себя обильными возліяніями вишневки, — что вы думаете на счетъ катанья на льду, который теперь — вы это видли — прозраченъ, какъ хрусталь, и гладокъ, какъ стекло. Времени y насъ вдоволь.

— Я думаю, что это будетъ превосходная штука, — замтилъ м-ръ Бенджаменъ Алленъ.

— Забава джентльменская, — подтвердилъ м-ръ Бобъ Сойеръ.

— Вы катаетесь, Винкель? — сказалъ Уардль.

— На конькахъ?

— Разумется.

— Да… нтъ… да, — отвчалъ м-ръ Винкель заикаясь. — Давненько не пробовалъ.

— О, я уврена, вы катаетесь, м-ръ Винкель, — замтила Арабелла. — Я ужасно люблю смотрть на эту забаву.

— О, это должно быть очаровательно! — воскликнула другая молодая двица.

Третья замтила, что это должно быть граціозно, a четвертая выразила положительное мнніе, что мужчины рисуются, какъ лебеди, на высокихъ конькахъ.

— Мн бы, конечно, было очень пріятно, — проговорилъ м-ръ Винкель довольно нершительнымъ тономъ, — но здсь y меня нтъ коньковъ.

Но это возраженіе встртило убдительныя опроверженія. М-ръ Трундель и жирный парень возвстили въ одинъ голосъ, что y нихъ внизу, подъ лстницей, дюжины дв превосходнйшихъ коньковъ, и м-ръ Винкель, если ему угодно, можетъ выбирать любые.

— Въ такомъ случа извольте, я очень радъ, — сказалъ м-ръ Винкель, причемъ на его лиц выразились несомннные признаки огорченія и досады.

Чрезъ нсколько минутъ вс джентльмены и леди, въ сопровожденіи старика Уардля, отправились веселой группой на живописный берегъ пруда, покрытаго толстымъ слоемъ льда, откуда жирный парень заране озаботился смести снговую насыпь, образовавшуюся въ продолженіе ночи. М-ръ Бобъ Сойеръ первый выступилъ на сцену и, овладвъ коньками съ искусствомъ, совершенно непостижимымъ для м-ра Винкеля, принялся описывать, не переводя духа, чрезвычайно забавные пируэты и вензеля, къ невыразимому наслажденію м-ра Пикквика, м-ра Топмана и всхъ двицъ, внимательно слдившихъ за каждымъ движеніемъ молодого человка. Скоро приняли въ этой забав дятельное участіе старикъ Уардль и м-ръ Бенджаменъ Алленъ, вызвавшіе громкія рукоплесканія, когда удалось имъ, при содйствіи Боба Сойера, счастливо окончить нкоторыя мистическія эволюціи, весьма похожія на шотландскій національный танецъ, называемый Reel.