Замок ледяной розы
Шрифт:
Беглое прикосновение к вырезу платья. Там, где теперь будет хранить меня деревянная роза.
Осторожное касание – кончиками пальцев по ключице.
– …а потом вдруг налетает ураган, подхватывает тебя и уносит прочь. Снова бросает посреди пустыни, и ты тратишь годы на то, чтобы вновь отыскать свой оазис. И вот, когда ты его, наконец, находишь…
Я таю и растворяюсь в низких бархатных звуках его голоса.
– …когда ты его находишь, почти подыхая от невыносимого голода и жажды, то вместо цветка на ветвях дерева
Его раскрытая ладонь медленно движется вверх, проводя по пылающей коже на моей шее.
– …и есть только два пути его достать. Сломать ветви дерева, на которое ты молился полжизни, кажется тебе кощунством. Остаётся последний путь…
Он замолкает на два удара сердца.
– Какой?..
Осторожное касание пальца вдоль моих полуоткрытых губ пускает по телу сверху вниз волну сладкой дрожи.
– …ждать, когда дерево склонит ветви и само подарит тебе яблоко. И вот когда этот момент настанет…
Резким движением Рон хватает меня за подбородок, поворачивает моё лицо влево и быстрыми, яростными поцелуями прокладывает дорожку от скулы к виску. Говорит очень тихо в самое ухо, не выпуская моего лица:
– …так скажи мне, Рин, когда этот момент настанет, когда яблоко окажется в его руках – сможет ли умирающий от голода путник остановиться на одном укусе?
Да, кажется у него есть особый дар убеждать, который действует на меня безотказно.
Остаток пути мы проезжаем в молчании, которое звенит меж нами, как натянутая струна.
Мы возвращаемся, и после короткого разговора Рона с отцом я снова выхожу на порог – на этот раз действительно проводить. Мучительно раздумываю, чего бы ещё сказать, чтобы задержать его хотя бы на минуту. Говорю с напускной весёлостью:
– Ну что ж, по крайней мере мне будет чем заняться, чтобы отвлечься от тоски по тебе. По счастью, из огня спасли мои книги, так что…
– Обрати особенное внимание на географию. В комиссии наверняка окажется мистер Оскотт, он любит цепляться к мелочам. Там в учебнике подчеркнуты места, к которым он обычно придирался.
Как мешком по голове. Ну я и дурочка… Должна была раньше догадаться.
Рон смотрит на меня с улыбкой, подтверждая моё прозрение.
И почему я не сообразила до сих пор? Книг было слишком много, настоящее сокровище. У отца просто не было столько денег, чтобы всё это мне покупать.
Кажется, библиотека Замка ледяной розы за эти годы основательно поредела.
– Спасибо… - шепчу смущённая и счастливая. – Я тебе всё-всё верну!
– Конечно, вернёшь! Когда-нибудь всё вернёшь в фамильную библиотеку.
– Ты можешь прислать человека из Замка, я всё тщательно упакую…
Рон качает головой с тем самым ироничным выражением, которое я так люблю у него.
– Не-е-ет, всё-таки черепахи – страшно
А у меня не находится, что ответить. И я, кажется, начинаю понимать Рона чуточку лучше. Наверное, и правда не всё нужно говорить вслух.
Прощаемся у самых дверей – одними глазами. Мы и так уже произнесли слишком много слов, хотя среди них и не было самых главных.
Опираюсь плечом на дверной косяк и смотрю ему вслед, стискивая розу в ладони. Сколько уже было в нашей жизни таких расставаний…
Но за несколько шагов до Снежного Рон вдруг застывает как вкопанный. Пару мгновений маячит так, неподвижным чёрным силуэтом посреди метели, а потом разворачивается и стремительно возвращается ко мне. Запускает обе руки мне в волосы и сжимает в ладонях голову – крепко, почти до боли. Склоняется и шепчет на ухо – горячо, быстро, и в этих трёх словах я слышу больше, чем признание, больше, чем обещание вернуться и больше, чем клятву после никогда не отпускать. Он оставляет мне своё сердце и просит сберечь до его возвращения.
Резко отстраняется и уходит, почти насильно расцепив наши взгляды.
Вот теперь действительно всё.
Захожу в дом, как пьяная. Ничего не вижу вокруг. Желаю всем доброй ночи и говорю, что устала и хочу пораньше лечь спать. Изо всех сил игнорирую нетерпеливый взгляд маменьки и немой вопрос в её глазах: «удалось или нет?». Снова она за старое.
Уже у самой лестницы ко мне подлетает Энни. Дёргает за рукав.
– Ну что?!
– Что – «что»? – непонимающе оглядываюсь на неё.
– Поцеловал он тебя или нет?
– Энни!! – возмущённо ахаю и вырываю руку.
Роуз за моей спиной хихикает:
– Проспорила, проспорила! А я тебе говорила, что эта дурында великовозрастная – слишком большой тормоз…
– Ну во-о-от!.. – разочарованно тянет Энни. – теперь неделю за Рози уроки делать! Дурочка Кэт, могла бы стараться получше.
– В следующий раз – непременно! Специально ради тебя! – показываю ей язык и взлетаю по лестнице, давя расцветающую помимо воли, даже через все тревоги, сумасшедше счастливую улыбку.
– Предупреди тогда хоть заранее, когда с духом соберёшься! Чтоб я успела снова поспорить! – несётся мне вдогонку. Внизу какая-то возня и возмущённый шёпот:
– И не подумаю с тобой больше спорить, сестрица! Я же видела из окна, как этот граф на неё смотрел, когда прощался. Уж в следующий-то раз он её точно…
Когда добираюсь до своей комнаты, в несколько порывистых движений скидываю платье, бросаю его прямо посреди пола и влезаю в ночную рубашку. Забираюсь под подушку с головой. Для верности натягиваю сверху одеяло. Сворачиваюсь в клубок, как кошка, но и это не помогает успокоиться.