Замок в наследство

Алексеева Светлана

Риотир чуть не подавился, закашлялся и сделал несколько глотков чая.

– С вами всё в порядке миледи?
– осторожно спросил он.

– Да, всё замечательно!

– Что и странно.

– Почему это?

Тая терпеливо ждала, пока тощий и прямой как оглобля слуга бесконечно долго наливал ей чай и ещё дольше выкладывал на десертную тарелку пирожок.

– Потому что по утрам у вас обычно паршивое настроение, - поделился своими наблюдениями барон.

– О, да, по утрам я понимаю, что могла бы с легкостью сделать карьеру маньяка-убийцы или террористки.

– Ну, не сделали

же, - благодушно улыбнулся Риотир.

– Кто вам сказал? Даже не представляете, как сильно рисковала ваша служанка. Впрочем, и вы, и ваш слуга тоже в группе риска.

– А Уорвик-то чем провинился?
– барон взглянул на апофеоз невозмутимости в образе слуги.

– Например, тем, что морит меня голодом. Один пирожок на завтрак - это издевательство!
– сердито ответила Тая.

– Хм, согласен, миледи. Один пирожок - это смертельное оскорбление вашему аппетиту. Уорвик, что ты можешь сказать в своё оправдание?
– строго спросил барон.

– Сестры вашей милости никогда не съедают больше одного пирожка на завтрак, - произнес слуга чопорно.
– Леди Коуэртс всегда говорит о необходимости поддерживать форму.

– Ну, я слава богам, не сестра его милости, - фыркнула Тая.
– К тому же, главное не форма, а её содержание. Вы даже не представляете, какое у меня богатое внутреннее содержание! Поэтому, голубчик, давайте-ка сюда всю тарелку, я же видела, вы поставили её на буфет!

Слуга выполнил приказ неохотно, излучая неодобрение, словно у него потребовали не пирожки, а сплясать голым на столе.

– Попытаюсь загладить нашу с Уорвиком вину, - сказал барон и ненадолго оставил Таю в обществе слуги и столь же неподвижных напольных часов.

– Это должно подойти к вашему платью, - вернулся Риотир со шкатулкой. И выложил перед Таей перстень, серьги, ожерелье и фероньерку из янтаря и изумрудов.

– Боже мой, какая красота!
– охнула она.

– Примерьте.

– Но я не могу их надеть!

– Почему это?
– Риотир повертел в руках перстень.

– Мне кажется, они очень древние и невероятно дорогие.

– Вы правы. И древние, и дорогие. Как любая эльфийская работа. Надевайте, вряд ли ещё представится случай.

Тая не заставила себя упрашивать.

– Во дворце нас ждет прием?
– спросила она, разглядывая себя в зеркало.

– Трудно сказать, - пожал плечами барон.
– Все зависит от Иллана. Он может принять нас у себя, может пригласить в королевские покои. А может и вовсе, переброситься парой фраз у входа во дворец.

– Он так непредсказуем?

– И непредсказуем, и опасен, - вздохнул Риотир.
– Для женщин - особенно.

– Почему?

– Сами увидите. Боги наградили его невероятной привлекательностью. С женской точки зрения.

– Милорд, вот тут мне точно ничего не грозит, - поспешила успокоить Риотира Тая.
– Мужская красота - последнее, на что я обращаю внимание.

И, видя его молчаливый скепсис, добавила:

– Напомните мне об этом, если я вдруг подпаду под его чары.

– Идёмте, если готовы, - ответил на это лорд Тайден.
– А после визита во дворец покажу вам город. С вас станется удрать в одиночку и найти приключения на собственную задницу.

Тая

предпочла бы пройтись пешком. Но у дверей дома уже стояла карета. Любоваться городом из неё было неудобно, разве что вылезти по пояс из окна. Или забраться на козлы рядом с возницей. В присутствии лорда Тайдена об этом можно было забыть. Поэтому пришлось сесть на укрытое волчьей шкурой сидение, откинуться на мягкие подушки и задремать. Тем более, что барон не горел желанием вести светскую беседу. Лишь выглянув в окно после очередной остановки, он бросил короткое "приехали".

Внешне дворец воображение не поражал. Внутри - тоже, либо король не счел нужным украшать просторный холл чем-то ещё кроме застывших стражников. В холле уже ждал паж в белоснежной тунике. Тая разглядела у него на груди эмблему в виде перекрещенных пера и меча.

– Их светлость герцог Суинвер сейчас будет, - поклонился он.
– Вы можете подождать тут, - и указал на длинную резную скамью с высокой спинкой и мягким сиденьем.

Но ни Тая, ни Риотир его предложением не воспользовались. Риотир задумчиво терзал бороду, а Тая в десятый раз повторяла про себя то, что скажет герцогу.

Ждать пришлось недолго.

– Вот и кузен, - сообщил Риотир спутнице.

Тая обернулась и... захлебнулась в собственном тестостероне. Да, она знала, что лорд Иллан Суинвер должен быть красив. Она сама его таким выдумала! Но, чёрт возьми, не до такой же степени! По галерее к ним с невероятной, кошачьей грацией спешил высокий, широкоплечий блондин, неуловимо похожий на Рутгера Хауэра. Под обманчиво простым одеянием перекатывались мышцы. Мужчина на ходу провел руками по длинным, чуть завитым волосам, откидывая их с лица, и улыбнулся. На кастинге актеров для рекламы зубной пасты он абсолютно точно взял бы все три призовых места.

Тая отчасти была согласна с утверждением, что мужчины делятся на три типа: "обнять и плакать", "валить и трахать" и "поржать и убежать". К какой категории относился лорд Суинвер, сомнений не возникало. Валить его со всеми последствиями хотелось прямо здесь, вежливо подвинув лорда Тайдена, чтобы не мешал.

Риотир заметил реакцию Таи, прочувствованно выдал пару великолепных ругательств и от души наступил ей на ногу. Она взвыла от боли и немного пришла в себя.

– Не ждите извинений, миледи, - буркнул барон сердито.
– Я знаю, как кузен действует на женщин. Где ваша хвалёная стойкость?

Тая сердито засопела, приструнила сердце, успокоила сбившееся дыхание и нацепила дежурную улыбку, молясь про себя, чтобы не пустить слюну от избытка чувств.

– Риотир! Дружище!
– Иллан протянул кузену руку.
– Рад тебя видеть!

– Взаимно, - пожал тот протянутую руку.

Тае пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы не прыгнуть Иллану на шею. В то же время, он не только притягивал к себе как магнит. Опасность, исходящая от него чувствовалась почти физически. "Вот так бабочки и летят на огонь", - подумала Тая. В арсенале лорда Суинвера были и фантастическая красота, и бешеная сексуальность, и обворожительный, успокаивающий голос. Все, чтобы усыпить бдительность. Ни одна женщина, если только она не была слепо-глухо-немой, не могла чувствовать себя рядом с ним в безопасности.