Замуж - не напасть
Шрифт:
– А Джеймс отметил ваш новый имидж, миссис Зубенко?
– интересуется Евгения.
– Не то слово! Он обалдел! Всё интересовался, какая волшебная сила могла меня так изменить?
– И ты открыла ему секрет?
– Я лишь скромно заметила, что время от времени любая наша женщина может проделывать с собой такие изменения. Теперь он ещё больше уверился в том, что русские люди - загадочны. Особенно женщины.
Маша между разговором накрывает журнальный столик изящной кружевной салфеткой, приносит из кухни какой-то сложный салат, отварные "ножки Буша", то бишь окорочка, шпроты, обещанный ликёр. Ставит
– Из таких и пить боязно, - касается их осторожно Евгения.
– У нас - девичник! Всё должно быть лучшее! Разве мы, такие умницы и красавицы, не заслуживаем шикарной жизни?
– Вне сомнения!
– соглашается Машина подруга.
– Теперь о тебе. "Какая на сердце кручина? Скажи, тебя кто огорчил?"
– Аристов!
– признаётся Евгения, хотя за минуту до того вовсе не собиралась о нём говорить.
– Неужели решил признаться?
– А в чём он должен был признаваться?
Маша недоуменно смотрит на неё и медленно произносит:
– В любви, конечно.
Вот как! Оказывается, все давно об этом знают! Все, кроме неё. Как говорится, знали трое: он, она и весь город!
– А вот хмуриться не надо, - говорит Маша ласково.
– Думаешь, легко в себе такое носить и ни с кем не поделиться? А меня как раз в ту пору, когда мы с ним говорили, и другие мужчины, не только он, считали особой замкнутой, малоразговорчивой, но умеющей хранить чужие тайны. Иначе, почему, ты думаешь, вчера за столом я изо всех сил отвлекала Виталия, чтобы он не мешал вашему разговору!
– Но ты мне ни разу даже не намекнула!
– А о чём я должна была намекать замужней женщине? Толян не имел покоя, так надо было сделать так, чтобы и ты его не имела?.. И что же сейчас делает этот подлый Аристов?
– Маш, ну что ты со мной, как с маленькой девочкой?
Маша опять смеётся. Сейчас она смеётся много и охотно. Будто прежде всё копила в себе этот смех, а теперь он переполнил её и постоянно выплёскивается через край.
– Значит, так ничего и не сказал? Вот тебе ещё один пример мужской трусости. Женщина непременно захотела бы определённости, а мужик предпочитает плыть по течению, в надежде, что всё решится как-нибудь само собой... Но что-то он, как я понимаю, всё же делает?
– Женихов от меня отваживает, да звонит по ночам.
– Влюблённый мальчишка.
– Вот именно!
– Значит, и Виталия - он...
– Виталия - я сама.
– Поссорились или расстались окончательно?
– Скорее, второе.
– Если тебя интересует моё мнение, я - за Толяна!
– Но Толян-то чужой.
– Кто знает, - задумчиво говорит Маша.
– Сегодня - чужой, завтра наш!
– Не хочу я больше ничего слышать о Толяне!
– почти кричит Евгения. Надоел!
– Кино - так кино, - соглашается Маша.
– Кстати, может, хочешь видик посмотреть? У нас есть новая кассета. Комедия с Джимом Керри.
– Не хочу. Общаться давай. Лучше расскажи о себе: как твои дела, есть ли у тебя верный рыцарь?
Звонит телефон.
– О, Господи, и здесь!
– стонет Евгения.
– Он у тебя не отключается? Не переводится на автоответчик?
– Не волнуйся, - успокаивает Маша, - это Сергей. Мы обменяемся всего несколькими словами. Любимый супруг хочет знать, дома ли верная жена?.. Да, дорогой!
– Почему ты сказала, что одна?
– Не спрашивай, - посмеивается Маша, - с некоторых ор мой муж стал страдать комплексом неполноценности. Ему кажется, я изменяю ему направо и налево, что все мужчины меня буквально жаждут, а с подругами я обсуждаю его недостатки и сравниваю со своими многочисленными любовниками.
– Он тебя обижает?
– Боится. Я предупредила: ещё раз посмеет поднять на меня руку, уйду!
– А как же отец?
– Приезжала его первая жена. Приглашала доживать вместе. Я думаю, обычная женская корысть - он как офицер запаса получает в два раза больше обычного пенсионера. Думаю, он и к тётке в гости вознамерился поехать неспроста: сейчас они вдвоём держат совет - надо ли ему к ней переезжать? Наверное, он понял вдруг, что я не могу свою жизнь посвящать только ему...
Она осекается.
– Осуждаешь меня? Наверное, я рассуждаю, как эгоистка, не ведь если честно, я и не жила вовсе. Всю жизнь возле постели: сначала мамы, потом отца. Не успела оглянуться, а мне уже под сорок и единственный сын во мне не нуждается... Возможно, я так и засохла бы в сиделках, зажатая, точно сухой лист между страницами книги, если бы не Виктор...
Маша подпирает щеку рукой и внимательно смотрит в чашку с кофе, будто там надеется увидеть ответы на свои вопросы.
– Все думают, что я вдруг переродилась. Я и родилась такой, просто до поры не знала об этом, а когда поняла, то приняла, как должное... Так!
Она укоризненно смотрит на гостью.
– Женька, почему ты не скажешь, что соловья баснями не кормят?
– она наливает ликёр в крохотные стопочки.
– Знаю, ты не любишь спиртное. А мы и пить-то будем символически. Как говорят мужики, по пять капель. Выпьем за здоровье, любовь и деньги. Так, кажется, ты говорила? Мол, это и есть счастье?
– Боюсь, теперь моё мнение несколько изменилось. Деньги - вовсе не обязательная составляющая счастья... Ты больше Виктора не видела?
– Нет, - безмятежно отвечает Маша, - но я никогда его не забуду. Давай выпьем за Виктора, который пробуждает к жизни женские сердца!
– А почему во множественном числе?
– спрашивает Евгения; голос Маши звучит так доверительно, что она хочет проверить, известно ли Маше, что и она знает Виктора достаточно близко?
– А он и не скрывает, что взял на себя роль этакого женского Робин Гуда. Учит нас, несчастных, как обращаться с мужиками на пользу себе!
– Такой бескорыстный?
– Он - коллекционер. Ему нравится, а мы не возражаем... Погоди-ка, что я заметила - деньги идут к деньгам, а мужики - к мужикам! Не смешно? Но ко мне вдруг стали приставать даже сослуживцы, прежде не обращавшие на меня никакого внимания. Нет, пардон, они замечали меня, когда им нужно было перехватить у меня деньги до зарплаты. Майкл, который всегда был лишь моим другом, - по крайней мере, отношения между нами были всегда чисто платоническими, - так вот, Майкл предложил мне поехать с ним на Филиппины... Я удивилась, что раньше ничего подобного не приходило ему в голову. Слеп был, признался он. Так-то!