Замуж за ревизора
Шрифт:
На душе Сэдрика заметно полегчало. Хендрикс тем временем продолжил:
— Так получилось, господин губернатор, что вы вчера изволили поделиться со мной вашими небольшими …эм…семейными трудностями.
Вот ба-ра-бе-сы. Если не пьешь, то никогда не делай исключения. Даже если очень хочется забыться. Или, по крайней мере, запирайся тогда в чулане и пей там. Один. Без «добрых друзей».
— Я приношу прощения, если забил вам голову лишней информацией, — холодно ответил Сэдрик.
— Ну что вы, — уголки губ Хендрикса опять как-то странно дрогнули, — я выслушал вас
— Неужели? — мрачно заметил Сэдрик.
— Представьте себе, молодой человек. — вздохнул его собеседник, — И могу сказать, что часть меня ужасно одобряет ваш выбор.
— Выбор? — пробормотал Сэдрик, покрываясь холодным потом.
— Да. Видите ли, сорок лет назад я, как и вы, оказался примерно перед такой же дилеммой. Тогда в предместьях Бройте жила семья Гарольдов. Это были фермеры. Крайне неудачливые фермеры, должен вам сказать. Все, что не сеял папаша Гарольд, либо не прорастало вовсе, либо сгнивало ещё до продажи на рынке. Стоит ли говорить, что Гарольды были бедны? Зато у них была средняя дочь. Зои. Как сейчас помню, что она была столь же красива и мила, как ваша жена.
Внутри Сэдрика при упоминании Мэри все сжалось, но говорить что-либо он не стал. Хендрикс же продолжал.
— Моя семья в то время так же не отличалась капиталом. Отец был солдатом на пенсии — в свое время он лишился ноги. Мать — подрабатывала, вышивая узоры на полотенцах. Я сам был младшим помощником в галантерейном магазине, а ещё приходилось копить на приданное сестре. Но, как вы понимаете, молодость есть молодость. Между мной и Зои Гарольд была искренняя привязанность.
На секунду Сэдрик даже забыл о Мэри: столь удивительно было слышать слова Хендрикса о его привязанности к чему-либо, кроме денег.
— И вот со временем передо мной встал выбор: жениться на Зои, остепениться и всю оставшуюся жизнь работать, поднимая мертвую землю на ферме Гарольдов, либо взять все свои накопленные деньги, купить лошадь и пару хороших сапог, и уехать из Бройте искать своего счастья? — Хендрикс вздохнул, — Поверьте, я думал очень и очень долго. Знаете, что я выбрал?
Сэдрик невольно обвел глазами окружающую его комнату: добротные вещи, шелковые обои, хорошую одежду самого Хендрикса.
— Да, я выбрал сапоги и лошадь, — ухмыльнулся старик. — Сапоги и лошадь. Уехал из городка, получил образование. Стал клерком. Работал и снова работал, пока не вернулся в Бройте. Здесь человека с «столичным опытом» и «образованием» приняли с распростёртыми объятьями. Я вошел в городской совет. Затем и вовсе стал старостой и официальным представителем городка при лорде, а затем и при губернаторах. Жизнь удалась. Сапоги и лошадь окупились сотню раз.
Сэдрик молчал, понимая к чему идёт разговор, и его снова начинало мутить: только уже не от вина. Хендрикс, этот юркий старикашка, плут и одиночка, его отражение через лет этак сорок, тем временем улыбнулся. Очень грустной, старческой улыбкой.
— Зои вышла замуж, — сказал он, — Родила мужу аж четырех детей. Ужасно расточительно, если вы меня спросите. Ее муж — Норис, тоже фермер. Как
Сэдрик снова посмотрел на своего собеседника: одинокий, старый, несчастный.
— Я должен идти, — пробормотал он, — спасибо за…завтрак.
— Идите, господин губернатор. И не продешевите с мечтами, — ответил Хендрикс.
Глава 53
Арон встретил Сэдрика на кухне в доме губернатора. У Кати в это утро был выходной, поэтому мальчик сам жарил себе омлет и насвистывал под нос какую-то песенку. Однако едва он увидел Сэдрика, как лицо его исказилось, приобретя озадаченно-удивленное выражение.
— Привет, Сэдрик, — пробормотал он, — что ты тут делаешь?
— То есть, что я тут делаю? — недовольным тоном ответил Сэдрик. — Если ты не забыл, то я здесь живу.
— Безусловно, — согласился Арон, — только я имел в виду: почему ты пришел в «свой дом» рано утром и не первой свежести, когда я думал, что ты сейчас наверху с Мэри.
— Как видишь, не все, что ты думаешь, оказывается верным, — фыркнул Сэдрик, затем, поразмыслив немного, добавил. — Значит ты еще не видел Мэри этим утром?
— Нет, я думал ты с ней…
— Что ты думал, я уже понял, — осек его Сэдрик.
Однако внутри вдруг появилось неприятное беспокойство: где Мэри? Бывало она обижалась на него, в начале брака они и вовсе не ладили, но Мэри была не из тех, кто прячется от проблем. А уж своими обязанностями хозяйки дома она никогда не пренебрегала. Конечно Сэдрик понимал, что произошедшее между ними вчера выходило за рамки любой ссоры, но все же беспокойство нарастало, никак не желая слушать доводы разума.
— Пожалуйста сходи наверх, постучи в ее комнату, — попросил Сэдрик Арона.
Мальчик нахмурился:
— Вы вчера что: поссорились?
— Арон, просто сходи наверх.
Арон бросил на Сэдрика недовольный взгляд, но направился на второй этаж, как его и просили.
— Никто не отвечает, — сообщил он через пару минут.
— Конечно, — подумал Сэдрик, — она ещё может быть в башне. В спальне, где мы расстались. Тогда придется проведать ее самому. Может удастся поговорить и объяснить ей все…
Размышления прервал крик Арона.
— Сэдрик, ее дверь не заперта. Иди скорее сюда!
В голосе мальчика читались изумление и страх. По спине Сэдрика побежали мурашки. Он буквально взлетел наверх и увидел, что Арон стоит на пороге комнаты, занимаемой Мэри. Дверь в комнату открыта, а за ней…
Сэдрик огляделся: в комнате царил кавардак. Будто кто-то в спешке собирал вещи. Сундуки были раскрыты, в них валялись новые платья, сшитые для Мэри на заказ. Однако ничего из старых вещей внутри не оказалось. Кровать была застелена, будто на ней в эту ночь не спали. Исчезла так же сумка с лекарствами, а на столе осталось лишь зеркало, ранее найденное Мэри в вещах при доме губернатора. Возле зеркала лежала какая-то бумажка.