Замужем за облаком. Полное собрание рассказов
Шрифт:
Однако «мелкопрелесть» не была изобретением посетителя кафе, который просто позаимствовал это слово из лексикона своей жены и употребил в разговоре с Джоанной как идеально подходящее к случаю с зелеными сигналами светофоров. Но почему он не сказал, что слово придумано не им, а женой? Все из-за взгляда этой официантки. Ему нравилось это безмолвное, но откровенное восхищение, когда она улавливала его мысль и улыбка медленно расплывалась по ее лицу. Он где-то читал, что в общении с женщиной следующее по значимости удовольствие после занятия сексом – это заставить ее смеяться. Если так, то на третьем месте уж точно будет «вызвать ее одобрительную
С того дня он уже никогда не был обычным собой при встречах с Джоанной. Разговаривая с ней, он становился более мудрым, остроумным и значительным человеком. Он становился той незаурядной личностью, какой всегда мечтал быть. Он использовал чужие слова и идеи, при этом давая понять, что все это выдумано им самим. Начитанный и обладающий хорошей памятью, он не затруднялся с подбором оригинальных высказываний или метких словечек на любую тему, затронутую в их беседах. И вскоре он уже с нетерпением ждал каждой новой встречи в закусочной – не только из-за благодарной слушательницы, но и потому, что там он на время становился (по крайней мере, в глазах этой женщины) тем, кем сам хотел бы себя видеть.
Так началась эта странная любовная история, в которой оба участника, он и Джоанна, полюбили несуществующую, придуманную им личность. В своем притворстве он не преследовал цели соблазнить Джоанну. Нет, он притворялся ради себя самого. Он хотел показать себе, каким замечательным человеком он мог бы стать при иных обстоятельствах.
Чем хороша любовь на стороне? Ваша возлюбленная встречает вас всегда чистой и благоухающей; она рада вас видеть, спешит обнять и расспросить, как прошел этот день, или выслушать все, что вам вздумается ей сообщить. Ваше дыхание всегда кажется ей свежим, а запах туалетной воды, которой вы пользуетесь много лет подряд, всякий раз восхищает ее своей новизной. Ваши рассказы для нее всегда увлекательны, а ваши мнения – всегда гениальны и неоспоримы. При вашем появлении ее глаза начинают сиять, и весь ее облик как бы говорит: «Ну где ты был так долго? Я вся извелась, ожидая».
И сейчас, когда его приходы в кафе совпадали со сменой Джоанны, между ними тотчас возникала загадочная, сакральная связь, поднимавшая обоих над их обычным уровнем. Без Джоанны он был всего лишь самим собой. А при ней он превращался в мужчину ее и своей собственной мечты, чтобы прожить короткий отрезок времени в этом чудесном образе. Подобно богатому ценителю вин, достающему из своего погреба бутылку за бутылкой самые редкие и дорогие образцы, он угощал ее сюжетами и цитатами из великих произведений, и это неизменно приводило ее в восторг.
Джоанна никогда не встречала такого интересного собеседника. И, судя по всему, он не стремился затащить ее в постель, что делало их отношения еще более необычными. Ему явно нравилось с ней общаться, а его истории позволяли ей по-новому воспринимать окружающий мир. Она сожалела лишь об одном: что их встречи были столь краткими, сводясь к нескольким минутам, в течение которых он выпивал свой кофе и высказывался по тому или иному поводу. Она гадала: был ли он точно таким же в общении с другими людьми? Хотелось верить, что нет, но она ругала себя за эту мысль. Надо же, возомнила невесть что – с чего бы такой выдающийся человек стал проявлять особый интерес к ней одной?
Естественно, ей хотелось узнать что-нибудь о его жене. Он никогда не упоминал о ней, что могло подразумевать наличие прочной счастливой семьи, в дела которой незачем впутывать посторонних. А может,
– А что об этом думает ваша жена?
Вместо ответа он как-то странно на нее уставился, а потом передернул плечами и сменил тему разговора. В течение получаса после ухода клиента она так и этак обдумывала его реакцию, пока не разозлилась на себя: что за треволнения по такому ничтожному поводу?
А дело, собственно, было вот в чем: услышав этот вопрос, он решил, что официантка его раскусила. Рассказанная история настолько не соответствовала его характеру и созданному им образу, что усомнилась даже наивная и легковерная Джоанна. А это неминуемо должно было породить сомнения и во всех прочих его словах. Стало быть, конец притворству. Так что вопрос насчет жены был воспринят им как сигнал о разоблачении, как завуалированный эквивалент прямого и грубого: «Ну, ты уже совсем заврался».
Но после долгого оценивающего взгляда ей в лицо он убедился, что это было не так. Джоанна в самом деле хотела узнать мнение его жены об этом случае, и больше ничего. Осознав свою ошибку, он не нашелся с ответом и только нервно повел плечами.
Тем вечером его жена вернулась из деловой поездки. Как всегда в таких случаях, он налил ей бокал вина и за столом в гостиной выслушал ее рассказ обо всем, что произошло интересного. Это был привычный ритуал, доставлявший удовольствие обоим и помогавший им воссоединиться после нескольких дней разлуки. Ему всегда нравилось слушать ее истории. Некоторые он потом пересказывал Джоанне.
– Сдавая багаж в аэропорту, я вдруг задумалась об этих надписях над коридорами в таможне. Ну, ты помнишь, над красным коридором пишут: «Товары, подлежащие декларированию», а над зеленым: «Без декларации». И я подумала: а ведь почти каждый из нас имеет в багаже хоть что-нибудь, подлежащее декларированию. Если бы мы были до конца честными, мы все проходили бы по красному коридору, но большинство со спокойной душой направляется в зеленый.
Он подлил ей вина и сказал:
– Знаешь, что говорят психологи о ворах? Большинство из них берет чужое потому, что считает себя вправе так поступать, не осознавая это как кражу. Быть может, это применимо и к таможне – люди просто не верят в то, что они обязаны декларировать собственные вещи.
Жена шутливо погрозила ему пальцем:
– Глупости. Я отлично знаю, что должна заплатить пошлину за большую бутылку водки или за лишний блок сигарет в моей сумке.
– Не обязательно. В глубине души ты считаешь, что это несправедливо, когда с тебя требуют деньги за вещи, уже один раз тобой оплаченные.
Она кивнула:
– Да, но при этом ты понимаешь, что твои действия незаконны… Однако мне пора в душ – смыть дорожную пыль.
Пока она мылась, он вывел пса на прогулку. То, что жена говорила о коридоре «Без декларации», было вполне применимо и к его отношениям с Джоанной. Очень многое из рассказанного им официантке было украдено у кого-то другого. Человек, так ее привлекавший, не существовал в реальности. Если бы она была таможенным инспектором, он мог бы подойти к ней и сознаться: «Весь мой багаж нелегален. И я не заплатил пошлину».