Занимательная сексопаталогия
Шрифт:
Думаю, просто комиссию, распределяющую деньги "жаба задавила". Ну, сделает выпускник ещё одну версию... Наверное, они были уверены, что ничего нового Олег сказать не сможет и неохота была выбрасывать деньги на ветер.
Ему предложили найти что-нибудь другое. И вот он нашел...
Корр.: Грина...
В.А.: Это не Грин. От Грина осталось одно название.
Корр.: Но у него рассказ назывался "Серый автомобиль"...
В.А.: Название - это неважно, его можно легко заменить. Но и от содержания почти ничего
Сценарий мне тогда показался необычным. Он любому показался бы странным. Особенно по тем временам. Я ведь прочел его где-то году в 85-м.
Конечно, в то время подпольно такие фильмы к нам проникали, но их было не так много.
Корр.: Да, сейчас мистики полно в любом киоске...
В.А.: Честно говоря, я даже не понял, что мне предложили. Но это был все же мой первый фильм. Почему бы и не попробовать?
Корр.: Не смотря на то, что Платон Андреевич наркоман? У Грина-то этой пикантой подробности не было.
В.А.: Я же говорю, что от первоисточника в картине почти ничего не осталось, это была крайне вольная трактовка.
Корр.: Вот, первый фильм, первые съемки, какое от них осталось впечатление? Что было нового, неожиданного, интересного?
В.А.: Ничего. Хотя, казалось бы, первая работа в кинематографе, ничего принципиально нового для меня не было. Никаких потрясений и в голове ничего не отложилось.
Была работа. Тяжелая напряженная работа. Лишь немного отличная от театра. Нужно было в короткие сроки снять фильм. Мы постоянно торчали в Питере, ездили по кладбищам.
В памяти осталась, я не хочу этим обидеть Тепцова, питерская промозглость, холод, постоянная изморось.
Корр.: А театральная подготовка, помогала она или мешала при съемках?
В.А.: Почему же она мешает-то?– Удивился Виктор Васильевич. Он слегка задумался и продолжил: Да, можно сказать, что немного мешала. Но только на первых порах.
Иногда для камеры я...
Приподнявшись, Авилов вскинул руки и попытался шагнуть, издав при этом удивленный возглас.
такой всплеск.
А тебе говорят:"Стоп! У тебя же крупный план. Куда ты так дергаешься?" А там надо было лицом играть. Достаточно было бровью повести.
Но я очень быстро сориентировался. Это же азы работы с камерой. Даже смешно об этом сейчас говорить. Все через это прошли, это такие мелочи, которые усваиваются через неделю съемок.
Корр.: Что же было потом? "Граф Монте-Кристо" Юнгвальд-Хилькевича?
В.А.: Да, У Хилькевича сниматься было интересно. Мы тогда широкую географию охватили. Снимали в Одессе, выезжали в экспедицию в Гурзуф, на море. Там работа сочеталась с отдыхом. Солнце, море...
Корр.: В этом фильме ты снимался с дублером?
В.А.: Я уж и не помню, в каких сценах меня дублировали?.. А, да, меня дублировал мешок набитый каким-то сеном. Это в сцене, когда
Да, и потом, когда я погружаюсь на дно, 15 метров. Там был профессиональный каскадер-аквалангист. Его загримировали под меня, он вдыхал глоток воздуха и вылезал из мешка. А мне подниматься с глубины просто запретили. Опасно, кессонная болезнь...
Когда съемки шли ближе к поверхности, я уже сам нырял. Там были камни, глубина - метра два. Стояла камера и я мимо неё проплывал.
Корр.: В этом фильме было занято много известных актеров. Кто из них тебе запомнился, с кем ты поддерживаешь отношения?
В.А.: Да, там были и Миша Боярский, Скляр, Леня Шиловский, Всеволод Шиловский, Стеклов Володя, Алексей Власович Петренко, у нас с ним целая серия с ним.
Мы вместе торчали в павильоне, а у него тогда был очень трудный период в жизни. Несчастье в семье. Не хочу сейчас об этом рассказывать. Он был в тяжелом состоянии, но находил в себе силы играть... Сидит мрачный, а потом идет в кадр и работает. Вот такой человек.
Одно время мы регулярно созванивались с Алексеем Васильевичем. А после "Господина оформителя" я с Михаилом Михайловияем Казаковым перезванивался, поздравлял его с Новым Годом. С Мишей Боярским регулярно встречался...
Корр.: Какие фильмы были после "Графа..."?
В.А.: Сейчас уже трудно вспомнить хронологию.
Был фильм у Николая Рашеева "Любовь к ближнему", Семен Аранович "Большая игра", 6-ти серийный по Юлиану Семенову. Там я был французом, корреспондентом, который закладывает хороших людей, коммунистов, и сам потом от этого страдает.
Это первые роли. Потом было "Искуство жить в Одессе", "Сафари 6". Снимали его в Свердловске, но на экран он так и не вышел. Хотя я видел, что его продают на кассетах.
В Свердловске же я снялся в фильме "Гражданское пари". Я так его и не увидел.
С Гришей Константинопольским я делал учебную работу "Красные слоны". Что с этим фильмом случилось, я тоже не знаю. Говорили, что его повезут на какой-то фестиваль...
На питерском телевидении прошел "Маскарад" по Лермонтову, я там сыграл Арбенина. Ну, и конечно "Двадцать лет спустя" опять у Хилькевича.
Корр.: А в самое последнее время?
В.А.: У меня время делится не по годам, а по сезонам. С сентября, когда начинается театральный сезон, одновременно я начинаю сниматься.
Этой весной мы закончили с Леонидом Аристарховичем Пчелкиным огромный сериал "Петербургские тайны" по Крестовскому. Должно было быть 54 серии.
Корр.: Прошло около двадцати серий, и дело странно заглохло. Когда же мы сможем увидеть остальные?
В.А.: Я не знаю. Сейчас такие времена...
Корр.: Виктор, у тебя весьма своеобразная, запоминающаяся внешность. Скажи, как ты думаешь, тебя приглашают из-за неё или из-за актерского дарования?