Заноза Ледового сердца
Шрифт:
Гулко и протяжно проревела сирена об окончании 3 периода. «Что ж, спасибо тебе, Максим за овертайм» – прочитал я в глазах почти у всех.
–Ребят, ребят, собрались, – закудахтал наш главный.
«Тебя ещё не хватало» – подумал я про себя и поднял глаза на помощника главного – Лёву, Льва Ивановича Спасского. По факту, наша успешная игра – целиком и полностью его творение, однако, лавры получал Ромашка. Был ли у нас выбор? По мнению многих – да. Но, опять же, по их мнению каждый из нас продался. Только вот никому и в голову не приходило, что окажись они на нашем месте, без раздумий бы так же приняли предложение играть в топовом клубе столицы, за солидное вознаграждение и кучу
Я почувствовал это на предсезонке, когда впервые за 15 лет своей профессиональной карьеры, я буквально заставлял себя идти, хотя раньше летел в зал, на лёд, да куда угодно. Лишь бы только снова окунуться в дело своей жизни. Всё было не так. Клюшка не та, коньки не едут, партнёры раздражают. И, самое страшное, как следствие, вот такие вот нелепые ошибки. «Может стоит закончит?» – снова в голове прозвучал голос отца, с которым я имел неосторожность поделиться своими переживаниями.
«Ну уж нет, сам накосячил – сам исправлю!»
Резким рывком я дёрнул на лёд, встал на позицию и сосредоточился. Сирена, вбрасывание, шайба падает на крюк, со звоном ударяясь так, что черенок клюшки вибрирует, и эта вибрация проносится по всему моему телу, заставляя ноги бежать быстрее, а корпус маневренно уходить от мощных защитников соперника. Обводка, вираж, ложный замах, удар. ДА! Загудела сирена, лайнсмен вытянул руку в направлении ворот, трибуны взревели, я оказался в объятиях Макара, который пять минут назад готов был меня убить. Мой колокол ещё не пробил!
После протокольных прощаний с болельщиками, я покатил неспешно в подтрибунное. Настроение явно было уже пободрее, хотя мышцы и гудели.
«Точняк, ещё же интервью», – вспомнил вдруг я, увидев камеры, репортёра и вездесущую Женю Фирстову, нашего руководителя пресс-службы. Едва ли кто-то более профессионально умел меня выводить из равновесия, чем она. Почему? Я и сам не понимал. Честно признаться, работала она идеально, да, постоянно придумывала какие-то интервью, видео, квесты. В общем то, что безумно нравилось болельщикам. Её уважали и любили, пацаны спокойно могли к ней обратиться за советом, за помощью, никому не было отказа. Даже внешне она была весьма ничего, не длинноногая модель, как мне нравилось, а, скорее, русская Джей Ло, что безусловно многих притягивало, даже дурачок Ромашка пытался к ней клинья подбить, был отбрит и до сих пор ей не смог простить отказа, ища только повод, чтобы слить её отцу и уволить. Но местная Маргарет Тэтчер не давала даже намёка, работая без единой ошибки. При том, никогда не была тихой серой мышкой, а даже наоборот, всегда умела заткнуть тебя одним словом. Видимо, это-то меня больше всего и раздражало, потому что, не далее, как сегодня с утра, я попытался ей указать на её ошибку в подборе персонала. Так эта змея с хладнокровием, присущим только ей, обернула это всё против меня. Сейчас же она стояла с каким-то отрешённым видом, глядя своими серыми глазами в пустоту, то и дело трогая рукой с кепкой «Герой овертайма» свою щёку. Стараясь выглядеть максимально расслабленным и довольным, я подошёл
– Что в таком диком восторге, что хочешь расцеловать кепку и не решаешься? – усмехаясь, уточнил я.
Она открыла, было, рот, но тут же звучно зашипела и снова ладонью приложилась к щеке.
–Эй, Беглый, ну полегче, – тут же вступился оператор Жорик, – видишь, у человека зуб болит.
– А, ну-ну, потерпи ещё немного без врача, у тебя вырастет вторая голова, можно будет вдвойне эффективнее докапываться до нас, – мне казалось, что это – прекрасная шутка, только вот никто её почему-то не заценил.
Змея же наоборот выдавила что-то типа улыбки, переговорила тихо с корреспондентом и удалилась в сторону пресс-комнаты.
Я удовлетворённо улыбнулся, надел кепку и приготовился вещать.
Послематчевая рутина затянулась аж на два часа. Раздевалка, нагоняй от тренеров, общение с фанатами на парковке. В итоге домой я приехал уже поздней ночью, наскоро накормил Басю, гордую британку и увалился в кровать. Надо было хоть немного выспаться, поскольку завтра предстояло выдвигаться в дальневосточный выезд, а это ещё то испытание.
– Опа, у нас замена состава? – бодро вскрикнул я, когда на следующее утро в автобус в аэропорт вместо госпожи Фирстовой зашёл её помощник Илья Гаврилов. Вообще, мадмуазель всегда сопровождала нас в таких дальних и долгих поездках, и я уже морально готовился, что мне придётся сразиться в ответ на вчерашний подкол. Я уже даже заготовил пару шуточек, а тут такой облом. Как-то даже обидно стало на душе.
– Если бы ты, придурок, опять не опоздал, – пихнул меня сидящий рядом Макар, – то видел бы, что она явно не в состоянии никуда ехать.
– Опачки, а что такое? Железная леди напилась вчера на корпоративе для главных и до сих пор лыка не вяжет?
– Ты точно конченный! Что она тебе такого сделала? У неё лицо раздуло, жуть. Там такой флюс. В детстве такое проходил, боль адская, – лицо друга скривилось от воспоминаний.
– О, ну я её вчера предупреждал, что надо ко врачу ехать, но она же всегда права – вот и получайте, – я произнёс это даже как-то гордо, всем нутром ощущая, как она бесится, что, наконец, я оказался прав.
– Ты реально не знаешь? – в проёме между сидениями появилась голова красавчика Михея, я вопросительно взглянул на Лёню, тот наклонился и заговорщически начал шептать.
– Вчера на корпоративе Олежик перебрал снова, переругался с журналистами, а одному из них голову расшиб каким-то графином. Папочка его тут же увёз, а Женьку велел разобраться с этим дерьмом, чтобы никуда и ничего не утекло. Вот она всю ночь и вела переговоры, то с одними, то с другими. Фиг знает, что там она им наобещала, но Ромашка снова чист и безгрешен, а наш братюня в полуобморочном состоянии.
– Вот же урод! – процедил я. Тут даже мне стало стыдно за свои ухмылки, потому что реально девочка снова страдала от дебилизма узурпатора, на которого не было управы. Едва ли не каждый мечтал хоть разок сыграть ему по наглой морде. И как раз в момент моих раздумий в автобусе появился помятый «герой». Все вяло поприветствовали его, и автобус двинулся с места. Я уставился в окно и вдруг заметил силуэт в тёмно-синем костюме, который под руку вела одна из работниц базы в подъехавшую карету скорой помощи. Тут муки совести чуть было не толкнули меня на глупый поступок. Я схватился за телефон и хотел написать банальное «Извини», но вовремя остановился. «Старею», – подумал я, убирая телефон, раз меня стало так легко пробить. Ей явно сейчас не до моих посыпаний головы пеплом.