Запасной инстинкт
Шрифт:
Троепольский понятия не имел, кто это.
– Здравствуйте.
Юноша поднял на него утомленные глаза, словно коричневой краской обведенные то ли усталостью, то ли нездоровым образом жизни, и лениво пробормотал:
– Здорово!
У Арсения Троепольского имелось человек двадцать знакомых, которые на его приветствие могли ответить “здорово!”, но юноша в их число не входил.
– А вы кто?
– А ты чего? Не знаешь меня, что ли? Троепольский вдруг развеселился.
– А должен?
– Ну… – Юноша на некоторое время серьезно
– Я? – удивился Троепольский. – Я не очень. А что?
– А то, что раз не старый, то должен знать.
– Понятно, – кивнул Арсений, обошел диван и скрылся в своем кабинете. Юноша ему надоел.
Он бросил портфель, сунул куртку в шкаф и уже стянул ботинки, которые промокли насквозь, пока он ловил машину, когда на пороге показался юноша из приемной. Помимо рубища, на нем были еще и вериги – поперек впалого живота, и на заднице тоже что-то болталось, позвякивало. Вид у юноши был слегка удивленный.
Троепольский сунул ноги в кроссовки и мельком глянул на посетителя.
– Я вообще-то к тебе, – сообщил юноша доверительно, – говорят, ты сайты классно делаешь. Правду говорят или гонят?
Троепольский пожал плечами, повернулся в кресле и нажал кнопку на селекторе.
– Варвара!.. Прощу прощения. Шарон. Принесите мне кофе и найдите Светлову. Где она?
– Уехали они, – пропищал селектор, – как приехали, так и уехали, потому что разбили свои очки.
Троепольский насторожился – что такое происходит? Вчера очки ей разбил кто-то, напавший на нее, сегодня она сама?! Чушь какая-то! Из-за этих очков она в шесть часов утра уехала от него, не согласившись взять его очки, и вот опять уехала, теперь с работы?!
Однако мысль о том, что был кто-то, ударивший ее, вопреки всему, что он узнал, успокоила его. Если во всем виновата она одна, кто мог ее ударить? Значит, не одна, значит, есть еще кто-то, значит, есть какое-то “разумное объяснение” фиолетовому окурку с золотой полоской и тому, что поклонница многочисленных талантов Максима Галкина именно ее видела на площадке Фединого дома!
– Так чего сайт?..
– А чего сайт?
– Сделаешь?
– Кому?
Тут юноша начал проявлять первые признаки нетерпения:
– Как – кому?! Мне нужен сайт. Только хороший, а не мусор какой-нибудь! Ну чего? Сделаешь? Все говорят – есть один чувак, он сайты классные лепит, хоть и бабок много дерет, а мне как раз надо классно, а бабки не вопрос на самом деле.
Тут в комнату вскочила Шарон Самойленко с подносом. Поднос она плюхнула перед Троепольским – звякнули блюдца и ложечки – и повернулась к юноше. На лице у нее был написан небывалый восторг, сменивший привычную кислую мину.
– Автограф дадите?
При слове “автограф” Троепольский почувствовал себя неуютно. Может, это и есть Максим Галкин, а он, Троепольский, просто что-то пропустил, перепутал и недоучел?
Юноша моментально сделал скучное лицо, тряхнул косицами и что-то размашисто
– Как зовут?
– Меня? – задушенным голосом пискнула Шарон.
– Тебя, кого же!
– Шарон.
– Красиво, – похвалил юноша и еще что-то черкнул, очевидно, сверх нормы, потому что Шарон немедленно засияла от счастья, прижала листочек к груди и посмотрела на юношу с любовью и сверху вниз – она была значительно выше его ростом. Троепольский пил кофе.
– Так чего? – опять спросил юноша, освободившись от Шарон. – Сделаешь мне сайт?
– А ты кто?
– Не знаешь?! – не поверил тот. Троепольский отрицательно покачал головой. Тогда юноша выдвинулся на середину комнаты, выставил два пальца правой руки, как-то боком подпрыгнул, выпятил живот, как младенец, собирающийся заорать, дернулся и сделал странный жест чуть ниже пояса.
Очевидно, так он объяснял Троепольскому, кто он такой. Троепольский смотрел с интересом, даже закурить забыл.
– Опять родители с утра на даче, – провозгласил юноша неожиданно и притопнул по ковру, – но это совсем ничего не значит! Опять с утра наступила жара, и все бу-дет хуже, чем вче-ра, а завтра все то же, и кверху брюхом кругом лежат дохлые мухи!
Тут он повернулся вокруг своей оси, косы взметнулись, рубище взметнулось, цепи зазвенели, вериги зазвенели тоже.
Троепольский перестал пить кофе.
– Кончай сидеть в тишине квартиры, ведь по природе ты за-ди-ра. – Опять дивный жест сверху вниз, а потом снизу вверх. – Иди тусуйся и пиво пей и ни о чем никогда не жалей! Кругом такая суета, а жизнь исклю-чи-тельно проста!
И он опять притопнул, и повернулся, и открыл было рот, чтобы продолжить причитания, но Троепольский больше слушать не желал.
– Ты что? – перебил он, и юноша замер от удивления. Должно быть, никто и никогда его раньше не перебивал. – Читаешь рэп?
– Я не читаю, – обиделся юноша, – я пою. Я Бенцл. Ты меня не узнал, что ли?
Троепольский признался, что не узнал.
– Ну, так это я, и мне сайт нужен. Сделаешь сайт, чувак?
Троепольский сказал, что не делает сайтов… эстрадным звездам.
– Да ладно тебе, чувак! Ну, им не делаешь, а мне сделай! Да я сам попсу ненавижу, ты же знаешь! Ну, вот если есть козлы, так это те, кто попсу гонит и еще кто на радиостанциях сидит! Ну ничего не понимают, сколько раз говорил я им, что надо меня ставить, меня, а они!..
– Что, – поинтересовался Троепольский, – не ставят?
– Да нет же, мать их! В формат, говорят, не попадаешь, а это значит песец, когда не попадаешь. Говорят, мелодии у тебя нет никакой, и вообще рэп лучше всего негры… того… поют. А из тебя, говорят, какой негр-то, блин?!
– На негра ты не похож, – согласился Троепольский.
– А я, ты понимаешь, чувак, я искусством занимаюсь, а не какой-то там туфтой! Для меня самое главное… Вот знаешь, что для меня самое главное?
– Что?