Записки народного депутата
Шрифт:
По-иному поняв мой вопрос, он возмутился:
– Я не сачковал, честно прослужил весь срок! Вот мои награды…
Пришлось извиниться за неправильно понятый вопрос.
А парень-то стал нашим активистом. В строительно-монтажном управлении ему поручили комсомольско-молодежную бригаду на строительстве шахты; поступил в Сибирский металлургический институт и там возглавил студенческий строительный отряд. В этих его заботах через несколько лет мы с ним встретились на ударной комсомольской стройке Томь-Усинской ГРЭС. Вспомнили о прошлом, о «злополучных очках» и нашем разговоре, связавшем его с комсомолом.
А
Ведь при огромном количестве желающих вступить можно было и впрямь описать этот акт бытующим у молодежи понятием «записать в комсомол!». На заседании бюро приходило одновременно несколько десятков человек, из школ часто целыми классами. В этот день на скамейках возле райкома, в коридоре можно было увидеть этих ребят, как перед экзаменом, зубривших Устав ВЛКСМ, награды комсомола, вспоминающих имена руководителей коммунистических партий и т. п. – обо всем этом могли спросить. Стереотип этих вопросов выработался годами. Как правило, вступающие бойко отвечали, кого-то, стушевавшегося, дружески поддерживали, выяснялось: он хорошо учился, активно участвовал в жизни школы, и домашние заботы лежали на нем.
Однажды после затянувшегося приема решили, что надо уходить от формализма, находить слова, которые бы запомнились каждому.
Поняли эти размышления всяк по-своему.
В состав бюро входил А. Воробьев, преподававший в школе историю, – дельный активист, но имел недостаток – часто напоказ демонстрировал свою ученость. В связи с разговором на бюро он специально подготовил заковыристые вопросы.
В те дни советская пресса много писала о вероломстве «друзей» из США. Президентом Дуайтом Эйзенхауэром была принята доктрина, согласно которой любая страна могла запросить экономическую или военную помощь США, если она подвергнется агрессии со стороны другого государства. Доктрина имела явно антисоветскую направленность.
И это после совместной Победы над фашизмом в 1945 году!
Советские люди недоумевали, выражали протесты. (Как видим, и сейчас это двуличие заокеанских «друзей» зашкаливает!)
Вот об этом решил спросить паренька въедливый член бюро.
– Что ты знаешь о «доктрине Эйзенхауэра»?
Не ожидавший такого подвоха, вступающий не моргнув глазом выпалил: «Это… это жена Эйзенхауэра!»
Общий смех смутил не только этого паренька, но и «экзаменатора». После он сбавил тон, стал соизмерять вопросы с возрастом и опытом вступающего в союз.
Каждая прожитая неделя давала нам уверенность в правильности выбранного стиля работы. Люди увидели реальные дела комсомольцев: рядом с райкомом комсомола в выходные дни благоустроили детский парк; вдоль автотрассы, идущей из города, посадили деревья; после смены наши активисты частенько докладывали об обнаруженных в заброшенных горных выработках различных нужных для дела материалов; начали не только фиксировать пере-простои железнодорожных вагонов, но и помогать в их загрузке и выгрузке; к радости ребятни, во дворах стали оборудовать хоккейные площадки; даже провели шахтерскую спартакиаду. А когда потребовалось поддержать строительство Запсиба, то многие ребята и девчата выпускных классов школ № 9 и № 47 в полном составе написали заявления с просьбой направить их по комсомольским путевкам на строительство нового металлургического
Наша активность не осталась незамеченной. Меня избирают в районный совет депутатов трудящихся. Райком партии, партийные комитеты по нашим рекомендациям выстроили из комсомольских рядов резерв руководящих кадров.
С нами стали считаться руководители предприятий, шахт и угольного треста. А главное, молодежь, с которой мы вместе работали, поверила нам, и сейчас, при встрече, из уст убеленных сединами людей часто слышны добрые слова о том времени.
Недавно бывший секретарь комитета комсомола Запсиба Виктор Клинов как святыню семьи показал мне комсомольскую путевку, которую я вручил его жене Ларисе. Она была из тех классов – выпускница школы № 47.
За нами шли и потому, что с нами ребята встречались в классе школы, в забое шахты, на стройке, с лопатой на воскреснике, в футбольной команде. Мы могли ответить на их вопросы, услышать тревогу и разделить радость.
А когда после моих рассказов на Запсиб по комсомольской путевке приехала с Тамбовщины моя сестра Валя Духанина, ставшая потом прославленной электросварщицей, а вслед за ней уже и ее сестра Маша, ни у кого не возникало сомнений, что слова секретаря райкома не расходятся с делом: агитируя других, он начинает с себя.
Помогала в этом и моя супруга Людмила. Ее институтская подруга Нина Агеева взялась за своего мужа Виктора Дмитрина, работавшего начальником участка на стройке в Подмосковье. Им тоже вручили комсомольские путевки. В.Д. Дмитрии стал затем главным инженером строительного управления на строительстве Запсиба, а Н.С. Дмитрина (Агеева) учила детей, готовила будущих строителей и металлургов.
Вот такую протекцию мог предложить райком комсомола – работу на переднем крае страны – в Сибири, где было неустроенно и трудно, где лютовали морозы и разливалось половодье рек, где никто не мог обещать безоблачной жизни и карьерного роста. Но в том и состояла основа поступков этих людей – у них была вера, что зовет их не блат, а организация и она поддержит в нужную минуту.
Вспоминая годы работы в Сталинске (извините – конечно, в Новокузнецке), не могу не сказать добрых слов о моих товарищах, работающих в горкоме комсомола. Василий Кулик, Виталий Вьюшин, Николай Сизых – они многое делали, чтобы мы, работающие в райкомах комсомола, жили не местечковыми интересами, а проблемами города. В то время в городе ударными комсомольскими был не только Запсиб, но и новые мощности на Кузнецком металлургическом комбинате, заводы алюминиевый и ферросплавов, шахты и разрезы. И общей нашей мечтой был преображаемый «город-сад», воспетый поэтом.
И эти заботы становились общим делом организации. Была найдена действенная форма вовлечения энергичных молодых людей в эту работу. Созданный при горкоме комсомола совет молодых ученых на многие годы оставил о себе добрую память в городе. Он был мозговым центром, объединившим большой отряд молодых специалистов, работающих в научно-исследовательских институтах и лабораториях, творческих союзах, организациях культуры: каждый, кто был талантлив, смотрел на окружающий мир неравнодушным взглядом, со своими идеями, анализом, размышлениями, мог прийти в этот круг товарищей, получить поддержку или разделить сомнение.