Записки средневековой домохозяйки
Шрифт:
– Милорд, так ведь ночь на дворе! – возразил Фредерик. – Леди Иннес уже спать будет, не след ее будить.
– Леди Иннес в первую очередь политик, а уже потом женщина. Она прекрасно поймет наши нужды… Хотя ты прав. Давай-ка сначала мы с тобой отправимся на фабрику, а уже после, если я сам ничего не пойму, поедем во дворец. В конце концов, у меня есть самый первый образец револьвера. Сейчас я переоденусь… – Подойдя к двери, Себастьян распахнул ее и громко крикнул: – Эй, кто-нибудь?! Горячего грога сюда! И сменную одежду! – И, обернувшись к Фредерику, закончил: – Жди меня
Вивьен вжалась в стену за дверью и молилась, чтобы Себастьян не закрыл ее. Иначе он увидит спрятавшуюся у стены женщину.
А где-то глубоко внутри она ликовала. Ей удалось! Ей наконец-то удалось узнать, где находятся эти загадочные бумаги! Оказалось все до элементарного просто! Они находятся у любовницы короля! И она…
О боже! Нужно поспешить! Для экстренного побега из столицы у нее все давно заготовлено, осталось найти документ, и можно исчезать. Планы дворцовых переходов и все потайные места Герману каким-то чудом раскопали еще ее предшественницы, такие же благородные девицы из пансионов. Как помнится, тайников в покоях любовницы не так уж и много. А король сегодня явно с ней. В обед он вернулся с охоты, на которую потащил все тех же послов из Соувена. Леди Иннес будет ночевать в покоях у короля! Как все чудесно складывается!
Кларенс накачивал себя, выпивая рюмку за рюмкой. Едва закончился обед, ненавистная мать сообщила, что, дескать, он обязан помириться со своей женой, очаровать ее. В противном случае она пригрозила, что посоветует Акуле Норманну – одному из кредиторов, самому настырному и самому безжалостному, – дать добро на взыскание долгов, что, в свою очередь, грозило ему долговой тюрьмой.
Кларенс скрипнул зубами от бешенства. С каким удовольствием он удавил бы эту стерву собственными руками, не будь она его матерью!
Уже в помутнении, когда алкоголь завладел его разумом, он увидел, что Вивьен пропала из салонных комнат, и он понял – это его шанс. Да, это его шанс! Женщина дала понять, что ждет его. Его любовь, его Вивьен, она жаждет его! И он идет к ней!
Покачиваясь, Кларенс направился во флигель, туда, где находились жилые комнаты, чтобы отыскать возлюбленную. И она не заставила себя долго ждать, уже в голубой комнате, перед библиотекой и кабинетом, он наткнулся на нее.
– Моя любовь! – прохрипел он, жадно обнимая женщину, а потом, не давая ей вымолвить и слова, залепил губы поцелуем и довольно проворно для пьяного начал задирать юбки, чтобы добраться до ножки, затянутой в шелковый чулочек.
– Не здесь! Не здесь! – возмутилась Вивьен, кое-как оттолкнув его.
Женщина видела, что Кларенс пьян и не контролирует себя. От него следовало как можно скорее отвязаться. Но здесь этого делать было никак нельзя. Если грубо его спровадить, то он, чего доброго, может начать голосить на всю округу, тем самым поставив крест на ее планах. И, не видя другого выхода, она решила увести его в одну из комнат и уже там попытаться вразумить, а может быть, вовсе оглушить да оставить.
– Я тебе должна кое-что сказать! Кларенс, ты меня слышишь?! Это чрезвычайно важно!
Кларенс, уступив женскому натиску, позволил затащить себя в первую попавшуюся дверь, и они оказались в комнате его матери. Но едва они остались вдвоем, мужчина вновь попытался приласкать любимую.
Однако Вивьен, с силой оттолкнув его, бросилась к столику с напитками и, схватив графин с вином, выплеснула ему в лицо. Это живо привело его в чувство.
Маркиз утерся.
– Зачем? – удивленно прохрипел он.
– Да послушай же меня! – попыталась достучаться до него женщина. – Мы в опасности!
– В опасности? – тупо повторил он.
– Да! Ты понимаешь меня или нет?!
Тогда, чтобы хоть немного протрезветь, мужчина, пошатываясь, добрел до туалетного столика и, склонившись над тазом для умывания, вылил себе на голову кувшин воды. В его глазах появилась осмысленность.
– Слушаю, – наконец сообщил он.
И Вивьен принялась нести то, что первым пришло на ум:
– Любимый мой, родной, мы с тобой в жуткой опасности! Твоя жена хочет с тобой развестись!
– У нас нет разводов, – тут же резонно заметил Кларенс. Даже будучи пьян, насчет таких вещей он соображал неплохо.
– Ты не понимаешь! Твоя жена уговорила архиепископа собора Святого Эрнана огласить, что ваш брак фиктивный! Твой дядька спит и видит, как бы заполучить деньги обратно в руки. А твоя мать!.. Она ненавидит тебя, Кларенс! Они все, все против нас! Они не хотят, чтобы ты когда-нибудь был со мной! Они намереваются объявить брак недействительным и больше не позволят тебе жениться. Нам придется всегда встречаться лишь тайно…
– Но что в этом плохого? – не понял Кларенс.
И Вивьен ненадолго замолчала, прикусив губу в поисках подходящего ответа.
– Я честная женщина! – наконец нашлась она. – Я хочу жить с тобой, я хочу от тебя детей!
– А Хольгрим? – подозрительно уточнил маркиз.
– Я уже узнала, где он держит компромат, и сегодня ночью я изыму бумаги. Я обману его, мы вместе поедем к нему в кабинет во дворце, он хранит их там. Дорогой, мы уже завтра сможем быть вместе. Но только прошу, не дай им всем объявить о разрыве брака. Иначе мы никогда не сможем стать мужем и женой! А виной всему Себастьян! Это он во всем виноват! Ты знаешь, что он влюблен в твою жену? Они… Да они спят вместе! Строят тебе рога, насмехаются над тобой! Кларенс, об одном прошу – не допусти! Иначе нам не быть счастливыми!
– Я решу эту проблему, – пьяно кивнул мужчина и, пошатываясь, пошел к двери.
Винные пары, отступив на какое-то время, вновь помутили его разум.
Едва дверь за ним захлопнулась, Вивьен презрительно бросила:
– Пьяный идиот! – Но тут же, оглядевшись, попыталась сориентироваться: – И где это мы? Ага, господские покои! – И, взглянув на портрет, висящий на стене, определила: – Комната маркизы. Здесь делать нечего.
Осторожно выскользнув за двери, женщина огляделась, нет ли слуг, а потом, поминутно прислушиваясь, вдруг кто придет, стала проверять комнаты.