Заповедник "Неандерталь". Снабженец
Шрифт:
Сижу в дворике своего хозблока у костерка. Рядом бутылка ««шустовского»», любимые папиросы, энциклопедия и коробки с архивом. Проглядываю свои прежние литературные потуги, вспоминая, что меня толкнуло в своё время к этим записям и… в огонь.
Вот этот рассказик я даже пытался протолкнуть в журналы. Не вышло. «Мелкотемье», как сказали. Сейчас, отказывая в публикации, говорят: «неформат». Но суть не изменилась. Тебя просто послали…
В огонь.
Рюмочку накатим за упокой. Правильно сказали. Не литература это.
И эту недописанную повесть тоже в огонь.
На запах шустовского припёрся
– Что за аутодафе ты тут устроил?
– Выпить хочешь? – ответил я как заправский одессит.
– Когда это я от хорошей выпивки отказывался?
– сел мой инженер на землю у костра.
– Тогда выпей за упокой успешного карьерного журналиста и никакого литератора Яна Ковальского, - предложил я, наливая ему в свой же стакан и ставя его на том энциклопедии. Только горбушки черняжки не хватало положить на стакан на этом постаменте.
Дождавшись, пока он выпьет, спросил.
– Чем занят?
– Храм проектирую, - охотно откликнулся Жмуров.
– Онуфрий ходит каждый день, проверяет. Заодно душеспасительные беседы со мной ведёт. Всё сокрушается, что колоколов не будет. Тут они только в соборном храме в Темрюке есть. Остальные обрезком рельса благовест играют. Или набат…
– Колокола не проблема, - отмахнулся я, закуривая. – Литейка на ЗиЛе давно этим промышляет. Еще с девяностых. Хорошие колокола льют. Из правильного металла и правильной геометрии. Акустика такая, раньше так не умели. Всё по науке. Так что колокола будут – проектируй колокольню. Только не с Ивана Великого. Скромнее надо быть.
И бросил в костёр очередную партию бумаг. Огонь охотно пожирал подношение. А еще утверждают, что рукописи не горят. Но они даже из интернета исчезают вместе с сайтами, которые перестают поддерживать.
– Тогда лучше за основу взять не храм Покрова-на-Нерли, - продолжил свою мысль инженер, - а шатровую церковь Вознесения в Коломенском. Там под шатром и колокольню разместить. Кольцом. Или вторым этажом над царским крыльцом. И с луковкой мудрить не придётся. В любом случае мне надо своими глазами нашу каменоломню осмотреть. Заодно глянуть, не выйдет ли у нас там блоки вырубить для шлюза на озёрном испарителе.
В лице моего инженера появляется некая одухотворённость, когда он говорит о проектируемом храме. Нравится ему это дело. Хотя он и индифферентен к любой религии, как я знаю.
– Что для этого требуется? – спрашиваю, заранее прикидывая, куда придётся мне скататься за потребным.
– Буры и шашки аммональные для горнопроходческих работ.
– Пороховые не пойдут? – вспомнил я разговоры со спецами в Америке. – Типа тех, которыми мы пни рвали на просеке.
– Надо пробовать, - поднялся Жмуров. – Известняк на пласты можно и деревянными клиньями рвать. Подобрать только дерево, которое хорошо разбухает. Инструмент еще по камню нужен. А то так мы все пилы лесные загубим.
– Пиши заявку, - бросил я в огонь еще пачку своего прошлого.
Гори оно всё огнём.
Пока лесоповал да стройка, сенокос да пахота всё шло своим чередом и не требовало моего особого вмешательства. Начальные люди колхоза сами знали, что и как делать. А вот как пошли огородные работы с прополкой сорняков –
Дошло до того, что в наряд на каменоломню в драку – кто туда поедет на тяжёлую работу камни вручную ворочать.
Сел думать. У меня здесь только треть мужиков женатых. Остальным надо не только баб обеспечить для женской работы, но и жен им найти. А народ подобрался не простой. В станицах им невест не нашлось и это для меня разведпризнак. Артелью они нормально работают – там не забалуешь. Мигом коллектив воспитательную работу проведёт. Выговорит с занесением не только в грудную клетку, но и под глаз на вид поставит. А вот как они сами по себе хозяева кто СВОЙ хлеб ест? Не всем дано.
Вот только у меня не хутор и не станица, а завод. На заводе нет крестьян – есть сельхозрабочие. А рабочий в хозяйстве не сам по себе, над ним начальник поставлен, им руководить и за него думать. Только тогда и кормежка семей рабочих – уже моя забота. Хозяина.
Да и не все они после заводской стройки у меня останутся. Артель каменщиков точно уедет домой, если постройкой храма не соблазнить. С плотниками проще – им работы тут будет больше. Да и слабину я у них уже нащупал – хороший инструмент из будущего. А я еще их к бондарным работам не склонял. Тары под соль много нужно будет.
Счастье на лицах я тут только у Сосипатора с Барановым вижу. Даже Шишкин всё чем-то недоволен. Конному двору конца краю еще в стройке не видно, а собачий двор уже отстроен. Даже мордашей собачники в деле проверили. Бизона намедни привезли ими затравленного. Один молодой бизончик, а мяса на всех с лихвой. Даже на засолку осталось. Благо соли немного морячки уже собрали на солончаке, пока испаритель не готов.
Шишкину же табуны надо по разным помещениям разводить, иначе жеребцы жестоко драться начинают за маток. Что поделать? Весна. Кобылы в охоту вошли. А готова только одна конюшня. Огороженные поля все засеяны. Вот и пасут один табун по очереди в степи под усиленной охраной. И людьми, и собаками.
Только мерины и остались у нас в работе. Да осликов Тарабрин подкинул, вместе с очередной порцией молочки с того берега. У себя в колхозе коров держать – опять же баб нет.
Щебенку да бутовый камень на плотину уже монстрой да КамАЗом возим. С дурной ручной загрузкой–разгрузкой шаланды. Но и такая работа у мужиков котируется выше огорода.
Привёз из Америки шестидесятых кучу пороховых проходческих зарядов и буры. Пилы и колуны с тёслами для каменных работ.
Откололи взрывом большие пласты известняка. Врезали в них анкеры. И воровайкой погрузили блоки на шаланду. Матросы за стропальщиков хорошо отработали. Умело.
Веду КамАЗ от Аджимушкая к Казантипу и все про баб думаю. Где их брать?
Вариантов несколько.
Двадцать первый век отпадает. Бабы там, мало того, что цивилизацией разбалованные, так еще по меркам моих мужиков чересчур распущенные и с пониженной социальной ответственностью. И детей рожать не хотят. Да, к тому же, еще и нехристи, поклоняющиеся вместо Богородицы шлюхе Мадонне из американского ««Космополитена»». А то и Леди Гаге, что вообще за гранью добра и зла.