Запретные страсти
Шрифт:
— Из-за Маргарет.
— А она-то тут при чем? — не поняла Кэтрин.
Лицо Николь напряглось еще больше:
— Я хочу, чтобы он... Чтобы она... Словом, мне хотелось, чтобы ты поделилась с ней, как вырваться из-под этого чертова пресса, именуемого Рон Коллиз!
7
Он опять позвонил ночью. Еще не сняв трубку, Николь с насмешкой подумала: «Похоже, днем Мэг просто держит его за рукав! Не затекла ли у него рука?»
На
И он тоже заглядывал в ее магазинчик на правах старого приятеля, и уговаривал давать уроки дочери, ведь в Вайтстоуне не найти более одаренного музыканта, чем Николь. И оба в эти минуты думали о той, от кого Николь унаследовала эту музыкальность.
Те, кто был в курсе их драмы, пространно рассуждали о благородстве сердец, умеющих прощать обиды. Никто и не подозревал, что именно Коллиз пустил по ветру семейство Роджерсов. Старожилы умилялись тому, как трогательно заботится о сироте человек, когда-то любивший ее мать...
— Джастин? — спросила девушка, не сомневаясь.
Его же голос прозвучал неуверенно:
— Не бросишь трубку?
— Что, не спится, Джастин? Волнуешься перед выставкой?
— Немного. Хотя это не имеет смысла. Я написал картины, я продумал, как их разместить, даже подсветку сам организовал. Пригласил, кого надо... Что я еще могу сделать?
Николь посоветовала:
— Выспаться.
— Как раз это мне никак не удается... Я все думаю о нашем последнем разговоре...
— Похоже, ты думаешь о нем только, когда Мэг ослабляет свою хватку...
Ей показалось, что собеседник поморщился:
— Не надо о Мэг. Я скучаю по тебе, Николь. «Что же мешает тебе вернуться?!» — крик застрял в горле, девушка понимала, что не имеет права выпустить его наружу. Ведь он прозвучал бы упреком Джастину, которому, похоже, и так не по себе. А перед первой в жизни выставкой совсем ни к чему терзаться упреками... И она ответила:
— Я тоже скучаю, Джастин.
Иначе он обиделся бы. Но следом Николь добавила, чтобы все расставить по своим местам:
— Но это ничего не значит. Теперь у каждого из нас своя жизнь.
— Тебе нравится эта жизнь?
Вспомнив, что он сам называл ее неисправимой оптимисткой, Николь бодро заверила:
— Я вообще люблю жизнь, ты же знаешь. Что-то меняется в ней, уходит, приходит, но жизнь все равно остается самым интересным из всего, что нам дано.
В его голосе прозвучало разочарование:
— Оказывается, Мэг права: ты уже забыла меня.
Николь вспыхнула:
—
— Ты ненавидишь ее?
— Ненавижу? Нет, — девушка сразу подумала о Роне Коллизе. — Если говорить о моей ненависти, то она распространяется только на одного человека.
Несколько секунд Джастин молчал, потом холодно поинтересовался:
— На меня?
— Ну что ты! — Николь рассмеялась. — Как ты мог подумать такое?
— Я ведь предал тебя, — заметил мужчина, не щадя себя. — Я должен был остаться с тобой, а я рванул за Синей Птицей...
— Ну, похоже, ты поймал ее!
— Разве похоже? Мой голос дрожит от счастья?
— Не жалуйся, Джастин. Ты получил то, что хотел, чего тебе еще не хватает? Ты стоишь на пороге славы и богатства, и рядом с тобой шикарная женщина!
— Николь!
Даже по голосу чувствовалось, что молодого художника так и перекосило. Но Николь уже надоело жалеть его. Он-то ведь только делал вид, будто жалеет. Все его слова скорее безжалостны.
— Что такое, Джастин? Я в чем-то не права? В какой именно части, не подскажешь?
— Ты во всем права, — отозвался он глухо. — Я просто подонок.
— Ну, зачем так-то уж...
— Ты никогда не простишь меня?
От боли стиснув кулаки, девушка весело спросила:
— Зачем тебе понадобилось мое прощение? Ты без него спать не можешь? Хорошо, я прощаю тебя, Джастин. Спокойной ночи.
— Так просто?
— А нужно было устроить какой-то обряд? У меня что-то опять отказывает воображение...
Но Джастин заговорил о другом:
— Ты приедешь? На открытие выставки?
— В Нью-Йорк? — от удивления Николь даже расслабилась. — Ты с ума сошел!
— Но ты ведь обещала в прошлый раз.
— Обещала? Разве? Что-то я такого не помню.
Джастин упрямо повторил:
— Ты обещала.
— А если и обещала, хотя я этого не помню, то сейчас это просто невозможно.
Голос Джастина взлетел и едва не сорвался:
— Что?! У тебя кто-то появился?
Она улыбнулась, представив мордашку Майка и распахнутые, лучистые глаза Кэтрин.
— Появился, — согласилась она. — И пока никак я не могу отлучиться из дома. Может быть, я приеду на следующую твою выставку.
Джастин мрачно усмехнулся:
— Если она будет.
— А что может помешать?
— Видишь ли, — у него загрубел голос, — как оказалось, с выставкой все удалось вовсе не по волшебству.
Николь встревожилась:
— Что ты имеешь в виду?
— То, что в этом деле замешаны деньги. Неплохие деньги. А я и не подозревал.
— Мэг нашла мецената? — Николь едва не рассмеялась, представив, как провернула это его блондинка с кошачьим телом. Но Джастину она и намекать на это не стала: — Ну, и что в этом плохого?