Запретный Талмуд
Шрифт:
Талмудическая культура продолжала ограничивать культурный горизонт подавляющего большинства евреев вплоть до Нового времени. Еще в XVII–XVIII веках выдающиеся раввины отвергали существование Америки: в самом деле, непогрешимый Талмуд, подробно описавший вселенскую географию, Америку почему-то не упомянул. Еще в век Просвещения раввинистическая литература единодушно отвергала не только Коперникову гелиоцентрическую систему, но и скромную теорию шарообразной Земли, бывшую всеобщим достоянием с античных времен, в пользу плоской талмудической модели. И. Башевис-Зингер с ужасом описывал безнадежную косность талмудического еврейства, которому не позволялось ни на миллиметр свернуть в сторону от единственно правильного мировоззрения. Иначе — инквизиция. Настоящая инквизиция, накладывавшая суровейшие наказания, действовавшая в самых разных
Лишь в конце XVIII века ситуация начала медленно меняться.
Быть может, первым евреем, порвавшим талмудические путы, но не утратившим связи со своим народом, стал выдающийся философ Соломон Маймон (1753–1800). Блестящий знаток Талмуда, он отверг уготованное ему светлое будущее и порвал с раввинским миром.
Вот что писал Маймон в своей автобиографии:
«В кабинете моего отца стоял большой книжный шкаф, однако отец запрещал мне читать иные книги, кроме Талмуда. Я нарушил этот запрет… Сухая трескотня Талмуда, странные фантазии раввинов, пустые изыскания ни о чем обсуждаются в его многочисленных томах в мельчайших деталях — и с величайшим усердием. Например: сколько белых волосков забраковывают «красную телицу»? Можно ли убить вошь или клопа в субботу? Как резать животное — с горла или с хвоста?.. Сравните эти интеллектуальные деликатесы, которыми пичкают молодых людей, пока они не начинают испытывать к ним отвращение, с историческими сочинениями, мудро и последовательно описывающими реальные события, или естественнонаучной книгой, расширяющей наши представления о природе, — и, можете не сомневаться, вы одобрите мой выбор».
Несколько слов — в заключение.
Ортодоксальный и близкий к ортодоксии еврейский мир относится к Талмуду как к священному и бесконечно мудрому тексту, который необходимо изучать всю жизнь. Что ж, пусть читатель судит сам. Чтобы дать ему такую возможность, я собрал в этой книгу сотни представительных фрагментов самого разного характера — с весьма сходным результатом. Я легко мог удвоить и утроить их число — ничто бы не изменилось.
Ничего не поделаешь — весь огромный Талмуд именно таков. Пожалуй, даже немного обидно…
Ярон Ядан
КРАТКОЕ, СЛИШКОМ КРАТКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
Энергии, заложенной в слове «Талмуд», хватило бы на дюжину водородных бомб. Да и сама талмудическая тематика (не говоря уже о технике) обладает огромной взрывчатой силой, нередко используемой по назначению. Увы, большинство людей ничего не знает ни о талмудической взрывчатке, ни о ведущихся о ней спорах просто потому, что эти споры — почти исключительно внутриеврейское дело. Между тем, в духе эпохи, им неплохо бы выйти на белый свет и стать всеобщим достоянием.
Из прекрасного предисловия, написанное автором «Запретного Талмуда», выдающимся талмудистом и (лишь затем) исследователем Талмуда Яроном Яданом, ясно следует, что его книга — все еще взгляд на Талмуд изнутри. Да и как может быть иначе, если автор знает Талмуд наизусть — примерно как его бесписьменные герои, палестинские и вавилонские мудрецы V века н. э.! Талмудическая эрудиция Ядана колоссальна, недаром еще в молодости ему пришлось (думаю, с тоской) отказаться от блестящей карьеры главы ешивы! Однако за все надо платить. В том числе за исключительную аутентичность, да и за многолетнюю борьбу внутри талмудического лагеря. Ядану, прожившему большую часть жизни среди ультраортодоксальных евреев, носящих (в израильскую жару) меховые шапки и черные лапсердаки, проклинающих внешний мир и разговаривающих между собой на идиш, гораздо естественнее воевать и спорить с ними, нежели изучать их со стороны. Ядан — просветитель, а не этнограф. Они ему не чужие.
Только это обстоятельство (взгляд изнутри) и оправдывает самый факт написания моего предисловия (взгляд снаружи). Мои талмудические познания неизмеримо меньше авторских, а академические интересы лишь отчасти соприкасаются с Мышной и обоими Талмудами (Палестинским и Вавилонским). Однако мне представляется, что не только полезно, но просто необходимо сопоставить, а то и дружески противопоставить взгляду Ядана с пограничного
Талмуд — текст и процесс (об этой двойственности ниже) одновременно — вероятно, самое могущественное произведение в человеческой истории. Предназначенный исключительно для внутреннего пользования, он и не пытался завоевывать народы, царства и континенты. Зато его власть над иудейским миром во всей его пестроте стала со временем не только безграничной, но и, в сущности, магической. Талмуд не только управлял евреем, но и формировал его облик. Нынешний еврей — в полном смысле порождение Талмуда, а Талмуд соответственно — зеркало, в которое всем нам, евреям, полезно время от времени заглянуть. Лишь памятуя о талмудической аналогии, я могу расшифровать сегодня загадочные слова Ленина о (Толстом как) «зеркале русской революции», лишь с оглядкой на Талмуд становится понятной нетривиальная коммунистическая амбиция «строительства нового человека». В самом деле — революцию, осуществленную мудрецами Талмуда, именно перекройку пестрейшей человеческой массы, рассеянной по разным странам и говорящей на разных языках, по силовым линиям идеологического текста, да столь основательную, что в дальнейшем эта масса и не припоминала себя иной, не поддавалась ни внешнему, ни внутреннему давлению и, как отборное масло, не смешивалась ни с какой водой, вполне можно было затеять еще раз, в рамках новой передовой теории. Только вот — не получилось.
Между тем в последнее столетие непобедимый Талмуд продемонстрировал еще одну свою превосходную сторону — он продолжает мощно воздействовать на секулярную еврейскую массу, не получившую никакого талмудического образования и утратившую связь с раввинистической традицией. Стоит помнить и о том, что секулярный сионизм считал своей главной политической задачей истребление в израильском народном сознании именно этой традиции, справедливо считавшейся антигосударственнической и галутной — ориентированной на жизнь в рассеянии. Однако довольно быстро выяснилось, что светское сионистское государство, созданное в 1948 году, было антиталмудическим лишь в своем поверхностном «слое», так что с годами талмудическое начало почти целиком подобрало его под себя (кое-кто уже предложил переименовать его в Талмудическую республику Израиль). Более того, вчистую забывшее талмудическую культуру, включая самое главное — древний раввинистический язык, американское еврейство сейчас так быстро ее возрождает, что уже через пару десятилетий большая часть американцев, оставшихся евреями, снова станут талмудистами — правда, большей частью умеренными.
Итак, Талмуд — еврейское зеркало. Только чуть-чуть кривое. Это совсем просто. Чтобы осознать эту простоту, достаточно познакомиться с парой-тройкой талмудических трактатов. Любых трактатов, ибо все они, в сущности, об одном и том же. Годится и разнородная подборка дискуссий, выбранных Яданом, хотя, разумеется, неповторимый «аромат» талмудической невнятицы в ней отсутствует — ибо любой перевод Талмуда, даже переложение на нынешний стандартный иврит, позволяющее опереться на синтаксис оригинала, изрядно разочаровывает. Чем именно — станет ясно чуть позже. В любом случае, при чтении «Запретного Талмуда» немедленно бросаются в глаза и метафизический, все покрывающий догматизм оригинальной талмудической культуры, и ее гиперактивность, и ее неимоверная зацикленность на сексе, и ее мелочность, несомненно, заодно с обратной стороной — чуткостью и вниманием к деталям, и болезненное женоненавистничество, и удивительный замес ксенофобии на беспрерывной экспроприации чужих культур, и пренебрежение фактами, и уверенность в том, что если немного постараться — действительность, будь то бег небесных светил, человеческая биология или земная география, непременно выстроится по талмудической указке.
Несколько столетий тотальной талмудизации — начиная с XVII века почти все евреи мужского пола уже в трехлетнем возрасте начинали проходить талмудическую возгонку, причем самые одаренные из них оставались в талмудической колбе до конца дней, прочие же осваивали какое-либо ремесло, но ни в коем случае не получали иного, неталмудического образования — привели к тому, что талмудические формулы жестко преломились в еврейских сознании и быте, иногда с точностью до наоборот — зато всегда в легко опознаваемых конструкциях.