Запуск разрешаю! (Сборник)
Шрифт:
Я гулял возле машины. Майкл зубрил русский. Виктор и Лена написали ему два десятка слов и выражений. Майкл иногда опускал стекло, высовывал голову и спрашивал: «Серж, что такое „дай лапу“»?
— Это значит — «Здорово. Добрый день».
— Коу мнье?
— Ко мне — означает «подойди», «иди сюда». Что ты там учишь? Дай посмотрю.
— Нет, — Майкл спрятал листочек. — Еще нельзя. Виктор сказал, чтобы я тебе не показывал. Завтра я буду говорить с тобой по-русски. Это сюрприз.
Пару раз мимо проезжала полицейская машина. Однажды
— Все о’кей! — отвечал Майкл.
На самом деле он уже начал волноваться. То и дело поглядывал на часы.
На город опускались сумерки.
— Серж, — наконец не выдержал Майкл, — надо искать Виктора. Извини, но я пойти не могу. Категорически.
— Хорошо, — говорю, — отправлюсь я.
— Только осторожно, Серж. Могут встретиться хулиганы. В случае опасности беги сразу к машине.
— О’кей!
Я осторожно двинулся на мерцающий свет неоновой рекламы. Прошел несколько слабо освещенных улиц. Пару раз какие-то люди призраками выходили из мрачных дворов. Пытались что-то мне сбыть. Требовали подарить им хотя бы несколько долларов. Для ясности я вывернул карманы брюк. Больше не заправлял. Они торчали с боков, как серые небольшие мешочки.
Вот, наконец, специфическая реклама на одном из домов: роскошная дама с пульсирующим бюстом настойчиво рекомендует зайти. Кажется, здесь может находиться то самое место. Но вот еще похожая реклама и еще… Понимаю, вероятность отыскать в этих шхерах нужного человека ничтожна. Все же, для очистки совести, открываю ближайшую дверь.
Полумрак. В нос ударяет резкий запах прелых трав и восточных специй. Китаец средних лет поднялся навстречу. В холле на широких диванах несколько девиц. Они нехотя встали. Лениво приосанились. Китаец начал предлагать товар. Говорил что-то про хорошие скидки.
— Нет, — отмахиваюсь, — я ищу русского парня, Виктора.
— Возраст?
— Лет тридцать.
— Высокий, низкий?
Китаец говорит по-английски так же плохо, как я. Помогают жесты. Кажется, мы понимаем друг друга.
— Среднего роста.
— Худой или толстый?
— Нормального телосложения. Со светлыми волосами. Мне нужен Виктор.
Китаец задумался. Сказал: «ждать» — и исчез за тяжелой портьерой. Через несколько минут появился в компании двух мужчин неопределенного возраста. Один негр, второй азиат.
Мужчины улыбались, явно стараясь понравиться.
— Русских нет, — извинившись, сказал китаец. — Но к твоему удовольствию имеются эти симпатичные парни. Любого из них, при желании, можешь называть Виктором.
Один из Викторов, обольстительно улыбаясь и подмигивая, стал медленно приближаться. Его походка была вызывающе развязной…
Хорошо, что входная дверь оставалась приоткрытой. Через пять минут, запыхавшись, я вскочил в машину Майкла.
— Что случилось? Где Виктор?
— Не знаю, — отвечаю без подробностей. — Но больше я из машины не выйду.
Вскоре
— Где тебя носит?!
Виктор даже не оправдывался. Упал на заднее сиденье.
— Что случилось?
— Ничего особенного. Заплутал в трущобах. Еле выполз. Поехали.
Мы стали медленно выбираться из города.
Долгое время Шлейкин бесцельно глядел в окно. Иногда что-то тихо бубнил и чертыхался. Наконец его прорвало:
— Они все с прибабахом. — Виктор матюгнулся. — Проститутки.
— А что такое?
— Пришла одна… Слышишь, Серж.
— Ну. Хотя бы симпатичная?
Виктор скривился.
— Уединились. То, се. По бокалу шампанского. Я допить не успел, а она р-раз все сняла — и уже в постели. Лопочет что-то по-своему. Зовет. На часы показывает. Сам понимаешь, для изучения темы мне тоже пришлось раздеться.
— Совсем?
— Ну да. Ошейник с координатами только на себе оставил. На всякий случай. Лезу, значит, под простыню. Она как меня раздетого увидала, сильно впечатлилась. Вскочила. Натащила какие-то плетки, цепи, копья, маски, кнуты с шипами.
Приковала, как бы в шутку, к спинке кровати наручниками. А затем стала тыкать палкой с электродами. Поражать током. Как с цепи сорвалась. Слушай, с трудом отмахался. Натянул штаны, выскочил, попросил заменить. Так прислали еще страшнее. Вся в коже, с хлыстом… Еле унес ноги. Придурки. Только ты Майклу не говори…
Виктор долго молчал. Потом сказал озабоченно:
— Майкл, в Америке есть еще одна серьезная проблема.
— Какая?
Минута ушла на формирование претензии.
— Нью-Йорк — безумно дорогой город. Представляешь? Содрали двести восемьдесят долларов. Практически ни за что.
Повернувшись ко мне, Виктор объяснил:
— Потратил все, что заработал на самом дорогом для всякого офицера.
— На форме, что ли?
— Ну.
— Не надо было платить.
— Как? Они в руки денег не дали. Забрали обмундирование. Назвали сумму, и все.
— Что произошло? — спрашивает Майкл.
— Виктор жалуется, что за изучение проблемы с него слупили почти триста долларов.
Майкл удивленно поднял брови.
— Где же он их взял?
— Не говори…
— Виктор продал свою милицейскую форму.
— О боже! — Майкл чуть не зарулил в кювет.
Долгое время он качал головой. Потом обернулся, подмигнул мне и сказал: «Что не сделаешь для работы».
Сегодня у нас отвальная. Собрались в том же кафе, где десять дней назад отмечали приезд. С утра вся русская делегация гадала, чем угощать американских друзей. Решили приготовить борщ, пельмени, салат оливье, жареное мясо под майонезом и сыром. Готовить пришлось человек на шестьдесят. Вместе сходили в магазин. Купили необходимые продукты. Несколько упаковок пива. Пару коробок вина. Все чеки Виктор аккуратно складывал в карман.