Заражение
Шрифт:
– Иди сюда, научу тебя заказы пробивать в кипере. Смотри, бизнес ланч идет в этом меню, они уже забиты и отличаются, по сути, только вторым. Ты можешь корректировать их вручную, для этого надо сюда тыкнуть, а потом сюда. Видишь? Напитки на выбор. Чай, компот, морс. По умолчанию, компот. Но ты все равно спрашивай у гостей, что они будут. Понял? – пытливый взгляд, Настя как будто хочет поиграть в «кто моргнет первым», но эта игра неинтересна, когда в ответных санкциях проигравшему нет жесткости. И уж точно не приносит победившему садистского удовольствия.
– Да, понятно.
– Когда гости приходят, ты с ними должен поздороваться, посадить за свободный стол, а потом предложить им бизнес-ланч, или главное меню. Если по главному меню кто-то будет заказывать, то найди меня, я там тебе объясню, что делать, – Настина рука ложится на мою.
– Хорошо, – стараюсь говорить без оттенка волнения в голосе. Я еще сам
– У нас сегодня на бизнес-ланч гороховый суп, мясо по-французски с макаронами или, на выбор, рис с печенью. И не забывай предлагать напитки.
– Понял, понял, все отстань от меня, – в шутку отшатываюсь от нее. Неужели я бессознательно с ней флиртую?
– Чо? Ну ладно, заказы, если что, на баре забирать, – Настя относится к своей работе серьезно и рассказывает о ней сверхсерьезно. У меня пока не получается сопереживать ей на том же уровне. Это кажется, напротив, смешным и примитивным.
– Хорошо, спасибо Насть. Пойду проходить свое испытание.
– Хахаха, иди-иди.
В зал заходит компания в пиджаках и костюмах. Они потеряно оглядываются, как будто кого-то высматривают, держатся кучкой, что-то от детей. И эти пиджаки и платье сразу кажутся надетыми не ими. Прихожу на помощь, по их лицам и телам растекается расслабленность, когда они видят кого-то как будто разбирающегося в том, что здесь творится, который незаметно введет их в эту игру знаков, где не ценна еда сама по себе, или точнее не столько она, сколько суета вокруг нее. Это комплексная пирамида, где спектакль социального перемежается с греховным чревоугодием. Кажется, что каждое прописанное правило из святой книжки с прикроватной тумбочки приятно пробовать: еду, чужую жену, не свою жизнь. Это нарушение запретов как будто напрямую напрашивается из анархии общего бессознательного. Но они заказывают бизнес-ланч, а значит ставят эту игру на паузу. Не успеваю я отойти от их стола, как в зал заходит еще две партии гостей. Я их ласково рассаживаю за столики, уношу с них ребристые кубки в специальный шкафчик. Только я успеваю пробить каждый из трех заказов, сделать судьбоносный выбор между чаем, компотом и морсом, как к нам на обед приходит еще одна разделенная на части толпа. Новые заказы, повторяющие прошлые. Бинарный код в кипер проще. Растет цифра итога.
К концу двух часов – время когда заканчивается бизнес-ланч – механика движения перестанет требовать личного, сознательного участия. Ускорится. Экран не сузится до пинчоновской белой точки, но отстранение почувствуется. Уже больше зритель. Но на короткие мгновения, когда никто не видит. Или когда ты так подумаешь. Разговор втянет тебя обратно в тело, кончики пальцев кольнет индикатором, не поучаствовать не получится.
– С вас триста рублей, – я протягиваю виновато властной рукой онлайн-кассу, к которой каждый прикладывает карту, – Спасибо, приходите еще.
Любимые гости собираются, мне остается унести за ними грязную посуду и протереть стол. Медленно, медленно освобождается зал. Стрелки подходят к назначенной отсечке часов, за которой общий зал опять потемнеет и нальется позабытой величественностью, на чистые столы будут вынесены перевернутые кубки, а в фолиантах многострочных меню, сложенных в отдельном купе, начнут оставлять свои отпечатки гости. К рукам любимых из них, оставивших на чай, можно будет начать прижиматься щекой, чтобы успеть еще почувствовать родительскую теплоту. Некоторые умудряются так засыпать, свою голову накрыв карбонарой, пастой с креветками и сырными колечками сверху и подперев это рыбными блюдами, из которых стейк лосося, на самом деле, очень вкусный.
– Саш, иди поешь. Попроси на баре, у Пети, пусть нальет тебе суп, – Настя быстрым шагом идет с барной стойки к моему столу, который я, мечтая, пытаюсь продырявить.
– Петя это? – отвлекаюсь и стою в ожидании с тряпкой.
– Это шеф-повар, невысокий такой, светлый парень.
– Хорошо.
– У тебя полчаса, чтобы поесть, потом возвращайся.
– Хорошо, Насть, – голова качается почти в такт ее слов. Ограничиться словами кажется слишком скупо. А мне надо, чтобы она поняла, что я понял, и скорее отстала.
Его не приходится искать долго, Петя стоит посреди барной стойкой и глядит на опустевший зал.
– Что тебе?, – его лицо максимально подчеркивает его заебанность глупыми людьми. Петя мне не нравится почти сразу. Нет, вру, сразу.
– Можешь мне суп налить на обед?
– Обед закончился. Он закончился в два часа. Тебе не сказали? – Петя вопрошающе смотрит.
– Нет.
– Давай тарелку, – он еле сдерживается от продолжения грубой тирады.
– Аааа…
– Бля, на мойке ее возьми.
В котелке, под слоями цивилизационной мишуры закипает ярость.
– Это там Петя опять ругается? Вот, возьми, –
С общей обеденной тарелкой, наполовину заполненной жидким бульоном, я смирно дрейфую в сторону ямы. Здесь, кроме меня, только один человек. Его я не видел ни на кухне, ни среди официантов, потому что точно в лицо знаю каждого.
– Сяду здесь?
– Гм.
Кажется он помычал с положительной интонацией. Бывалый. Ест тот же суп, но с хлебом и каким-то салатом с соленым огурцом. Надо рассмотреть эту модель как ролевую. Уже уходишь? Быстро, я даже не успел тебя как следует разглядеть. Ложка тут лишняя. В детстве я также ложечкой пил чай из кружки, как ем этот суп. Прибавка примерно 10 калорий. Зато можно немного посидеть в телефоне, хотя бы пятнадцать минут. И ноги ужасно болят. К концу смены должны совсем отвалиться. Так, сколько там платят за смену? Начинаю сомневаться, что это того стоит. Так, что тут. В связи с распространяющейся пандемией эйтеловируса в городе могут быть введены временные ограничения на передвижение, а также закрыты заведения общественного питания и рестораны. Так, а у нас ресторан или общепит? Что теперь закрываться придется? Нормально поработал. За последние два дня заболеваемость в городе показывает экспоненциальный рост, поэтому меры могут быть приняты в срочной порядке без дополнительного обсуждения. Интересно. Смертность среди заболевших эйтеловирусом в мире бьет рекорды, в одном Пекине из 130418 заболевших за неделю погибло около 25093. Просим соблюдать меры предосторожности, не выходить без острой нужды из дома и не находиться в местах скопления людей, а также использовать средства индивидуальной защиты. Так. В Москве зафиксированы первые заболевания эйтеловирусом. Заразившихся граждан уже госпитализировали в 5-ую городскую поликлинику. Сообщается, что они вернулись недавно с отпуска, который проводили в странах юго-восточной Азии. Количество заражений эйтеловирусом в Москве растет быстрыми темпами. Сообщается о 117 заболевших. Интересно, что один из инфицированных сам пришел в районную больницу и обратился за помощью, пожаловавшись на недомогание в груди и головную боль. На 20:00 часов 11 апреля назначено экстренное заседание мэрии по ситуации с ростом заболеваемости в городе, по его окончанию могут быть приняты срочные меры для противодействия распространению заболевания. Сообщается о высоком показатели смертности среди заболевших эйтеловирусом. Вероятность летального исхода оценивается на уровне 10—20%. Власти просят граждан снизить количество времени проводимое на улице. Пока точных данных о том, как распространяется эйтеловирус нет. Поэтому городские власти просят людей ограничить количество своих контактов. Футболист Роналду не выйдет в следующем матче за Ювентус в связи с травмой лодыжки. Ничего не понятно, но очень интересно. Привет, Саш, у меня все нормально. Да, я точно не хочу возобновлять наши отношения. Они зашли в тупик и в этом нет никакого смысла. Я была рада с тобой общаться. Да, рада, и мне сразу полегчало на душе. Мммм как же круто было с ней трахаться. Из ямы слышится сдерживаемый стон. Оборачиваюсь с надеждой, что никто не видел. До конца обеда осталось еще минут 5. Российские власти не видят пока необходимости в введении жестких эпидемиологических мер. Заболеваемость зафиксирована в отдельной Москве и счет идет на десятки человек. Руководство профильных ведомств внимательно следит за ситуацией. Инсайд. В Москве с завтрашнего дня может быть ограничена работа ресторанов, кафе и точек общественного питания. Городские власти обеспокоены скоростью распространения заболевания. Интересно, с ней все хорошо? Может стоит ей написать? Просто спросить. Симптомами эйтеловируса является повышенная температура, сыпь на руках, а также общая слабость в теле, некоторые заболевшие жалуются на запутанность сознания и проблемы на уровне тактильных ощущений. Достоверных подтверждений этой информации нет. Пора идти, осталось две минуты, разницы никакой.
По кишке обратно, в темный прямоугольник ресторанного зала, где Настя с Петей и Сергеем сформировала коммуну, где какой-то нонейм сидит за столом и занят заполнением формального бланка для трудоустройства, где на кухне и мойке люди не закрывают ртов, где узбекский парень фарширует тесто под заказ, а главная по смене осматривает со своего места в углу все происходящее, вырвавшись картинками Манги мыслями далеко за геометрию поля. Появляется чувство потерянности из-за того, что я здесь никому не нужен. Неожиданный страх наваливается толстым брюхом, высекая мгновение паники. Хочется уже подойти к этому молодому мальчику с длинными волосами, который устраивается сюда на работу, просто поговорить. Но вот Настя отвлекается от своей беседы и под руку уводит меня наверх, обслуживать пристыковывающихся к столам любимых гостей. Она пытается объяснить последовательность действий, но я, уверенный, что последовательность станет ложной, абстрагирован.